Фуртиг, не скрывая удивления, зашипел. Он увидел картинку, возникшую из луча. Словно он сам стоял на вершине самого высокого Логова и смотрел на местность неподалёку от Пещер. Там двигались какие-то животные — Фуртиг различил оленей. Словно эти крошечные существа жили внутри коробочки. Фуртиг протянул руку к изображению, но не смог дотронуться. Невидимая преграда отделяла его от картинки. А казалось, что всё на этой картинке настоящее.
— Они, там — живые, правда? — спросил он Фоскота. Невозможно было поверить в то, что изображение нереально.
— Нет. Порой картинка меняется и становится видно… Подожди-ка!.. — Фоскот внезапно умолк, потому что картинку внутри коробочки заслонил плотный туман. Однако он быстро рассеялся и…
Фуртиг закричал:
— Это же Пещеры! Вон там, Фал-Кан, Сан-Ло! Это Пещеры!
Фуртиг поднял глаза, отрываясь от изображения, и понял, что Фоскот так же завороженно, в немом изумлении, смотрит внутрь коробочки.
Наконец Фоскот коснулся руки Фуртига и приказал:
— Думай! Думай о каком-нибудь конкретном месте или о каком-нибудь конкретном человеке. Посмотрим, что получится.
Фуртиг не мог понять, зачем Фоскот вдруг принялся отдавать такие странные приказы. Но он почуял по голосу друга, что это важно. Глядя на коробочку, он послушно подумал о том, о чём ему было приказано думать. И снова изумился.
В коробочке опять всё заволокло туманом, Пещеры исчезли. Но едва Фуртиг подумал, появилось новое изображение.
— Ю-ла!
Она была как живая, будто пришла посмотреть, что же поделывает Фуртиг. Впрочем, конечно, это была не настоящая Ю-ла, а лишь её мысленное изображение.
Туман окончательно исчез и стала видна местность близ Пещер, небольшая возвышенность. Но это была не совсем та местность, которую помнил Фуртиг. Что-то переменилось. Листья вовсю падали с деревьев, а на траве виднелись оставленные заморозками седые проплешины.
И снова возникла фигура, обратив к ним лицо. Ю-Ла, но не такая, какой он видел её в последний раз, а такая, какой она, наверное, стала теперь, когда прошло время. Фуртиг вспомнил, как она просила передать свои слова Предку, и почувствовал себя виноватым, потому что до сих пор ничего не сделал. Надо будет сказать Предку как можно скорее.
Ю-Ла прикрыла глаза ладонью, будто заслоняя их от солнца. Нет, картинка не была воспоминанием, ожившим по волшебству. Происходившее внутри коробочки не являлось чьей-либо памятью, это была отдельная самостоятельная жизнь, не зависящая от чьих-либо воспоминаний.
— Кто она? — спросил Фоскот.
— Ю-Ла из Пещеры Предка. Она — дочь сестры моей матери, так что между нами родство. Но Ю-Ла намного моложе меня. На следующих Состязаниях, может статься, она покинет нашу Пещеру и уйдёт в другой клан. Среди всех наших Людей она одна по-доброму отнеслась к моему уходу, когда я отправился к Гаммажу.
И снова наполз туман, закрыв лицо Ю-ла. Больше в коробочке не появилось никаких картинок, настала темнота. Фуртиг обернулся к Фоскоту. Он ничего не понимал, но ощущал себя так, словно вступил в какую-то игру, правил которой не знает, и сделал что-то не так, показав себя полным идиотом.
— Что же это за штука такая? Почему она показывает то место, которое далеко отсюда, почему там появилась Ю-Ла?
Фоскот шагал взад-вперёд, размахивая хвостом и демонстрируя работу мысли.
— Ты снова показал, братец, что обладаешь новыми интересными способностями. В Логовах имеется множество вещей, которые действуют непонятно как. Эта коробочка всегда показывала множество картинок. Или бывала тёмной и пустой, вот как сейчас. Я сам видел в ней Пещеры, мой клан, который далеко, но который я помню. Но теперь ты показал, что умеешь видеть отдельную персону так, как она живёт и двигается в этот же момент. Я думаю, это часть твоего умения брать мысленный след, того умения, которое привело тебя к Предку. Понимаешь, что это значит? Если мы сможем видеть человека, который нам нужен, просто думая о нём… — Фоскот указал на коробочку. Фуртиг и сам понял идею, а Фоскот с сияющими глазами продолжал:
— Ну-ка, братец, подумай теперь про учёбу!
И Фуртиг представил себе диски, которыми кормятся обучающие машины.
На поверхности коробочки тут же возникла новая картинка. Комната для обучения, в которой Фуртиг провёл многие часы. Два подростка со шлемами на головах. Лили-Ха, включающая машину. Комната была видна несколько секунд, затем изображение свернулось и исчезло. Фуртиг не смог больше восстановить его.
Однако Фоскот не был разочарован.
— Неважно, что пока не получается. Просто тебе не нравятся обучающие машины, или ты с ними ещё плохо знаком. Главное, что ты умеешь обращаться с этой коробочкой. Улавливаешь? Если мы все научимся видеть тех, кто нам нужен, как это умеешь ты! Разведчики всё отдадут за такие устройства.
То, что устройства чрезвычайно полезны в разведке, Фуртигу было совершенно ясно. Если бы в Пещерах имелось такое оборудование, можно было бы не бояться неожиданных нападений Лайкеров. Разведчики сообщили бы заранее о любой опасности. А может быть, удалось бы расставить эти коробочки незамеченными на подступах к Пещерам. Тогда и разведчиков можно было бы не высылать. Фуртиг обдумывал один способ за другим, пока Фоскот не оборвал его раздумья:
— Но возможно, братец, только ты один обладаешь таким талантом. Всё это предстоит выяснить. Поэтому — отправляемся к Предку!
Захватив коробочку, Фоскот вывел Фуртига из комнаты. Во время ходьбы по коридору Фуртиг вспоминал первый визит в Логова, когда он впервые увидел все эти чудо-шахты, которые поднимают и опускают с помощью воздушного потока. Позже Лили-Ха рассказала ему, что никто до сих пор не может найти, где же спрятано устройство, которое управляет шахтами. А первоначально работа этих демонских шахт была открыта, конечно же, Гаммажем, в его первый приход в Логова. Тогда Гаммаж просто сорвался в шахту. Но теперь жители Логова относились к шахтам так же спокойно, как жители Пещер к прокладке следов.
Они поднялись по шахте, миновав три этажа, и оказались в помещении, несказанно поразившем Фуртига, несмотря на то, что в последнее время его способность удивляться сильно притупилась.
Широкая площадка одной своей стороной выходила прямо в открытое небо. А высота была такой, что Фуртиг невольно вжался в стену, стараясь держаться подальше от открытого пространства.
Фоскот, увидев замешательство друга, пояснил:
— Там непробиваемая стена, только прозрачная. Вот!
И Фоскот подошёл к самому краю обрыва, поднял руку и хлопнул ладонью по невидимой поверхности. Фуртиг вгляделся и заметил, что тут и там панорама смазана — это невидимая стена искажала свет. Не желая дальше показывать свою робость, Фуртиг собрал волю в кулак и тоже подошёл к краю, где уже стоял Фоскот.
