— Геннадий, вы пытаетесь обвинить лично меня и люденов в отсутствии милосердия и в презрительном взгляде свысока на человечество, но здесь ведь речь идет не о моих личных моральных качествах, а тем более не о моральных качествах люденов, потому что они вообще вне человеческой морали. Это все равно, как если бы обезьяны требовали от людей поступать по моральным принципам обезьян. (Смех в зале). Разве вы не чувствует милосердия самой Эволюции в том, что она дает возможность любому человеку, имеющему искреннее стремление, перейти на следующий эволюционный уровень через обретение «третьей импульсной»? И разве не проявляется ее милосердие так же в том, что она не дает подобной возможности тому, кто этого не хочет. Если вы не хотите эволюционировать, зачем вам «третья импульсная», позвольте вас спросить? (Смех и крики из зала «Правильно!», «Браво Нехожин!»)
Чувствовалось, что симпатии присутствующих на нашей стороне. Только Комов все еще сердито поглядывал на окружающих и что-то бурчал себе под нос. Но он явно оставался в меньшинстве. В конце концов, большинством голосов было принято решение подготовить сообщение для средств массовой информации. Группе «Людены» во главе с Нехожиным был дан «зеленый свет» на организацию работы в Институте Чудаков с людьми, имеющими «третью импульсную» или желающими обрести ее. Кроме того, было решено начать создание специальных «пунктов» по всей планете, где бы все желающие могли пройти добровольное ментоскопирование.
Да, несомненно, это была наша победа. Хотя с таким же успехом ее можно назвать победой Эволюции. Теперь уже было понятно, что человечество стоит на пороге лавинообразного прорыва на следующий эволюционный уровень. Я почувствовал, как включились механизмы «массового заражения эволюционным профетизмом», когда после окончания собрания к нам начали подходить люди и спрашивать нас о том, можно ли им пройти ментоскопирование в Институте Чудаков и что необходимо для того, чтобы обрести в организме «третью импульсную». Нехожин, сияя своей детской улыбкой, весело отвечал на вопросы окруживших его людей, кому то пожимал руки, кого-то даже обнимал. Он был похож на солнце в окружении кружащих вокруг него планет.
Да, «многих и многих отманить от стада — вот для чего ты пришел», вдруг вспомнилось мне.
9 августа 230 года
Максиму Каммереру
От Ростислава Нехожина
Максим, не мог бы ты поговорить с Геннадием Комовым и предложить ему пройти ментоскопирование в нашем институте. Я понимаю, это непросто, но что-то меня подзуживает затащить его на КСЧ-8. Возможно, тебя он послушает.
Если бы я прочитал это сообщение 2 года назад, у меня бы, наверное, отвисла челюсть от удивления. Но с тех пор прошло 2 года. И за эти годы я сильно переменился.
Как вы, наверное, уже поняли, Комов был последовательным, я бы даже сказал страстным противником всего того, что казалось люденов. На протяжении этих тридцати лет он писал разгромные статьи и книги, где обвинял «люденов» во всевозможных грехах. Чего стоят одни названия этих статей и книг: «Эволюционный цинизм», «Антиэтика люденов», «Равнодушные боги», а одна из статей называлась уже совсем в чисто русском стиле «Кто виноват?». Он ставил люденам в вину «высокомерное презрение», «равнодушие» к цивилизациям более низкого эволюционного уровня. Он обвинял их за то плачевное состояние, в котором оказалось человечество после Большого Откровения. Он говорил о том, что «Синдром Большого Откровения» — это их и только их вина, и они даже пальцем не пошевелили, чтобы как-то облегчить положение и что-то сделать для нас. Это все больше и больше напоминало мне обычное стариковское брюзжание, но он уже не мог остановиться. Людены стали его страстью, правда, в негативном смысле. Как он ратовал в свое время за «вертикальный прогресс»! Но реальность оказалось очень далека от его ожиданий, ибо его «вертикальный прогресс» был все еще «человеческим, слишком человеческим», и он не мог простить люденам то, что они никак не хотели укладываться в рамки его теорий и стройных умозаключений. Чем-то в своей абсурдной непримиримости он стал напоминать мне покойного Айзека Бромберга.
И вот теперь Нехожин просит меня поговорить с этим почтенным старцем, чтобы убедить его пройти ментоскопирование на «т-зубец». Значит, он имеет основания полагать, что у него этот зубец есть. Опять загадка. По все канонам логики, уж Комову то иметь этот зубец никак не полагается. Ну что же попробуем. Я набрал номер и когда на экране появился Комов, я сказал:
— Привет, Геннадий. Можно без всяких предисловий, я задам тебе гипотетический вопрос: а что бы ты делал, если у тебя тоже вдруг оказался «т-зубец» в ментограмме?
— Ты это серьезно, Максим?
— Вполне.
— Максим, я знаю тебя уже не один десяток лет. Хочешь, я догадаюсь, почему ты задаешь мне этот вопрос?
— Хочу.
— Нехожин попросил тебя убедить меня приехать к нему в ИМИ, и пройти проверку на «т-зубец».
— Отдаю должное твоей проницательности. Итак?
— Ни за что и никогда. Зарубите себе это на носу, что вам не удастся сделать из меня вашего союзника.
— Ну что же иного ответа я и не ожидал. Извини, что побеспокоил.
— Всего доброго.
12 августа 230 года
Максиму Каммереру
От Ростислава Нехожина
Максим,
Геннадий Комов побывал у нас в институте.
У него обнаружен «т-зубец» в ментограмме.
Помню, прочитав это сообщение, я расхохотался! Я очень хорошо знал Геннадия Комова. Несмотря ни на что, это был страстный ученый-исследователь. Не мог он упустить уникальную возможность, посмотреть на мир люденов своими глазами, даже если ему самому пришлось бы для этого стать люденом. Парадоксально, получается на появление «т-зубца» может влиять не только позитивное устремление, но и негативное. Т. е. если человек питает страстные негативные чувства против «люденов», он вполне может получить «т-зубец» в ментограмму. Как-то забавно это звучит: «получить т-зубец в ментограмму». Хотя почему парадоксально. Это один из законов психологии. Человек часто получает то, чего он страстно не желает, или боится, потому что подсознательно он этого хочет. Но каков Нехожин! В два счета просчитал Комова и сделал его нашим союзником.
Раздался вызов видеосвязи и на экране появился Комов собственной персоной. Как говорится, wie der Wolf in der Fabel[29]. Но это был уже совсем другой Комов, Комов — наш союзник, Комов — один из нас.
— Максим, я вынужден просить прощения, я был излишне резок прошлый раз.
— Да, ладно, ладно. Знаю уже. Ну и что теперь?
