Ознакомительная версия.
Когда приступили к чаю, Сельма спросила:
- Кто-нибудь наведывался к маме-два?
- Я был, - сказал Калинов.
Сельма повернулась к Вите:
- А ты, мама?
Вита наконец подняла голову:
- Я тоже была... Вместе с папой.
- И как она? - спросил Сережка.
- Все хорошо, - сказал Калинов. - Через день-другой ее отпустят домой.
- Да, через день-другой ее отпустят домой, - эхом подтвердила Вита.
Все несколько оживились. Женька было заныл: "Хочу к маме-два-а-а!" но его пристыдили, засомневались, мужчина ли он с этаким нытьем, после чего парень взялся доказывать, что он мужчина, согласившись отвезти на кухню грязную посуду. Чаю он не хотел, хотел мороженого.
- После ужина я обязательно закажу тебе мороженое, - пообещал Сережка.
Допили чай, убрали со стола.
- Кто еще будет мороженое? - спросил Сережка.
Взрослые отказались, Сельма - как почти взрослая, - тоже.
- Мама, мне нужно с тобой поговорить, - сказала она.
Дамы удалились наверх, Сережка с Женькой направились к рисиверу за мороженым. Впрочем, через минуту они вернулись, неся каждый по приличной порции орехового. Калинов пошел на кухню. Конечно же, Женька оставил посуду на сервировочном столике. Калинов зарядил посуду в мойку и сел на стул. Внезапно навалилась неподъемная усталость. Словно на плечи угнездили земной шар.
Чуть слышно звякала посуда, в столовой переговаривались сыновья. Потом там все затихло: наверное, парни отправились к себе. А потом на кухню заглянула Вита, села рядом с Калиновым, прислонилась к его плечу.
- Мне кажется, Сельма что-то подозревает, - сказала она чуть слышно.
- С чего ты взяла?
- Она так странно смотрела на меня, когда мы разговаривали... Словно думала совсем о другом.
- А о чем вы разговаривали?
- О ее кавалерах. Девочку беспокоит, что она не может решить, кто ей больше нравится.
Калинов улыбнулся - земной шар свалился с плеч, - встал и принялся доставать из мойки высушенную посуду. Вита продолжала сидеть. Когда он сложил посуду в буфет, она вдруг спросила:
- Саша, неужели ты подумал, что я и в самом деле могла?..
- О чем ты? - Калинов медленно повернулся к ней. Как цветок к солнцу.
- Ты прекрасно знаешь, о чем! - Солнце было настойчиво.
- Нет, конечно! - соврал Калинов. - Глупости какие!
- Нет, не глупости, - сказала Вита равнодушно. - Ты подумал, я знаю. Раньше бы так не подумал.
В душе Калинова проснулась ярость, подняла голову, огляделась. Он сжал кулаки и медленно сосчитал до десяти.
- Хочешь ударить меня? - спросила Вита тихо. - Если будет легче, ударь...
Калинов через силу улыбнулся:
- Не говори ерунды! Ты-то тут причем?
- Все мы причем! - Вита встала, подошла к нему. - Наверное, мне надо было развестись с тобой тогда... А я решила попробовать... Как же: модная семья! Вита - прима Калинова. Звучит-то как!
Ярость улеглась. Калинов поднял руку и погладил жену по голове.
- Милая, я бы все равно не дал тебе развода. Ты мне была нужна тогда, нужна и теперь. - И вдруг почувствовал, что, кажется, покривил душой.
- Нужна! - сказала Вита сквозь слезы. - Наверное... Только в качестве кого?.. Ты меня сейчас погладил по голове словно маленького капризного ребенка. - Она всхлипнула. - Эх, Сашенька, Сашенька! Как мало в твоих ласках стало нежности!..
Она повернулась и выбежала из кухни. Калинов вздохнул.
Чушь какая-то, подумал он. Ну ничего, вернем Маринку, и все будет по-прежнему. Столько лет жили...
Но интуиция подсказывала ему: по-прежнему уже не будет. А интуиции он привык верить. Что-то сломалось в их жизни в последние два дня. А может, и не в последние... Может, это "что-то" ломалось уже давно, многие годы, и похищение Марины лишь ускорило процесс...
Он выключил аппаратуру и вышел в столовую. Виты не было. Калинов сел. В доме стояла мертвая тишина. Как будто здесь и не жили. А через открытое окно доносился шелест листьев и пение птиц. И Калинов вдруг понял, что прислушивается - не раздадутся ли за входной дверью тяжелые в последние месяцы, чуть шаркающие шаги второй жены.
Так он просидел с полчаса. Ничего за входной дверью не раздалось. Тогда он встал и пошел спать.
Надо бы хоть ступеньки сделать скрипучими, подумал он, поднимаясь по лестнице. А то как в склепе...
- Папа! - Из дверей своей комнаты выглядывала Сельма. - Папа, мне надо с тобой поговорить.
Он зашел к ней.
- Слушаю тебя, дочь.
Дочь смотрела на него широко открытыми глазами, словно ждала чего-то. Но, по-видимому, не дождалась.
- Скажи мне, папа... - Она помедлила мгновение и вдруг словно выстрелила: - Мама-два ушла от нас?!
Калинов сел на кровать, посадил Сельму рядом с собой.
- Почему ты так решила?
Она пристально смотрела ему прямо в глаза. Калинов расслабил мышцы, улыбнулся.
- Я наводила сегодня справки, - сказала Сельма. - Мамы-два нет ни в одной из Питерских клиник. Более того, ее нет ни в одной из клиник всей планеты! Где она?
Вопрос был задан требовательным тоном. Калинов почувствовал, что если он соврет, дочь обязательно это поймет. Он снова улыбнулся.
- Мама-два не ушла от нас, - сказал он спокойно. - Она вернется, через несколько дней... Она в клинике, под псевдонимом... Я, к сожалению, не могу сейчас сказать тебе всей правды. Ты узнаешь ее через некоторое время, обязательно узнаешь, я тебе обещаю. Но волноваться нет никаких причин, просто возникли определенные сложности...
- Это связано с твоей работой?
- Да, - коротко сказал Калинов.
Сельма кивнула. С лица ее исчезло напряженное ожидание, на щеках распустились ямочки: она улыбнулась.
Калинов наклонился и поцеловал дочку в лоб.
- А в губы можешь? - спросила она.
- Зачем? - удивился Калинов.
Она пожала плечами:
- Просто интересно, как ты целуешься. Наверное, хорошо, раз у тебя две жены... У нас мальчишки, как телята с мокрыми губами!
Глупышка, подумал Калинов. Вот ты и выросла.
- Они научатся, Сельма, - сказал он и подмигнул. - Они обязательно научатся. Любви ведь тоже приходится учиться.
Похоже, учиться ей приходится всю жизнь, добавил он про себя и погладил шелковистые дочкины волосы.
- Ложись спать, девочка. Все будет в порядке.
Выйдя от нее, он заглянул в спальню примы. Вита лежала на кровати спиной к двери и, кажется, спала.
Ну и слава Богу, подумал Калинов.
Разбудили его знакомые тяжелые шаги. Он быстро натянул трусы и выскочил из спальни. По коридору шла Марина, шла медленно, полуприкрыв глаза. Как сомнамбула. Едва он подскочил к ней, она рухнула ему на руки. Он подхватил жену и отнес в ее комнату. Положил на кровать прямо поверх покрывала.
Марина лежала с закрытыми глазами. Дыхание ее было ровным, черные волосы разметались по кровати, розовый костюм рельефно обтягивал круглый живот.
Ознакомительная версия.
