— Только полеты во сне, товарищ майор, — гордый похвалой расплылся улыбкой на всю физиономию Влад.
— Ну ладно, пытать не будем. Пойдешь в экипаж Тимошенко. Он любит чистое пилотирование. А вот, кстати, и он. Анатолий Иванович! — майор позвал высокого и очень худого капитана, бурно решающего какой-то вопрос с писклявым капитаном Алексеевым, или, как за его женский голос прозвали офицеры, "капитана Алексеева".
— Слушаю, товарищ майор.
— Вот тебе правый летчик вместо Алексеева, готовь его к командировке. Панова менять пойдешь с ним.
— А техник? Гайдук остается?
— Нет, Шарипова возьмешь.
— Товарищ майор! — возмутился Тимошенко. — Что же вы мне экипаж полностью махом поменяли! Сразу оба новичка.
— Ну, Шарипов не новичок, — возразил замполит. — Он уже четыре месяца, как из училища, в командировке побывал. Так что претензии не обоснованы. Готовьте. До командировки еще почти месяц. А потом, Анатолий Иванович, кому же, как не вам опытному асу молодежь натаскивать.
— Разберемся, — уже довольный высокой оценкой своего мастерства, согласился капитан.
Эскадрилья обслуживала три пограничных отряда. Один местный полетами с базового аэродрома и два отряда методом постоянного дежурства экипажей на площадках отдельных отрядов. Схема дежурств: сорок дней в командировке, столько же на базе. Режим нарушали редко, только по очень экстремальным причинам. Оба отдаленных отряда располагались где-то в 600 км от базы эскадрильи. А это более трех часов лету на вертолете Ми-4.
Привычные к такому ритму жизни, как сами летчики, так и их семьи за многие годы уже спокойно воспринимали сорокадневные разлуки. Даже внутренне немного ожидали их. А Влад вдруг испугался. В офицерском городке кроме сорока семей проживали еще и около пятнадцати холостяков. И все молодые, красивые, горячие. И оставлять на такой опасный срок плохо управляемую жену представляло определенный риск. Тут рога могут вырасти даже при недостатке кальция. Единственный исход может порадовать, это шанс увода супруги насовсем, без возврата и требований обмена товара.
К Владу подошел лейтенант и, протянув руку, представился:
— Женя. Я так понял, вместе работать будем. Вообще-то по паспорту я Реджепбай, но можно и не ломать язык. Меня все Женей зовут, даже жена.
— А дети?
— Думаю, папой звать будут. А пока их еще нет. Вот у Тимохи два пацана. А ты женат, я правильно понял?
— Правильно, да все неправильно. Угораздило перед самой армией. Сам себе до сих пор объяснить не могу, что так закрутило, засосало. Как в водоворот. Барахтался, дергался и лег на дно. Совсем ведь не планировал. Можно было бы и погулять.
— Зря так говоришь, Влад. Жена — хорошо. Улетим в командировку, думать будешь о ней. А вернешься, встречать будет. Я женой доволен. Два месяца, как поженились, а уже четыре месяца беременная. Пару таких командировок, и с пацаном встречать будет.
— Летчиком вырастит, истребителем.
— Почему истребителем, вертолет тоже хорошо.
— У них год за два, как у тебя: за два месяца четыре беременных.
— Не, мы заявление четыре месяца назад подавали. А у тебя есть планы на детей?
— Есть. И очень большие. Совсем без детей немного пожить. И она не хочет. Ей только восемнадцать исполнилось, рано рожать.
— Ай, только восемнадцать? Мы думаем, к восемнадцати третьего рожать.
Влад подавился дымом сигареты и раскашлялся до слез.
— Ты с какого класса девчонку сорвал?
— Ай, восемь закончила и хватит. Зачем женщина сильно умный? Говорить много будет, от их говорильни голова сильно болит. Моя больше молчит, казан плова готовит, шурпу. Зачем языком без дела болтать?
— Как я с тобой солидарен. Если только встречу глухонемую, свою брошу, женюсь на ней.
— Не хорошо бросать жену. Жену любить надо, немного побить надо, а бросать не надо, только хуже найдешь.
— Нет, — возразил Влад. — Хуже не бывают. Женя, а какое у тебя образование?
— Сначала 10 классов. Потом училище авиационно-техническое. Немного буду ждать и в академию попрошусь. А что?
— Да говоришь много, как моя жена.
Они оба весело расхохотались.
Служба в армии офицером, да еще летчиком немного премудростей несет в себе. Список обязанностей общих и ежедневных очень длинный, но краткий в выполнении. Читать на бумаге больше времени потратишь, чем на само выполнение. Как сказал капитан Тимошенко, который взялся за теоретическую подготовку к командировке, главное заложить прочный фундамент, и тогда здание твоих функциональных обязанностей не пошатнуть ни какими проверяющими и инспектирующими.
Должность Влада звучала, как старший летчик-штурман боевого вертолета, а фактически все обязанности концентрировались во втором слове, что не представляло сложностей и требовало в основном грамотную подготовку карт района полетов. Что и было выполнено под руководством капитана Алексеева за два, очень трудовых, по-настоящему рабочих, дня. И последнее: изучение инструкций экипажа, штурмана и просто офицера при наличии хорошей памяти у Влада вообще времени не заняло. Тем более, их все равно ежедневно напоминают на разборках, летучках, подведении итогов.
Так что основная персональная подготовка к командировке закончилась к концу недели, и Влад влился в повседневный служебный ритм эскадрильи. Ежедневные игры в волейбол, купания в бассейне, расположенного на территории погранотряда.
Все объекты эскадрильи располагались компактно мобильно. Жилой городок, состоящий из шести восьми квартирных домиков, огороженный высоким сплошным забором. Сразу за забором в одном длинном кирпичном одноэтажном здании в такой же последовательности: столовая, штаб, классы, в центре дежурная комната и следом казарма, ленинская комната, клуб, санчасть с магазинчиком.
И как только после развода техсостав уходил на аэродром и в свои рабочие мастерские, расположенные рядом за КПП буквально в нескольких шагах от штаба, летный состав занимался самостоятельными подготовками своего политического и технического уровня, не забывая о физподготовке. Кормили исправно три раза в день. Очень хорошо и много кормили. Рядом с клубом располагалась санчасть, хозяин которой от скуки ежедневно интересовался здоровьем у здоровых летчиков, уговаривая не скрывать от него никаких недугов, чтобы подавлять любую хворобу в ее зачатии.
Если бы не мамаши с маленькими детьми и их проблемами, дисквалификация врача, лейтенанта медицинской службы, так же призванного на три года из запаса, была бы обеспечена. Сергей, как звали доктора, на гражданке работал в детской поликлинике педиатром, так что ему еще кое в чем повезло. Обращений по детским вопросам один-два в день было.
