В таком состоянии Вервольф видел его потом лишь однажды, в день Балаклавы, где полегла английская бригада легкой кавалерии. После того боя в лазарет привезли драгунского ротмистра Мефодия Тоффеля с гроздью картечин в разных частях тела, и Фау опять бесился, промывая и зашивая раны, а бесчувственный к наркозу Меф дымил трубкой и без конца шутил, тщетно стараясь успокоить брательника.
Впрочем, был еще последний штурм, после коего они, подорвав пушки, собрали отряд моряков и пластунов и, прорубившись через цепи пьемонтской пехоты, ушли к Перекопу. Другой подобной сечи Вервольф не мог припомнить, разве что восточнее Царицына, но там у него был десяток тачанок…
Он прогнал воспоминания и успокоил дрожь в руке.
Тем временем мятежники переругались. Ринальдо готов был бежать куда угодно, лишь бы залечь на дно в любом незаметном Отражении. Девлин безучастно отмалчивался, сидя у стены, а побледневшая Санд стояла рядом, сжимая плечо брата-близнеца.
Потом в штаб козырнулся легкораненый Авель, сообщивший, что сумел вывести из-под удара часть своих войск. Вервольф дотошно отметил на карте позиции новых частей, записав рядом численность штыков, сабель и тяжелого оружия. По соседству, уплотняя линию обороны, разместились гвардейские резервы из Серпентина и две бригады Христофора.
Сам Авель, единственный толковый генерал среди примкнувших к мятежу амберских бастардов, мрачно изучил условные значки, нарисованные на карте, после чего сказал:
— Серпентин потерян. Завтра они возьмутся за нас.
— Зато против Хаоса мы имеем полный успех, — бодро заявил Вервольф. — Гориллы взяли Хеллимбоу, и принц Гуамкинава развивает наступление. Армия Фафнира разгромлена, у Мерлина остался последний резерв — личная гвардия.
— Если под Беохоком станет совсем худо, я переброшу оттуда Лунных Всадников, — хмурясь, сказал Фердинанд.
Авель резко возразил:
— Ни в коем случае! Это — наш последний козырь на случай контрудара королевской гвардии, тяжелой конницы Драконьих Птенцов и прочей мрази.
Вервольф тоже присоединился к его мнению, настаивая, что под Беохоком создана мощная оборона, которую врагам ни за что не одолеть. Авель рассвирепел, велел всем заткнуться и пообещал привести из Теней тьму непобедимых воинов с танками и самолетами. Он только потребовал, чтобы Фернандо подготовил для них запас пороха и дал в сопровождающие нескольких принцев или принцесс — переправлять рекрутов к Беохоку.
— Девлин и Санд, от вас здесь все равно толку мало, — немедленно отозвался Фердинанд. — Пойдете с Авелем.
— Возьмите и меня, — взмолился Вервольф. — Я совсем скис от штабной жизни.
— Ты от рождения кислый, — захохотал Авель. — Мне там колдуны не нужны. Тем более кривоногие уродцы-южане. В тех краях уважают сильных людей нордической расы.
Они с Девлином вышли. Санд задержалась, с неожиданной теплотой в голосе пожелав старине Бэнхоу удачи. Выглянув в окно, нирванец смотрел им вслед, пока три фигурки в мундирах не скрылись в соседнем Отражении. Судя по колебаниям Мощи, они направлялись к примитивным аналогам Земли. В штабе между тем нарастала суматоха, от века сопутствующая фронтовым неурядицам. То и дело хлопала дверь, вбегали и выбегали посыльные и вестовые; козырялись или звонили по всевозможным средствам связи многочисленные генералы и полковники, докладывавшие о новых успехах противника. По их сообщениям можно было понять, что передовые дозоры амберитов и нирванцев уже начинали щупать оборону южнее Беохока, а части авалонской армии занимали позиции левее корпуса герцога Мефисто. Последний же подтянул еще четыре гаубицы.
— Бэнхоу, где он ставит новую батарею? — нервно спросил Фернандо.
Вервольф ткнул пальцем в красные значки орудий, обведенные овалом того же цвета. Гаубицы с комфортом расположились на прибрежных холмах, нацелив жерла в сторону порта. Замысел Мефа был понятен даже недалеким стратегам вроде Фердинанда и Христофора: потопить броненосцы на рейде, азатем разрушить укрепления на южном фланге, проложив дорогу авалонской и нирванской пехоте.
Повернувшись к темнокожему брату, Фернандо приказал злым от бессилия голосом:
— Отправляйся на флагманский корабль. Примешь командование. Нанесешь удар по Нирване и соседним Отражениям.
Отдав честь главнокомандующему, принц-мулат козырнулся в порт. «Пора и мне рвать когти, — подумал Вервольф. — Неохота подохнуть от своего снаряда, пусть даже шального…»
Затихшие на время гаубицы Мефа поменяли прицел и ударили залпом по аэродрому, превратив в труху готовую к вылету эскадрилью и перепахав бетон взлетной полосы. Несколько орнитоптеров все же успели взлететь и направились в сторону осаждающих.
Вервольф торопливо переговорил с Далтом, затребовав данные о дислокации партизанских баз. Затем запер дверь и, выхватив пистолет, перестрелял штабных офицеров. Пока он перезаряжал обойму, сильно продырявленные Ринальдо и Найда сбежали по тропе Отражений, унося истекавшего кровью Фердинанда. Преследовать их не было ни времени, ни смысла.
Не обращая внимания на ломившуюся в дверь охрану, Вервольф аккуратно свернул карту и достал Козырь Мефа. Через секунду он вручил магический рисунок старшему брату и посоветовал немедленно топить броненосцы.
Несколько снарядов легли рядом с железными утюгами, но было уже поздно. Корабли, успевшие развести пары, потянулись к горловине бухты, выходя из-под обстрела. Два разрыва, покорежившие корму замыкающего кильватер броненосца, мало что изменили: эскадра ушла к Нирване.
— Ты хотел устроить им Порт-Артур, — понимающе сказал Вервольф.
— Вот именно! — Мефисто сокрушенно вздыхал, мотая головой. — Помнишь то ощущение бессильной ярости, когда по нашей эскадре лупили мортиры с горки? Очень уж хотелось рассчитаться.
— Я придумаю, как потопить их в море, — пообещал младший брат. — А теперь отлучусь ненадолго.
— Не опоздай к штурму, — буркнул Меф, потом спохватился: — Куда это ты намылился?
Избавляясь от одежды и осточертевшего облика горбуна Бэнхоу, Вервольф объяснил, что принц Авель» отправился за подкреплением и что следует перехватить его, пока мерзавец не привел загадочных супербойцов. Оборвав рассказ на полуслове, он обернулся волком и побежал через Отражения, принюхиваясь к следам Санд.
Кровь рептилий пришлась вампирам по вкусу, даром что холодная. Отрастив клыки, легионеры Рханды волна за волной бросались в атаку, и окопы противника затопила веселая кутерьма рукопашного безумства. Убедившись, что бой охватил всю линию вражеской обороны, Кул послал на подмогу полк эльсинорских кошколюдей, а сам повел в глубокий рейд главные силы нирванской армии.
