– Взрыв правого маршевого двигателя. – закричал искин. – Три смежных отсека раз герметизированы, повреждены топливные баки, за 10 секунд мы потеряли половину запасов топлива.
– Перекрыть подачу топлива. Перекачать остатки в целые танки. Отправить дроидов для тестирования двигателя и ремонт повреждённых отсеков.
– Вы там как, ребята? – донёсся обеспокоенный голос Таниз. – Тут такой взрыв был, двигатель просто испарился, как и 50 метров корабля вокруг.
– Мы в порядке, тряхануло сильно. Хоть никто не пострадал. Ты там как?
– Испугалась сильно. Хорошо, что в этот момент находилась со стороны носа корабля.
– Арес. Ты же проводил тестирование систем перед взлётом. От чего произошёл взрыв?
– Скорее всего, при взлёте пыль с планетоида попала в форсажную камеру, проход топлива засорился, а когда образовавшуюся пробку продавило, то в двигатель попало слишком много топлива. От этого и произошёл взрыв. Двигатель не выдержал такого количества топлива. Это моё предположение. Ну а точно мы уже узнать не сможем.
– Да, жалко двигатель. На одном мы далеко не улетим. Видишь, не хочет тебя отпускать Фобос. Пытается тебя удержать рядом с собой. Гы-гы-гы.
– Очень смешно. – в голосе искина ясно читались нотки обиды.
– Извини, это у меня от нервов. Пойдём на маневровых, надеюсь, топлива хватит.
– Оставшегося топлива нам хватит на преодоление 70% расстояния.
– Подожди. То есть, ты предлагаешь его тратить всё время полёта?
– Ну да. А что?
– Мы же можем разогнаться, отключить двигатели и лететь по инерции. В космосе нас же ничего не остановит, здесь атмосферы нет, а от планет мы уже далеко, они не смогут нас сильно отклонить от курса своей силой притяжения. Так ведь?
– В принципе, ты прав. Я об этом как-то не подумал. Тогда, разгоняй корабль, придавай ему необходимый курс, а перед подлётом мы запустим двигатели и затормозим. Я провёл расчёты – таким образом мы сэкономим процентов шестьдесят оставшегося топлива. Вот я дурак старый, ведь решение лежало на поверхности, а я его не заметил и позволил какому-то мальчишке себя обскакать. Себя, вычислительные мощности которого превосходят в сто тысяч раз все вычислительные системы земли вместе взятые!
– Но-но-но! По легче. То, что ты очень мощная вычислительная машина ещё не означает, что ты имеешь абстрактное и всесторонне развитое мышление.
– Лёш, ты не обижайся. Я же должен был всё предусмотреть, ведь у меня установлена пилотская база для искинов десятого ранга. Да-да, есть и такие. Искины должны помогать людям, проверять их расчёты, корректировать принятые решения в целях безопасности корабля и экипажа. Поэтому, на все искины устанавливаются специальные базы знаний, соответствующие занимаемому ими месту. А на центральном – хранятся все базы для всех искинов. Я, в случае чего, могу заменить любой искин на корабле, хоть медицинский, хоть защитный. А вот они меня – нет. Но если что – им можно закачать базы и они станут на замену любого искина. Обучение у них проходит не так, как у людей. Гораздо быстрее.
– Получается, если нам понадобятся ещё искины, то ты сможешь закачать им необходимые базы и всё, готова замена? Класс. Когда раскопаем дредноут – нужно будет залить все базы тамошним искинам. У тебя же они немножко по новее будут, чем ихние. Это хорошо, а то меня посещали мысли о том, как он сможет летать, не имея никакой информации об этой галактике.
Во время разговора я разгонял рейдер боком вперёд, используя маневровые двигатели с одной стороны корабля. Скорость уже изрядно подросла. Если остановиться на набранной скорости, то в инертном полёте мы будем лететь к астероиду с дредноутом два дня. Ничего страшного – подождём. Если бы двигатель не взорвался, мы бы долетели часа за три, астероид уже находился от нас на приличном расстоянии.
Подкорректировав курс, я выключил двигатели и, встав с пилотского кресла, направился в кают-компанию, на нервной почве есть хотелось очень сильно.
– Смотрите! Смотрите! Корабль показался! – оторвал меня от управления буксиром голос одного из техников. – Какая здоровенная дура! На голограммах всё не так видно, как в живую.
– Ура-а! – раздался крик радости в системе громкой связи.
Я в это время оттаскивал буксиром кусок астероида, отделённый дроидами и мне не было видно за ним ничего. Развернусь – посмотрю.
* * *
Мы находились уже полгода возле астероида, внутри которого находился вплавленный гигант. Дроиды активно пилили породу, отделяя всё новые и новые куски, а мы оттаскивали их буксирами к висящему неподалёку рейдеру. У Ареса ничего не пропадало, вся порода отправлялась на переработку, где из неё отделялись необходимые элементы, которые тут же пускались на производство новых дроидов и комплектующих для ремонта корабля.
За эти полгода ничего экстраординарного не произошло. Мы активно занимались высвобождением дредноута из астероида, попутно изучая базы в фоновом режиме. Инженерная группа занималась переоборудованием внутренних отсеков рейдера, подготавливая место для парка и зоны отдыха с кафе и танцплощадкой. А что, нам же тоже нужно будет отдыхать и морально и физически. Часто приходилось летать на Землю, закупая необходимое количество полимеров. Они шли на изготовление внутренней облицовки корабля, управляющих модулей для оборудования и дроидов, да много для чего использовался пластик. Для электронных схем использовали элементы, добытые из всё того же астероида.
Для отдыха мы облюбовали небольшой островок в южном полушарии недалеко от Австралии. В те места редко кто заходил, этот островок находился вдали от морских путей, у него даже названия не было. Прекрасный вулканический остров, покрытый растительностью, с небольшим песчаным пляжем, расположенным в аккуратной неприметной бухте. Бухта была почти идеально круглой, метров сто диаметром и глубиной до шести метров в центре. Соединялась бухта с океаном не большим мелким проливом около пяти метров шириной. Соорудив на берегу несколько хижин, наш экипаж по очереди отдыхал, нежась в тёплой морской воде и загорая на пляже под ласковыми лучами южного солнышка. Когда мы улетим – не скоро ещё увидим натуральную природу.
Нет. Произошло одно событие, но оно касалось не всех, только меня и нескольких членов нашего экипажа. Наши отношения с Таниз проходили гладко, без взлётов и падений, без скандалов, ссор и бурных примирений. Я думал, что это из-за того, что мы были сильно загружены работой, у нас не оставалось сил и времени для продолжительного личного общения. Да и моя Таниз вела себя постоянно спокойно, не обсуждала моих решений, когда уже все валились с ног от усталости, а я хотел выполнить ещё какую-то запланированную работу, то, в отличие от остальных, я от неё ни разу не услышал ни слова возмущения или упрёка. Она, молодец, молча шла мне помогать, не смотря на то, что мы не спали, порой, по двое суток. Такая работа у нас случалась не часто. Первая – когда проводили демонтаж повреждённых разгонных двигателей, тогда мы втроём почти трое суток управляли инженерными дроидами, так как искин все свои ресурсы бросил на расчёты и разработку двигателей, аналогичных на найденном в хранилище корвете. Эти двигатели превосходили установленные на рейдере на два поколения. По расчётам Ареса, эти двигатели будут выдавать разгонный импульс на 26% больше старых, а топлива будут потреблять – на 18% меньше. И маршевые двигатели тоже будут аналогичные корветовским.
