По краю озера, вдоль прибрежных камней гибко протянулась суставчатая лапа с крючковатыми когтями. Быстро погрузившись в воду, она вновь вынырнула, сжимая трепещущую крупную рыбу, и, неуловимо изогнувшись, исчезла… Но и это нормально. Обыкновенный рыболов. Самое естественное явление в этом месте и в этот час. Слух ифта различал множество звуков, издаваемых ночными охотниками леса — летающими и ползающими, большими и маленькими. Не было лишь одного — печального призывного крика кваррина.
Кваррины и ифты, издавна жившие бок о бок в Великом Лесу, были скорее партнерами и друзьями, чем хозяевами и слугами. Две разновидности разумных существ мирно соседствовали в дебрях Великого Леса, всегда ощущая присутствие друг друга. И сейчас Айяр остро ощутил, что в лесу нет кварринов. «Если ЖДУЩЕЕ следит за мной, ему ничего не стоит воспроизвести зов кваррина, как ОНО добавило недостающий запах лилий», — подумал Айяр, не двигаясь с места и прислушиваясь. Но знакомое «ху-урурр» так и не прозвучало.
Обогнув озеро, Айяр снова углубился в лес. Он шел и напряженно размышлял над тем, что такое этот лес, зачем он встал на его пути.
Машины в норах действовали по приказу ЖДУЩЕГО, по ЕГО воле выросло и миниатюрное подобие Великого Леса. Айяр ни секунды не сомневался, что это деяние ТОГО-ЧТО-ЖДЕТ. Видимо, Иллиль ошибалась, предполагая противное. Поддельный запах лилий было необъяснимо сродни фальшивому ифту. Не были ли эти подделки вскормлены таинственным иллюзорным лесом?..
Инстинктивно прижавшись спиной к дереву, Айяр ждал. Не было слышно ни шорохов, ни звука шагов, но запах усилился. Айяр почувствовал чье-то приближение. Куст вздрогнул, тонкая рука отвела ветку, и на открытое пространство шагнула женщина.
Да, он помнил ее, хотя это была не Иллиль в ее охотничьей куртке с капюшоном; Эшла-Иллиль, верный товарищ в любой опасности. Это была другая. Прекрасная девушка-ифтианка в прозрачном платье из живых цветов. Такие источающие аромат платья девушки носили во время Выбора на весенних играх… Вся красота древней расы, казалось, сосредоточилась в ней. Девушка смотрела на Айяра, улыбалась и — манила, манила его к себе ритуальным чарующим жестом Выбора… Включилась древняя реакция, лихорадочное возбуждение, ни разу не посещавшее Айяра после перерождения, вдруг нахлынуло на него, и он послушно пошел на призыв, протягивая руки к стройной ифтианке…
— Ложь, — слабо шевельнулось в сознании, и смутно привиделось другое, родное лицо. — Ложь, фальшь…
Предупреждение было таким робким, а нежная девушка все ближе покачивалась перед Айяром в первых движениях танца Выбора, и ее руки томно тянулись к нему…
— Я — Валлиль, я твоя Валлиль, могучий воин…
Платье из цветов дурманило, травы мягко обвивали ноги, но улыбка девушки стала неуверенной, почти злой. О Валлиль, задумчивая Валлиль, когда-то Айяр жадно искал тебя на Выборе, когда-то это было правдой…
— Ложь! — отчаянно настаивал шепот глубоко в сердце.
— Иди ко мне! — повелительно произнесла девушка. — Валлиль не ждет воина — ее ждут многие!
Память не лгала: многие бы отдали полжизни за то, чтобы танцевать танец Выбора с Валлиль. И колебаться теперь, когда счастье так близко…
Она снова поманила его. Бессознательно улыбаясь, Айяр двинулся навстречу Валлиль…
— Фальшивка!..
Рука его дрогнула. Так уже бывало в те моменты, когда скафандр управлял им, а не он — скафандром. Стоп, скафандр… Лабиринт темных нор… комната зеркал… Подобия людей!..
Айяр очнулся — над ним удушающим смрадом нависал запах мнимого ифта… Рука рефлекторно потянула меч из ножен. Девушка перестала улыбаться, страх исказил ее лицо и превратил его в безобразную маску. Красота и очарование исчезли. Лже-Валлиль съежилась, воздела руки в мольбе и ужасе… Если ее создала воля ТОГО-ЧТО-ЖДЕТ, то создание было почти совершенно и превосходно играло свою роль. Айяр заколебался. Да, запах не оставлял сомнений, но убить девушку… Противника для него выбрали удачно.
— Сумасшедший!.. Безумец! — закричала она дрожащим голосом.
Айяр наконец заставил себя заговорить:
— Я не безумец. Ты создана ТЕМ-ЧТО-ЖДЕТ…
Он по-прежнему сжимал в руке меч, зная, что осторожность требует: «убей!». И, словно околдованный, не мог, да и не хотел взмахнуть клинком…
Она тихо повернулась и скрылась за деревьями, а Айяр все стоял и смотрел ей вслед, смутно сознавая, что, возможно, только что обрек себя на провал и смерть…
Было тихо, но за этой тишиной скрывался обычный ночной шум: шуршание ящериц в траве, порх сонной птицы, треск ветки, сломленной зверем… Опять ошибка. Совсем маленькая, почти незаметная неискушенному уху ошибка, вроде лилий без запаха… Но для Айяра не было приметы ясней, знака, более разоблачающего подделку: в настоящем лесу их ссора и паническое бегство Валлиль вызвали бы на некоторое время полное безмолвие, мертвую тишину. Айяра так и подмывало испытать энергию меча на первом попавшемся дереве, хотя бы на том, к которому он только что прислонялся. Хотелось как-то разрядиться, избыть накопившееся напряжение. Но глупо понапрасну тратить силу.
Преодолев минутное настроение, Айяр двинулся дальше с ловкостью истинного охотника, внимательно следя за тем, куда ступает, прислушиваясь к окружающим звукам. Но если в этом лесу и были еще обитатели, то пока Айяр не обнаружил их. Не появлялась больше и Валлиль, но впечатление дичи, за которой следит зоркое око преследователя, постоянно усиливалось. Айяр неожиданно поворачивался, резко останавливался, прислушиваясь и оглядываясь, но никого не мог обнаружить. В конце концов, измученный ощущением подступающей со всех сторон опасности, он остановился и, тяжело дыша, привалился к дереву.
Машинально переводя взгляд, Айяр обратил внимание на лиану, вьющуюся по ветке прямо у него над головой. Зеленое змеистое растение обвивало также и ствол, цепляясь усиками за соседние ветви… Такие лианы встречались кое-где и в Великом Лесу. Они росли быстро, давали множество побегов и если бы так же быстро не отмирали, лиановая масса могла бы повалить дерево своим весом. Но это растение было не из самых больших.
На листьях и вдоль стебля собрались капли влаги — то ли роса, то ли сок, подобный тому, что выделяет по ночам соленое деревце. Айяр поднял голову и принюхался к слабому и странному запаху. Неужели ему показалось, что капли стали крупнее, замерцали неверным фосфорическим светом? Нет, они действительно росли и светились даже там, куда не достигало ровное лунное сияние. Несколько капелек помельче слились воедино и скользнули с листа на землю. В месте падения с почвы поднялся крошечный завиток пара и раздалось легкое шипение, такое тихое, что будь Айяр менее внимательным, он ничего бы и не заметил. Капли падали все чаще. Звук их падения напомнил шелест моросящего дождя…
