Раздался глухой, захлебывающийся кашель, и из тени выскочил громадный зверь — желтые клыки оскалены, могучие мышцы ходят под серовато-коричневой шкурой, темная кровь на боках кажется черной…
Пока лев несся на него вниз по склону, человек успел встать, широко расставив ноги, вскинуть карабин и упереть приклад в плечо. “Как по писаному, — подумалось сардонически. — Прицелиться ему точно над грудиной и не стрелять, пока не будете уверены…” Когда между ними было сто футов, он выстрелил. И именно в этот момент зверь взял чуть левее. Пуля проскользнула вдоль ребер и шлепнулась далеко позади. Лев сбился с шага, но сразу же пришел в себя и побежал дальше. Карабин опять дернулся и прогрохотал. Рычащая морда превратилась в кровавую маску. Но умирающая зверюга продолжала нестись навстречу. Он моргнул, стряхивая пот с ресниц, навел мушку на плечо…
Спусковой крючок заело. Джон бросил краткий взгляд и увидел, что пустая гильза застряла в патроннике. Не сходя с места, попытался вытащить ее, но тщетно. В последнее мгновение он сделал шаг в сторону. Мчащаяся зверюга проскочила мимо и умерла в пыли. И тогда его внезапно поразила мысль, что если Моника наблюдала за ним из автомобиля у подножия холма, то на этот раз она ему не улыбнется…
* * *
“Опять комплекс реакций никак не сочетается с любыми понятиями разумности и рациональности, известными мне/нам. — Это был парадокс, который преподнес плененный разум интеллекту Ри, и Памяти лишь окончательно сформулировали его. — Здесь находится существо, которое цепляется за индивидуальное выживание со свирепостью, не имеющей аналогов во Вселенной, — даже лица Высшей Категории рискуют без всякой нужды, реагируя на абстрактные сигналы кода поведенческой симметрии”.
“Я/мы утверждаем, что отобранный мной/нами сегмент личности объекта не представляет собой подлинный аналог Эгона, — заявили Мыслители. — Он явно дефектный и нежизнеспособный”.
“Разрешите мне/нам попытаться выборочно снять контроль с периферических районов мозгового поля, — обратились с предложением Перцепторы. — Это позволит подать большее возбуждение в центральную часть матрицы”.
“Уравняв потоки нашей энергии с энергией плененного разума, я/мы сможем наблюдать за его ритмами и таким образом подобрать ключ к полному над ним контролю”, — быстро определили Вычислители.
“Но при этом я/мы рискуем разорвать матрицу и уничтожить образец”.
“Мы должны рискнуть”.
С беспредельной аккуратностью разум Ри сузил поле зонда, подогнав его форму под контуры приведенного в боевую готовность мозга Мэллори, абсолютно уравняв его с теми потоками энергии, которые вливались в Мэллори из кресла.
Наконец Перцепторы сообщили, что равновесие достигнуто. Однако оно было весьма неустойчивым.
“Следующая проверка должна быть спланирована так, чтобы раскрыть новые аспекты способности объекта к выживанию”, — указали Анализаторы.
Модель возбуждения была предложена и одобрена. С борта дредноута, вращающегося по сублунной орбите, мыслелуч Ри опять устремился к Земле, чтобы внушить восприимчивому мозгу Мэллори…
* * *
Тьма уступила место туманному свету. Глухой гул сотряс камни под ногами. Сквозь вихри водяной пыли увидел плот и маленькую фигурку, которая цеплялась за него, — ребенок, девочка лет примерно девяти, стояла на четвереньках и смотрела вверх на Мэллори.
— Папа! — высокий, тонкий крик, полный ужаса. Бешеное течение бросало и швыряло плот. Мэллори шагнул вперед, поскользнулся и съехал вниз по склизким камням. Ледяная вода закружилась вокруг ног. В ста футах ниже по течению серая лента реки, окутанная пеленой водяной пыли, грохоча, круто падала вниз.
Мэллори повернулся, вскарабкался вверх и побежал вдоль берега — туда, где впереди над рекой нависал скальный выступ. Возможно…
Плот вертелся на волнах в пятидесяти футах от него. Слишком далеко. Мэллори увидел побледневшее лицо, умоляющий взгляд. Его наполнил страх, скользкий и тошнотворный.
Зрелище собственной смерти встало перед глазами: как его изуродованное тело бьет о скалы под водопадом, как он, весь напудренный и подкрашенный и совершенно ненастоящий, покоится вечным сном в обтянутом черным атласом гробу, как разлагается и гниет во тьме, окруженный безразличной ко всему землей…
На подгибающихся ногах Джон сделал шаг назад.
На мгновение его охватило странное ощущение нереальности происходящего. Он вспомнил темноту, неописуемую клаустрофобию… и, кроме того, белую комнату и лицо, склонившееся над ним…
Моргнул, и сквозь водяную пыль, висевшую над быстриной, его взгляд встретился со взглядом обреченного ребенка. Сострадание обрушилось на Мэллори, как тяжелая дубина. Он фыркнул, почувствовав, как в ответ на мерзкий страх в нем поднимается волна чистой, прозрачной ярости. Мэллори закрыл глаза, прыгнул с обрыва, погрузился в воду и всплыл на поверхность за глотком воздуха. Несколько сильных гребков заметно приблизили его к плоту. Течение швырнуло на валун, и Мэллори чуть не задохнулся, когда колючий ледяной душ хлестанул по лицу. Но ему пришло в голову, что ни сломанные ребра, ни воздух для дыхания сейчас не имеют никакого значения. Важно лишь одно — добраться до плота прежде, чем тот доберется до водопада, чтобы маленькая испуганная душа не была одинока, когда погрузится в кромешную тьму…
Пальцы уцепились за грубо оструганные доски. Он втащил себя на плот и прижал к себе крошечное тельце, а мир унесся вниз, и грохот рванулся навстречу плоту…
* * *
— Ваше Превосходительство! Мне нужна помощь! — обратился к хмурому диктатору техник. — Я вливаю в его мозг такое количество энергии, которого хватит, чтобы убить двух обычных людей. Но он тем не менее продолжает сопротивляться! А кроме того, могу поклясться, что секунду назад он открыл глаза и взглянул на меня! Не осмеливаюсь взять на себя ответственность…
— Тогда уменьши энергию, ты, тупой идиот!
— Не могу, отдача убьет его!
— Он… должен… заговорить! — проскрипел Косло. — Сохрани над ним контроль! Расколи его! Иначе умрешь медленной и очень мучительной смертью, обещаю тебе!
Техник дрожащей рукой повернул несколько верньеров. Сидящий в кресле Мэллори весь напрягся и бросил попытки разорвать удерживающие его ремни. Капли пота усеяли его лоб и покатились вниз, оставляя мокрые дорожки на лице.
* * *
“В пленнике опять появились новые напряжения! — объявили тревогу Перцепторы. — Ресурсы этого разума просто поразительны!”
