Ознакомительная версия.
Я присел на валун и задумался. Хаммер... Очевидно, Макс перебросил его в Средиземье и он материализовался в Минаторе, скорее всего на рыночной площади. Вполне логично, что, если место материализации не указано явно, выбирается место по умолчанию, а что лучше подходит на эту роль, чем центр крупнейшего города во всем мире? Хаммер связался с бандитами... Это понятно, что ему еще делать в средневековом городе? Он большой, сильный и умный, он умеет торговаться, наверняка обучен основам психологии и... Да, пожалуй, и все, больше он ни на что не годен. Чем он мог заняться в Средиземье? Воинская карьера не его стезя, он не владеет никаким оружием, да и техника рукопашного боя для него темный лес. Он мог бы стать хорошим купцом, но кто предоставит ему начальный капитал? Никакими ремеслами он не владеет, да и не стал бы он заниматься ремеслами - люди, успевшие познать богатство и власть, редко находят в себе силы достойно прожить обычную серую жизнь скромного имперского подданного. Остается одна дорога - в волчью стаю. Понятно, зачем волкам нужен такой человек, как Хаммер. Уриэль сказал бы - ламеров пугать. Вряд ли кто-то из лавочников, с которых волки берут дань, осмелится предположить, что этот человек-гора даже драться толком не умеет. Думаю, Хаммер навел на окрестное население настоящий ужас, куда до него покойному Боромиру из Аннуина.
Все понятно, кроме одного, - что мне со всем этим делать. С одной стороны, нехорошо бросать товарища по несчастью на городском дне, но, с другой стороны, какой он мне товарищ? Не учить же его высшей магии! Пожалуй, я не буду вмешиваться, пусть живет, как считает нужным.
Куда идти дальше, вперед или назад? Может, стоит вернуться и посмотреть, кого подстрелили ночные волки? Но зачем? Через день-другой я навсегда покину родной мир. Допустим, я узнаю, кто стал несчастной жертвой, но что я успею сделать для восстановления справедливости? И вообще, стоит ли восстанавливать справедливость? С чего я взял, что всадник - невинная жертва, что он не главарь конкурирующей банды, не торгует наркотиками и не поставляет маленьких мальчиков богатым извращенцам? Нет, это не мое дело.
Я решительно встал и пошел вперед, стараясь не думать ни о чем конкретном. Посмотрим, что появится на моем пути, заодно хоть чуть-чуть разберусь в собственных чувствах.
На моем пути появился трактир. Я потянул на себя массивное бронзовое кольцо, прикованное к столь же массивной дубовой двери, и вошел внутрь.
Судя по интерьеру, сегодня мне хочется приключений. Пожалуй, я не буду препятствовать этому, когда еще представится другой такой случай?
Я прошел через зал к стойке, за которой находился коренастый лысый мужчина лет пятидесяти; окладистая борода и многочисленные татуировки придавали ему зловещий вид. При моем появлении в заведении наступила тишина, нарушаемая лишь пьяными выкриками одной компании, уже ничего не замечавшей вокруг, настолько им всем было хорошо.
Я шел неторопливой походкой, моя аура излучала непоколебимую уверенность в себе плюс немного высокомерия, мои черные как смоль волосы при каждом шаге красиво трепетали над плечами, мой черный плащ, заколотый серебряной застежкой в форме розы, обтекал мою поджарую фигуру, мои голубые глаза смотрели спокойно и расслабленно, но где-то на самом дне угадывалась глубоко скрытая агрессия. Для сегодняшнего путешествия я выбрал свой первый человеческий облик, так похожий на Саурона, я изменил только цвет глаз по-моему, голубые глаза гораздо лучше подходят к остальным аксессуарам. И еще я заменил черные кожаные штаны на то, что в реальном мире называют джинсами. В сочетании с шелковым плащом и, особенно, с серебряной заколкой это выглядит великолепно.
Лысый бармен старательно делал вид, что не замечает меня, и это мне не понравилось.
- Рюмку полночной слезы, - бросил я в пространство, как бы ни к кому не обращаясь.
Как ни удивительно, но бармен выполнил заказ. Почему же он не смотрит мне в глаза?
Ага, вот в чем дело! Бармен медленно и с видимым наслаждением наполнил рюмку из настоящего морийского хрусталя (откуда такая посуда в этой дыре?) и выпил ее залпом. Я вытянул руку в сторону и сжал ладонь. Невидимый эфес приятно охладил кожу, уже успевшую нагреться от боевого возбуждения. Интересно, какая у меня сейчас физиология - человеческая или хоббичья?
Когда-то давно Сссра говорил мне, что один писатель реального мира, сочиняющий фэнтези, придумал невидимый меч, а другой писатель придумал сверхтонкий плоскостной клинок, способный разрезать все что угодно. Мы тогда долго смеялись, обсуждая, куда девается лишнее вещество с лезвия, когда металл вытягивается в плоскость толщиной в один атом. Ясно, что в реальном мире такое оружие существовать не может, но у нас не реальный мир, достаточно подправить два атрибута объекта, и требуемый меч у меня в руках.
Я сделал простейшее заклинание, и по невидимому лезвию пробежала волна света, вспыхнувшая на острие ослепительной искрой. Глаза бармена тревожно расширились.
- Налей мне рюмку полночной слезы, почтенный, - повторил я.
Бармен молчал. Его взгляд устремился куда-то в дальний угол зала, я начал медленно оборачиваться, когда под мою левую лопатку ударил арбалетный болт. Очевидно, стрелок не знал, насколько мало я привязан к этому телу.
Я обратился к собственным глобальным данным и установил флаг, предписывающий при нежелательном механическом воздействии сохранять целостность тела даже в том случае, когда это нарушает принятые в данном мире законы природы. Я перебросил невидимый меч в левую руку, отвел правую руку за спину и медленно вытащил окровавленную стрелу. Надо бы отправить ее в обратное путешествие, но я так и не понял, кто именно в меня выстрелил. Поэтому я просто дематериализовал стрелу, предварительно сымитировав красивое ярко-оранжевое пламя, в котором она как бы сгорела.
Я снова обернулся к стойке, и кусок массивной дубовой плиты с грохотом свалился на пол, сильно ударив меня по ноге, но я даже не покачнулся, поскольку сейчас ничто не может поколебать мое тело без моего на то желания. Срез блестел подобно зеркалу, странная штука этот невидимый плоскостной меч, надо быть с ним осторожнее.
- Так ты нальешь мне рюмку полночной слезы или нет? - спросил я, безуспешно пытаясь подавить ехидную ухмылку.
Сзади хлопнула дверь, а потом хлопнула еще раз - наиболее благоразумные посетители спешили покинуть ставшее опасным заведение. Бармен пожал плечами, наполнил рюмку и протянул ее мне. Я выпил, вытащил из воздуха золотую монету и положил ее на стойку.
- Сделаешь шашлык из морской форели, - сказал я, - и еще давай сюда графинчик, из которого ты наливал слезу.
Ознакомительная версия.
