— Но почему?
— Да потому что ни один землянин не может нести ответственность за своего Юстаса. Как я могу поклясться, что не убегу, если за другой моей половиной уследить невозможно? Разве может один близнец дать клятву за другого?
— Стража! — взревел комендант, но вид у него был явно разочарованный.
Целых двенадцать дней Лиминг слонялся по камере, ночами время от времени болтая с Юстасом, в расчете на подслушивающих под дверями. Ну и влип же он в историю! Но теперь отступать уже поздно — или пан, или пропал..
Еды по-прежнему давали вдоволь, хотя качество, оставляло желать лучшего. Охрана толком не знала, как с ним обращаться, — так всегда бывает, если пленнику каким-то образом удается снюхаться с начальством. Еще четверых пойманных ригелиан водворили на место, но не расстреляли. Судя по всему, он пока еще держит врага на мушке.
Хотя Лиминг ни словом ни о чем не обмолвился, остальные заключенные откуда-то прознали, что именно он неким загадочным образом повинен в общем послаблении режима. Во время прогулок они выказывали — ему глубокое почтение, как человеку, которому удалось достичь невозможного, Но время от времени их любопытство все же прорывалось наружу.
— Тебе известно, что последних четырех не расстреляли?
— Да, — признался Лиминг.
— Говорят, что ты положил конец расстрелам.
— Кто говорит?
— Да так, слухи ходят.
— Вот именно, слухи ходят.
— Интересно, почему первых пойманных расстреляли, а следующих — нет? Должна же быть какая-то причина.
— Может быть, зангов совесть заела, пусть даже с опозданием, — предположил Лиминг.
— Нет, здесь что-то другое.
— Ну и что же?
— Кто-то их достал.
— Кто же например?
— Я не знаю. Но ходят упорные слухи, что ты совсем приручил коменданта.
— Похоже на правду, верно? — поддел собеседника Лиминг.
— Лично я так не думаю. Но с землянами надо всегда держать ухо востро. — Немного поразмыслив, он спросил: — А что ты делаешь с той проволокой, которую я для тебя таскал?
— Хочу связать из нее пару носок. Нет ничего удобнее и прочнее, чем проволочные носки.
Так он отделывался от любопытных и помалкивал, не желая будить напрасные надежды. В душе у него росло беспокойство. Ведь ни союзники в целом, ни Земля в частности понятия не имеют о Юстасах. Предположим, противник сделает предложение об обмене пленных два за одного, и оно будет отвергнуто с вполне понятным негодованием. Категорический отказ с их стороны может обернуться для него неприятными вопросами, на которые он не сумеет ответить.
Тогда противника раньше или позже осенит, что ему довелось повстречать первейшего в мире лгуна. И Лимингу устроят какую-нибудь хитроумную проверку. Он провалится — тут-то все и начнется. Он ни в коей мере не переоценивал свою заслугу в том, что ему так долго удавалось водить противника за нос. Из тех немногих книг, которые ему довелось прочесть, явствовало, что в основе религии зангов лежит почитание духов предков. К тому же зангам знаком так называемый полтергейст. Почва была подготовлена задолго до него. Он лишь вспахал ее и засеял. Если жертва уже верит в двух невидимых существ, ее не так уж трудно убедить проглотить и третье.
Но когда союзники передадут Асте Зангасте недвусмысленное предложение катиться подальше, третий призрак скорее всего будет с яростью извергнут. Если только не удастся ценой очередной убедительной выдумки протолкнуть этот плод воображения обратно, пока его не изрыгнули окончательно.
Но как?
Лиминг уже в который раз бился над этим вопросом, когда за ним снова явилась стража. Комендант был у себя, но Паллама с ним не оказалось. Вместо него на Лиминга с любопытством воззрилась целая дюжина штатских. Всего, значит, тринадцать — как раз подходящая компания, чтобы признать его созревшим для мясорубки.
Он сел, чувствуя себя в центре всеобщего внимания — совсем как шестихвостая мускусная крыса в зоопарка Четверо штатских тут же принялись по очереди его атаковать. Их интересовал один-единственный предмет; бопамагилви. Похоже, что они часами развлекались с ним и в результате только дошли до легкого обалдения, что их вовсе не устраивало.
— На каком принципе основан бопамагилви? Он что, концентрирует телепатический сигнал в узкий пучок большого диапазона? На каком расстоянии ваш Юстас выходит из зоны прямой связи, так что приходится вызывать его с помощью этого устройства? Почему для получения ответа необходимо сначала провести направленный поиск? И прежде всего, откуда вы знаете, как сделать спиральную петлю?
— Я не могу вам объяснить. Откуда знает птица, как вить гнездо? Это чисто инстинктивное знание. Я всегда знал, как вызвать своего Юстаса, с тех самых пор, как сумел согнуть кусок проволоки.
— А не мог ваш Юстас вложить вам в голову необходимые знания?
— Если честно, то я об этом никогда не задумывался. Тем не менее, очень может быть.
— Любая ли проволока годится?
— Да, если она не содержит железа.
— Все ли земные спирали одинаковой конструкции и размера?
— Нет, все зависит от владельца.
— Мы произвели тщательный и доскональный обыск землян, которые содержатся в латианском плену. Ни у кого из них подобных приборов не оказалось. Как вы это объясните?
— Им они просто не нужны.
— Почему же?
— Потому что их в плену больше четырехсот и они всегда могут рассчитывать, что как минимум несколько Юстасов в нужный момент окажутся под рукой.
Когда Лимингу кое-как удалось от них отбиться, у него просто ум за разум зашел, а душа провалилась в пятки. Потом настал черед коменданта.
— Союзники наотрез отказались принимать пленных землян первыми или обменивать их из расчета два к одному и вообще дальше обсуждать этот вопрос. Что вы на это скажете?
Собрав остатки воли в кулак, Лиминг ответил:
— Посудите сами, на вашей стороне — больше двадцати разных народов, самые могущественные из них — бесспорно, латиане и зебы. Неужели вы думаете, что Сообщество согласилось бы с предложением союзников отдать приоритет при обмене какой-то определенной расе? Окажись такими счастливчиками, к примеру, танзиты — что ж, по-вашему, латиане и зебы так и проголосуют, чтобы они попали домой первыми?
Тут вмешался высокий, начальственного вида субъект в штатском:
— Я — Даверд, личный помощник Зангасты. Он придерживается такого же, мнения и считает, что землян просто забаллотировали. Поэтому я уполномочен задать вам один вопрос.
— Какой же?
— Ваши союзники знают о Юстасах?
— Нет.
— Вам удалось скрыть от них истинное положение вещей?
— Никому и в голову не приходило что-то от них скрывать. Просто для друзей такое положение вещей не очевидно. Ведь Юстасы эффективны только в борьбе с врагами — тогда их уже ни от кого не скроешь.
— Прекрасно. — Даверд подошел поближе и напустил на себя заговорщический вид. — Латиане развязали войну, а зебы вступили с ними в военный союз. Все остальные, в том числе и мы, оказались втянутыми по разным причинам. Латиане сильны и заносчивы, но мы знаем, что они не отвечают за свои действия.
— А мне-то что до этого?
— Мы, более слабые народы, не можем противостоять латианам или зебам в одиночку. Но, объединившись, мы станем достаточно сильны, чтобы выйти из войны и поддерживать нейтралитет. Поэтому Зангаста связался с остальными.
Господи, ну и дела! Вот чего можно добиться, имея всего-навсего моток медной проволоки!
— Сегодня он получил от них ответ, — продолжал Даверд. — Они готовы создать единый фронт во имя обретения всеобщего мира — при условии, что союзники признают их нейтралитет и проведут обмен пленными.
— Такое трогательное единодушие среда мелкой рыбешки говорит о многом, — злорадно вставил Лиминг.
— О чем же?
— О том, что силы союзников недавно одержали победу. При этому кому-то изрядно досталось.
Даверд не сказал ни да, ни нет.
— На этой планете вы — единственный пленный землянин. И Зангаста считает, что вас можно прекрасно использовать.
— Каким же образом?
— Он решил отослать вас на Землю. Ваша задача — убедить землян, чтобы они поддержали наши начинания. Запомните: если вам это не удастся, сотням тысяч инопланетных пленников придется несладко.
— В подобных случаях полагается говорить: я умываю руки и ни за что не отвечаю. Но вы тоже запомните — вздумаете сделать из пленных козлов отпущения, раньше или позже придется поплатиться.
— Союзники ничего не узнают, — парировал Даверд — Ведь здесь не будет ни землян, ни Юстасов, так что некому будет тайком их проинформировать. Таким образом мы нейтрализуем землян. Так что союзники не смогут воспользоваться сведениями, которых у них не будет.
