– Зовите нас БОГИ!
Над координационным залом внезапно сгустилось белое облако. Потом вдруг обнаружилось, что на нем восседает неизвестно откуда взявшийся гуманоид. В отличие от обескураженных и взволнованных правителей Конфедерации он выглядел довольно жизнерадостно. В его аккуратной черной бородке пряталась улыбка, а глаза излучали веселье. Тихий вздох изумления пронесся над рядами кресел.
– К-как?.. – выдавил из себя Префект Малого Совета.
– Боги, сын мой. Бо-ги! Чего тут непонятного? – громогласно пояснил гуманоид и с важным видом ткнул пальцем в золотистый круг света, мерцающий у него над головой. – Мы для вас старались, создавали мир… В начале было слово… Да будет свет… Ну, и всякое такое… А вы нас решили ликвидировать!? Не выйдет! Теперь слушайте мое слово. Система желтого карлика, по имени Солнце, помещена в кокон искривления пространства. Доступ в нее прекращен. В случае попыток – уничтожение всего Флота. В том числе и торгового. Будете у меня сидеть взаперти. И конец вашей Конфедерации. Веками будете связи восстанавливать… Ультиматум окончательный и обжалованию не подлежит.
Облако вдруг растаяло вместе с гуманоидом. Просто растворилось в воздухе и все. Напоследок в гробовой тишине зала заседаний прозвучало лишь одно прощальное слово. Неизвестное могущественным правителям Галактики, но звучащее как-то обидно и оскорбительно:
– Козлы!..
Малый Совет, в полном составе затаившийся в креслах, осторожно выдохнул. Большинство его лидеров пребывали в шоке. Префект Совета застыл как монумент. Лишь информатор не впал в ступор. Он нажал клавишу на древней панели центрального компьютерного блока и объявил:
– Послание в адрес Конфедерации!
На мониторах тут же возникла картинка огромного астероида, несущегося по направлению к проклятой Солнечной системе. Здоровенная мертвая глыба должна была пересечь орбиту двух планет и уйти в дальнейшее путешествие по космическим далям. Но внезапно ее траектория выгнулась дугой. На фоне сияющих созвездий картина выглядела ужасающе реалистичной. Пролетев по параболе несколько больших стандартов длины, астероид внезапно развернулся и отправился в обратном направлении, разваливаясь на куски…
Малый Совет проголосовал единодушно. В резолюции, принятой за рекордно короткие сроки, подтверждалась автономия и неприкосновенность системы желтого карлика. С абсолютным запретом на проникновение в ее пределы всех кораблей Конфедерации…
Бог сидел на полу и устало курил. Услышав шаги со стороны служебного входа, он медленно повернул голову. В зал вошли четверо. Первым шел Борис Максимович Баклуха. Он обнимал за плечи дочь, то и дело вытирая ей слезы. За ним шагали двое сотрудников Седьмого Управления. Начальник отдела перехвата нес на руках завернутое в прорезиненную накидку тело. За ним плелся Юрий Иванович Пенский, периодически протирая очки и приглаживая волосы. В нескольких метрах от бога процессия остановилась. Баклуха прокашлялся и спросил:
– Ну что, Петр Павлович, получилось?..
Тот неторопливо кивнул:
– А то! В лучшем виде. Больше к нам никто не сунется. Мы их разделали, как я черепаху!
Борис Максимович шмыгнул своим огромным красным носом и покосился себе за спину.
– Тут пацан погиб… – Он развел руками, будто сам был в этом виноват.
– Знаю, Боря, – горестно вздохнул бог, – такая судьба…
Люда подалась вперед и сказала звенящим голосом:
– Ты можешь его воскресить!
Петр Павлович неторопливо поднялся и покачал головой:
– Воскресить можно человека. А пионэр был богом.
Майор Чугунов легко отодвинул девушку плечом и положил тело себе под ноги.
– Тогда воскреси человека, – тихо попросил он.
Петр Павлович медленно поднял руку, шепнув что-то себе в бороду. Внезапно в кармане у Игоря Сергеевича шевельнулся тяжелый брусок из желтого металла. Он вдруг сам собой выскочил наружу и оказался в ладони у бога. Тот, продолжая бормотать, слегка наклонился вперед. Неожиданно слиток расплылся в тонкий податливый лист, а потом свернулся в круг и превратился в золотую чашу. Из нее поднимался легкий парок. Запахло кофе. Петр Павлович отхлебнул глоток и назидательно произнес:
– Бог не может пожелать снова стать человеком. Даже если я его воскрешу, он снова захочет быть богом. А двух богов быть не может…
Некоторое время люди ошеломленно молчали. Первым не выдержал Юрий Иванович Пенский:
– Еще как может! До нашей эры их всегда было несколько. И в Америке, и в Египте, и на Олимпе…
– И чем оно все закончилось? – грустно поинтересовался Петр Павлович. – Не смогли ужиться, и все…
Но убедить аналитика оказалось не просто. Он агрессивно выпятил челюсть:
– Создание регулирующей программы – дело техники! И доброй воли…
– Парень бился до конца. Он заслужил! – поддержал его Чугунов.
Бог нахмурился и нехотя пробормотал:
– Хорошо, Игорь Сергеевич, допустим. Вот только природа не терпит пустоты. На самом деле, требуется замещение. То есть – жизнь за жизнь. Так что без жертвы ничего не выйдет. Или кто-то из вас желает обменяться, так сказать…
Недослушав его до конца, Люда выпалила:
– Я согласна!
Но отец сразу отодвинул ее назад.
– Я же с самого начала говорил, нечего пацана кидать под танки! Я-то уже пожил…
Начальник отдела перехвата бросил взгляд на пистолет, из которого он застрелил спасителя человечества – обычного подростка, с обычным именем Даниил, – и отчеканил:
– Я его убил. И это мое право – вернуть ему жизнь.
Руководитель группы аналитиков, не верящий ни в бога, ни в черта, ни в зеленых человечков, поставил тяжелый шлем на пол и решительно перебил своего шефа:
– Это – моя ошибка! И я должен ее исправить!
Старый бог демонстративно ухмыльнулся:
– Прикольно… Ладно, жертва принята. Четверо даже лучше…
Он допил кофе и поставил золотую чашу на пол. Затем протянул вперед руки, начиная что-то говорить на странном незнакомом языке. Его голос постепенно становился все громче…
– Дочку оставь! – прохрипел Борис Максимович.
Люда закрыла ему ладонью рот:
– Не надо, папа!
Рокочущий бас заполнил все гулкое пространство собора. Зеленый туман сгустился в воздухе и накрыл завернутое тело. Он скрыл его очертания, потом метнулся к стоящим напротив людям. Застонав от боли, они упали на колени, ощущая, как их покидают силы… И вдруг все закончилось. Бог развел руки в стороны:
– Але-е… Оп! Готово!
Юрий Иванович Пенский недоверчиво ощупал себя:
– Так мы же живы?
– Извините, что не угробил весь коллектив, – обиделся бог. – Я думал, с каждого по четвертинке жизненных сил – и достаточно…
