"Капитан Данилов"? Мне понадобилось некоторое время, чтобы сообразить, о ком идёт речь.
Я подошёл к лестнице и поднялся наверх. Помещение, в котором я очутился, казалось раз в пять шире и на полметра выше моей рубки. По периметру комнаты шло кольцо пульта управления с множеством экранов, индикаторов, кнопок, рукояток… Рядом с пультом стояло несколько лёгких стульев, в одном из них Лукич… впрочем, нет — капитан Данилов.
— Разрешите подняться на борт, сэр?
— Ты уже сделал это, сынок, — благосклонно кивнул Лукич. — Более того, тебя пригласили…
— Могу я видеть капитана Шахтияра? — попытался я вернуть старика с небес на землю.
— Разумеется, парень, можешь, — Лукич указал пальцем. — Третье кресло, как раз за ограждением трапа. Только руки он тебе не подаст, не надейся…
Я чуть вытянул голову и пригляделся.
Потом обошёл ограждение проёма лестницы и приблизился к указанному креслу. Что я могу сказать? Груда тряпья, обтянутый серой кожей череп, жидкие космы волос седыми длинными прядями тактично скрывают то, что когда-то было лицом…
— Сгорел в пламени любви… — брякнул я, возвращаясь к Лукичу и присаживаясь рядом.
— Очень смешно, — сказал Лукич и обманул: не было в его голосе смеха. — Давай сюда, Игорь. Втроём всё обсудим и к делам. Ты не забыл, что тебе ещё баржу догонять?
— Втроём? — меня бесило, что я опять оказался на несколько шагов позади обстоятельств.
— Конечно, втроём, — а вот Лукича ситуация, похоже, совсем не "напрягала". — Лин, присоединяйся…
Снизу по лестнице поднялась девушка. Короткое летнее платье, крепкие загорелые ноги. Голубые глаза, длинные чёрные волосы… Она уселась рядом так, будто мы были давно знакомы.
Не поднимаясь с места, я протянул к ней руку.
— А вот этого не стоит делать, Игорь, — притормозил меня Лукич. — Голограмма лишь для визуализации. Для лучшего восприятия беседы. Тактильные ощущения тебя ждут двумя этажами ниже. Верно, Лин?
— Разумеется, капитан Данилов, — с улыбкой согласилась Лин. — Но с капитаном Коганом мы ещё не знакомы…
— Ещё познакомишься, — усмехнулся Лукич. — А теперь к делу…
— Нет, — остановил я его. — Пока мне не объяснят, что случилось с капитаном Шахтияром, никаких дел обсуждать мы не будем…
— Капитан Шахтияр умер восемь тысяч лет назад… — сказала Лин. — Он был моим последним хозяином.
— Чёрта с два! Я разговаривал с ним полчаса назад.
— Возьми себя в руки, Игорь, — осадил меня Лукич. — Ты беседовал со своим монитором связи, на который проецировала изображение Лин…
— Но зачем?
— Мне было одиноко, — она мило повела плечиком. — Почему нет?
— Действительно, — согласился я. — И что теперь?
— Вот! — Лукич поднял указательный палец. — О том и речь! Ты не забыл о своих желаниях?
— А вы сегодня работаете Санта Клаусом?
— Что-то вроде этого, — весело согласился Лукич. — Давай, парень, не тяни. Вот тебе корабль нашего сердитого друга. К корпусу жёстко пришвартован твой скворечник. На нём остатки захвата для сцепки с баржой. Твоя задача: догнать баржу, отремонтировать сцепку, разогнать и вернуть руду на прежний вектор движения. Мощности у тебя на миллион таких операций. Так что проблем не будет. С расчётами и управлением Лин поможет. Верно, Лин?
— Само собой, капитан Данилов…
Она энергично кивнула. Платье в соответствующих местах дрогнуло. Я мог поклясться, что лифчика под ним не было. И, честное слово, мне уже было всё равно, машина она или нет…
— Что-то я не понял, Лукич, — издалека, будто из другого мира донёсся до меня мой собственный голос. — Вы что же, отдаёте мне Лин и корабль. А сами?..
— Мой юный друг, — усмехнулся Лукич. — По дороге к этому дворцу ты не заметил, случаем, сколько там кораблей стоит? Но за заботу спасибо. Не часто обо мне кто-то беспокоится…
— Понятно, — сказал я. И обманул: на самом деле, я ничего не понимал. — Разрешите откланяться?
— Откланяться? — изумился Лукич. — Очнись, человече! Ты у себя дома. Это я, ребята, у вас что-то засиделся…
Он встал со стула и двинулся к лестнице.
Я поднялся и пошёл за ним.
— Капитан Данилов, — обратился я к нему уже в шлюзе. — А что мне делать дальше? После того, как я разгоню баржу с рудой?
— Да что хочешь, то и делай! — он пожал плечами. — На то и свобода. Но мне бы хотелось, чтоб ты сюда вернулся. Как разгонишь сцепку — отстреливай буксир и возвращайся. Буксиру-то ещё около года до Луны лететь. А мы тут с тобой за это время, что-нибудь придумаем…
— Например?
— Например… — он призадумался. — Например, откроем прокат подержанных космолётов инопланетян. Кстати, а ты вообще куда собрался? Меня не обязательно так далеко провожать…
Мы уже успели спуститься к самому низу лестницы.
— Да так… — я махнул в сторону буксира. — Хочу кое-что забрать со своего "Пилигрима"…
— Вот как? — удивился Лукич. — И что же там ценного?
— Да вот… — я был так смущён, что даже не пытался этого скрыть. — Шлём, ЭФГ-приёмник, декодер… Мало ли? Вдруг придёт такой день, что мне понадобится помощь…
Фальшиво отзвучали жидкие аплодисменты. Остатки публики, не сумевшие незаметно покинуть аудиторию во время доклада, рассыпались по проходам и, дробно перестукивая каблуками, всосались в двери.
Докладчик — высокий молодой человек со злым неприветливым лицом, откалывал со стендов плакаты с чертежами и графиками. Кнопки выскальзывали из его дрожащих пальцев, сыпались на пол, и он, еле слышно чертыхаясь, отфутболивал их прочь.
Я подошёл к кафедре, облокотился о лекторский стол и старательно изобразил задумчивость, разглядывая доску, густо усеянную мелом.
— А вам чего надо? — неприязненно спросил молодой человек. — Ещё один специалист по насмешкам?
Я простил ему очевидную грубость и тяжесть слога. На его месте любой бы расстроился: переворошить гору литературы ради сорокаминутного доклада для трёх десятков невежд, которые не видят разницы между бубликом и кольцом Буля…
— Не стоит их винить, — миролюбиво заметил я. — Вместо обещанной единой теории поля вы убедительно доказали, что уравнения Максвелла и Эйнштейна несовместимы.
— Отрицательный результат — тоже результат!
— Идеология неудачников! Давайте не будем заниматься самообманом. Отрицательный результат — это свидетельство беспомощности исполнителя, и больше ничего.
— Дмитрий! — представился мой визави, протягивая руку.
— Тем более, — продолжал я, игнорируя дружественный жест, — что вы были на правильном пути, и только поверхностное знакомство с теорией функции комплексного переменного не позволило вам заглянуть немного дальше.
