– Где второе отделение?! – закричал Кеша. – Где?!
– Идет, – отозвался Серега, – идут на выручку, три переборки осталось, только три… получай, гадина! – Граната тройного боя полетела в скопление охранников, не андроидов, живых. Разметала по стенам и полу. – Ничего, дождемся! Всего три переборки! У них связь подавлена… только нас слышит, один… один!
Море огня полыхнуло по экрану. Кеша зажмурился.
Все! Конец! Крышка! Но когда он открыл глаза – битва продолжалась, они отползали, они волокли друг друга, не бросая, не паникуя, не сдаваясь. Эх, жизнь стерва! Надо быть там! Только там! А он здесь прохлаждается! Кеша в сердцах со всего маху ударил по собственным бронированным коленям стальными кулаками. Он был в отчаянии.
А оборотень колдовал над директором.
Время шло на секунды, на доли секунд.
– Все! – выдохнул Хар. И отпрянул.
И почти сразу человечек открыл свои глаза. В них уже не было безумия. Но в них застыл холод, нечеловеческий холод.
– Где я? – спросил он.
– На своем месте, – спокойно и даже ласково ответил Хар. – Вы сейчас на своем рабочем месте. Вы управляете учебными маневрами по отработке всех систем защиты Космоцентра.
– Да-а? – вяло поинтересовался директор, и слюна потекла из его полуоткрытого рта.
– Да! – заверил сомневающегося Хар. – Маневры закончены. И сейчас вы воспользуетесь своим правом остановить персонал. Повторяйте за мной."
– Вот это да, мать честная, – удивленно выдавил из себя Кеша.
– Повторяю, – механически процедил директор. И тут же голос его изменился, стал властным: – Код Семьсемнадцать. Особое положение. Беспрекословное подчинеиие. Передаю приказ! Немедленно прекратить маневры. Сложить оружие. Занять базовые места! Повторяю!
Занять базовые места!
Лицо тщедушного вдруг исказила дикая, нечеловеческая гримаса, голос стал визгливым, чужим:
– Группа неизвестных уничтожает все! Это не маневры! Они пробиваются в центральный зал… вы что там, с ума сошли!
Кеша испуганно воззрился на Хара. Но тот только кивнул еле заметно.
– Все в порядке, он повторяет то, что слышит из шара. А сейчас мы начнем видеть, сейчас!
Вспыхнул еще один экран на стене. И открылась взорам рубка управления охраной. Какой-то крепкий и усатый тип в полускафе кричал, брызжа слюной, доказывал… это его голосом вещал директор секунду назад.
Хар склонился над бугристой головой.
И человечек заговорил:
– За невыполнение приказа при действии Особого положения в Космоцентре генерал-полковник Цаидер приговорен к расстрелу. Командиром охраны назначается… Исполняйте!
Двое парней в литых скафах, стоящие за спиной у усатого, подхватили его под руки, швырнули к стене…
выстрел был еле слышным, плотное тело сползло на пол, замерло, содрогнувшись в посмертной конвульсии. Все.
Как все быстро решается!
– Приказ принят! – доложил новый командир. – Все отводятся на базовые позиции!
Кеша видел своими глазами, как в центровом прямо на стене ребристой разрослось вдруг черное пятно, расползлось, разорвалось. И из огромной дыры с рваными краями выскочило в зал шестеро бойцов-"альфы". Только шестеро из всего второго отделения. Они слаженным залпом смели с пути преграду из двух дюжин андроидов, один бросился к окруженным, другие заняли круговую оборону. На них было страшно смотреть: все без шлемов, черные, изодранные, в искореженных, пробитых скафах, в кровище. Но они и не собирались сдаваться. Они готовились к последнему бою, к главному бою!
– Все! Ребятки, все! – зарыдал по внутренней Кеша. – Вы их сломили! Они сдаются. Они отходят!
И впрямь было видно, как живые охранники и андроиды, бросают сигмаметы, лучеметы, бронебои, паралиэаторы и идут, помогая друг другу, к боковым люкам. Побоище закончилось. Космоцентр Видеоинформа был захвачен – не бывалое прежде случилось.
Кеша, внезапно обессиливший и изнеможенный, сел прямо на пол. Слезы одна за другой выкатывались из его воспаленных глаз, губы тряслись.
– Все в полном порядке, не надо беспокоиться, – доложил ему оборотень Хар, – этот человек будет исполнять все, что мы ему прикажем… что ты прикажешь! Ни одна из энергосистем, систем связи и коммуникаций не будет отключена. Ты слышишь меня?!
Кеша ни черта не слышал.
Он настойчиво бубнил по внутренней: «Серега! Серега! Серега…»
Но никто не откликался.
Удар под ребра пробудил Ивана. И почему его все время бьют по ребрам, да еще ногами?! Обнаглели! Он открыл глаза… странно, в камере сменили обивку? вместо серого синтокона желтый старинный паркет, нет, это не обивка, это натуральный паркет, но зачем они это сделали?! Он ничего не мог понять, но не спешил перевернуться, встать – кто знал, что его ожидает, лучше еще немного попритворяться лежащим без сознания. Но что тут вообще происходит?
Нет! Он же не в камере, не в психушке! Он давно выбрался! Перед глазами как живое встало багряное лицо, кабанья рожа, перекошенная ненавистью и злорадством.
Неужели это было? Было! И он выжил! Он успел сделать последний выдох в превращатель! А вот он и сам, в кулаке!
Иван поднял голову, повернул ее.
И увидел наставленное прямо в лицо дуло лучемета.
Чуть выше маячило хмурое и серое лицо Глеба Сизова.
На нем медленно проступало недоумение.
– Ива-ан?! – в полнейшей растерянности вопросил наконец Глеб. – Откуда ты здесь?!
– Откуда, – грубо ответил Иван. И отпихнул ствол лучемета.
Поднялся. Сел на стул, выдохнул с усилием. Голова еще кружилась. В ногах явно ощущалась слабость. Он вернулся с того света, а его еще допрашивают.
– Не дури! – вдруг озлобился Глеб, передернул нервно плечами. – И отвечай, когда спрашивают, я на службе, а не на поеиделкаХг и здесь тебе не клубная баня, а Кремль, понял? Говори быстро – откуда ты взялся тут, как проник, зачем?!
– Понял, Глебушка, понял, – улыбнулся Иван, – дружба дружбой, а служба службой. Сам такой. – Он заглянул Сизову в глаза и вдруг спросил в лоб, наотмашь: – А ты и впрямь не догадываешься, откуда я тут взялся?!
– Нет, не догадываюсь, – не очень уверенно протянул Глеб. Но лучемет все же опустил.
Он давно знал Ивана, еще до Гадры. А главное, он знал, что Иван не пойдет на подлость, не пойдет на нечистое и недоброе дело, скорее умрет, под петлю или под пулю встанет. Двенадцать лет назад Глеб Сизов сменил Ивана на Гадре. Тот уже сел в капсулу, вышел на орбиту и приготовился к заслуженному, как говорится, отдыху, когда от Глеба пришел сигнал, незапланированный, нештатный, внезапный… это было даже не сигналом, а каким-то внезапно оборвавшимся криком. По инструкции Иван должен был доложить на базу и преспокойненько отправляться на перевалочный пункт, а то и прямиком на Землю, только б горючего хватило. Но он вернулся – вернулся на пустое место: ни Глеба на заставе, ни его шестерых спецназовцев не было, от десантного бота и след простыл, два бронехода лежали раскуроченные, будто их разорвало изнутри. Иван чуть с ума не сошел от необъяснимости всего случившегося. Звероноиды могли запросто уволочь кого-то из семерых в свои пурпурные джунгли, могли сожрать двоих-троих, но они никогда бы не справились с бронеходами и ботом. Иван, конечно, сразу дал аварийный на базу. Но сидеть сложа руки он не мог.
