Однажды весною, в час небывало жаркого заката, самурай Цюрюпа Исидор сидел на скамеечке у Патриарших прудов, пил холодное пиво «Асахи» и совершенно ничего не делал. Ему было просто хорошо. Он очень любил это место.
И надо же такому случиться, чтобы как раз в это время мимо проходила целая делегация иностранных консультантов, среди которых были, как понял самурай Цюрюпа Исидор, и несколько подданных Императора. Под данные эти привычно носили платья гайдзинов, но самурай давно уже такому не удивлялся, так как придерживался широких взглядов на жизнь.
Подданные же, напротив, придерживались, по всей видимости, взглядов весьма узких, потому что они начали неприлично громко смеяться, тыкать пальцами в сторону Цюрюпы Исидора и что-то обсуждать на непонятном для самурая английском языке. Такое поведение говорило об их низком происхождении, а с таких разве можно требовать вежливости? Поэтому самурай продолжал сидеть на скамеечке и попивать холодное пиво.
Вскоре от группы галдящих иностранных консультантов отделился высокий гайдзин, подошел к самураю Цюрюпе Исидору и вежливо ему поклонился.
— Мое имя есть Андзин-сан, — сказал он по-русски, но с глубоким акцентом. — Могу я сесть в ряд с вами?
— Конечно, — ответил самурай Цюрюпа Исидор. — Меня зовут Цюрюпа Исидор, я самурай клана Мосокава. И я прошу у вас прощения за то, что не поднялся вам навстречу.
— Вы правильно сделали, Исидору-сан, — кивнул Андзин-сан. — У вас мечи, и я мог принять вашу вежливость как агрессию.
— Просто хороший вечер, — пояснил самурай. — А обязанности мои на сегодня исчерпаны… Хотелось насладиться закатом.
— Я вас отвлек от созерцания прекрасного, — сокрушенно сказал Андзин-сан, — приношу извинения. Но мои коллеги просили узнать — почему вы одеты в этот странный костюм?
— Уважаемый Андзин-сан, — сказал самурай Цюрюпа Исидор. — Я вижу, что вы культурный человек, и я уверен, что вы не хуже меня знаете ответ на этот вопрос. Более того, я заметил, что вам самому гораздо более удобна и привычна была бы одежда, подобная моей, чем та, которую вы сейчас носите по обязанности. И, при всей вашей выдержке, вам не удается скрыть огорчение оттого, что ваши мечи остались на постоялом дворе. Боюсь, что вы правы: нынешним вашим спутникам всего этого не понять. А потому скажите им, что я простой актер, наряженный в шутовской наряд для развлечения горожан. Именно такого ответа они ждут, а потому и поверят ему сразу. Я же буду счастлив встретиться с вами в другое время и в удобном для вас месте, когда ваши мечи снова будут при вас.
Андзин-сан был настолько поражен этой речью, что поднялся со скамейки и глубоко поклонился самураю.
— Вы — хатамото? — спросил он, и в голосе его звучало самое искреннее восхищение.
— Я простой воин, идущий путем меча, — сказал Цюрюпа Исидор. — И не кланяйтесь мне больше, вы же не сможете объяснить своим спутникам, почему выказывали уважение простому актеру, как будто равному. Саёнара, Андзин-сан.
— Саёнара, Исидору-сан, — ответил Андзин-сан, все-таки поклонился еще раз и быстрым шагом человека, привыкшего к гэта, направился к поджидавшим его подданным Императора.
— Бедняга, — пробормотал ему вслед самурай Цюрюпа Исидор. — Как же тебя угораздило.
Он откинулся на спинку скамейки, зажмурился и поднес к губам горлышко бутылки.
Зазвонил мобильник.
Николай Васильев
Побочный эффект
— Нет, я человек откровенный и не люблю скрывать ничего от людей, мне предающихся. Слушай и пойми меня хорошенько: способность, которую я даю тебе, сделается частию тебя самого; она не оставит тебя ни на минуту в жизни, с тобою будет расти, созревать и умрет вместе с тобою. Согласен ли ты на это?
В. Ф. Одоевский. — Импровизатор
Сосновый бор подступал к самой дороге. Я покрутился вокруг остановки, пока не разглядел тропинку. Тропинка была тонкая и почти незаметная, словно по ней ходили очень редко. В бору пахло хвоей, под ногами шуршали сухие шишки. Ко мне тут же прилипли огромные жирные пауты, они преследовали меня до самого забора. Я прошел несколько метров и наткнулся на ворота, у которых увидел старенькую — тойоту. Отмахиваясь от паутов, я миновал калитку и вступил на территорию клиники. Вдоль дороги стояли двухэтажные корпуса, обсаженные сиренью, которая вот-вот должна была зацвести. Сразу налево была аптека, а если пройти дальше, я это помнил, — кухня. Нужный корпус находился передо мной.
Над дверью висела табличка: — ТОКПБ, 10-е отделение. Я поднялся на крыльцо в две ступеньки и нажал на кнопку звонка. Клумбы возле крыльца были очищены от травы, кто-то даже разбил цветник. Замок загрохотал, дверь открыл низкий, ниже меня на голову, но коренастый санитар.
— Вы к кому? — спросил он хмуро, вид у него был заспанный.
— К заведующему, — сказал я и в этот момент узнал санитара.
— Здравствуйте, доктор! — сказал он радостно взбодрившимся голосом. Он тоже узнал меня.
— Добрый день, Фельдфебльер, — сухо сказал я. — Заведующий у себя?
— А его нет! — еще радостнее сказал санитар.
— Я же видел его машину у ворот.
— Значит, скоро будет. Может, в вестибюле подождете? — предложил он.
— Спасибо, — ответил я. — Но я лучше на улице.
Он пожал плечами, нагло ухмыляясь, и захлопнул дверь. Я сел на лавку, что стояла у крыльца, и закурил. Ждать пришлось недолго. Минут через пять я увидел Карла, который широко шагал по дороге. Расстегнутый халат развевался, как плащ полководца, однако, приближаясь к корпусу, Карл приостановился и застегнул халат на все пуговицы. Тут он заметил меня. Я встал и, как обычно, почувствовал неловкость, уткнувшись взглядом в самый узел его галстука. Господин доктор… Видимо, также чувствует себя Фельдфебльер, стоя рядом со мной, подумал я, хотя, впрочем, вряд ли.
— Здравствуй, Ян, — сказал Карл, протягивая руку. — Извини, что заставил ждать — летучка у главного.
Я сказал, что ничего страшного. Он звонил в дверь и говорил, что очень рад меня видеть, и его радость была искренней. Санитар, увидев доктора, сразу похмурел и снова стал похож на человека, не спавшего всю ночь.
— Доктор, сколько мне еще терпеть? — спросил он.
— Виктор, подежурьте еще немного, — сказал Карл.
— Значит, Алекс вовремя не пришел, а я за него буду отдуваться! — возмущался санитар. — Я сутки дежурил! Имею я право на отдых?!
— Ну, Виктор, идите, отдохните там, в подсобке. Поймите, я же не могу без санитара.
