Они лежали в самом широком месте площадки, где соединялись три хода. Фуртиг знал, что два этих хода ведут неизвестно куда, а третий, возможно, выведет ещё глубже на территорию, захваченную Крыстонами. Хотя, кто знает, может, туда Крыстоны ещё не пробрались.
— А каким путём ты проник сюда? — спросил Ky-Ла.
— Если возвращаться тем путем, придётся карабкаться вверх. А даже спускаться было трудно, я действовал обеими руками.
— Эти серые вонючки повредили мне руку, а на одной я не поднимусь, — прервал его Ку-Ла. — Но ты сумеешь взобраться.
— Нет, — жёстко ответил Фуртиг. — Скорее всею Крыстоны уже засекли, где я шёл, где брал записи. Тебя унести я не смогу. И записей могу захватить лишь немножко. А оставлять такую замечательную добычу Крыстонам…
— Записи важнее, чем я. Ведь так, воин? Послушай, а почему ты отважился спасти меня? Ведь ты не мог знать, что мне известно, где хранятся записи. И я не из твоего клана, я не твой брат по охоте. Не в обычае твоего или моего племени помогать чужакам.
— Не знаю, зачем я это сделал, — искренне ответил Фуртиг. — Я только знаю, что не могу бросить Человека, неважно, из моего клана или нет, на съедение Крыстонам. Наверное, я научился этому у Предка.
— Ах, да, ваш Предок! Я много слышал о том, какие непривычные идеи у него рождаются. Будто бы все Люди, все кланы должны заключить длительное перемирие. Один из посланцев вашего Предка говорил об этом с нашими Старейшинами. Но мы не увидели в его речи большой мудрости. Тогда.
— А теперь ты думаешь по-другому? — заинтересовался Фуртиг.
Неужели Гаммажу хватило доводов, чтобы своим посланием склонить к сотрудничеству даже племя, не состоящее в родстве? И это при том, что в собственном клане Гаммажа никто не послушал…
— Да, теперь я думаю по-другому. Хотя я не Старейшина. Ты не оставил меня на съедение Крыстонам. А ведь я бросил — и тебя, и человека из твоего племени — незадолго до этого. Ты знал, что я вас предал, но вернулся ко мне, когда нашёл то, что искал. Так что я начинаю понимать ценность того, к чему призывает ваш Предок. Сообща мы сможем совершить то, чего не добьёмся поодиночке.
Фуртиг добавил:
— Мы ещё ничего не добились. И не добьёмся, пока не попадём в ту часть Логовищ, где обитают Люди, а не Крыстоны. И пока не доставим туда свои находки. Так что пора идти.
Фуртиг наугад взял несколько коробок с записями, укладывая их в сумку как можно плотнее. Остальные так и остались лежать возле стены — бросить их на развилке трёх ходов было не хуже и не лучше, чем в любом другом месте. Затем Фуртиг сконцентрировал мысли, пытаясь связаться с Фоскотом.
Не было никакой возможности проверить, действует ли мысленная связь. К тому же чем дальше Фуртиг удалялся от Логова, тем больше сомневался в существовании этой связи.
Он снова поел и попил — вместе с Ку-Ла. Воды осталось совсем немного, и неизвестно было, дотянут ли они на этих скудных запасах до какого-нибудь источника в пути. Но Фуртига это не волновало, потому что главной трудностью, заботившей его по-настоящему, было пространство, лежавшее между ними и кланом Гаммажа.
И он снова пополз, таща за собой Ку-Ла, который цеплялся когтями за пояс Фуртига. Поворот налево. Невозможно было сказать, сколько комнат находилось под ходом, по которому они ползли, потому что на этом пути решёток не попадалось. К тому же в полной темноте трудно точно определить расстояние. И время тоже. Но ход вёл прямо, без тупиков и ответвлений. Фуртигу оставалось только надеяться, что они двигаются в ту часть Логовищ, где живут Люди.
Он пытался определить направление с помощью чутья, как делал это на пути в хранилище. Но то ли его талант хождения в потёмках внезапно исчерпался, то ли этого таланта вообще не было, только им пришлось ползти в полной темноте без всякого ориентира.
Наконец впереди показался свет. Фуртигу уже было всё равно, что там, он просто спешил ползти, как будто свет стал для него таким же насущным, как пища и питьё. Приблизившись, Фуртиг понял, что здесь свет был сильнее, чем обычные отблески, проникающие через решётки отдушин в комнатах. Отверстие, до которого они доползли, показалось им ослепительно ярким после кромешной тьмы ходов. Оно вело наружу, на открытое пространство. И это несмотря на то, что Фуртиг знал, что они находятся несколькими этажами ниже поверхности. Сквозь решётку в ход залетал дождь, оседая на шерсти.
Это был колодец, построенный внутри Логова. Противоположную стену колодца скрывала пелена дождя. Стены колодца были гладкими, без выбоин и без решёток. Только в одном месте проломленная стена чернела краями трещин. Фуртиг подумал, что такой разлом может получиться, если молния ударит в камень. Если, конечно, правильно ударит. С другой стороны, ему известно оружие Демонов, метающее молнии. Хотя оно, наверное, не разрушило бы стену с такой силой. Но что, если у Демонов имелось и другое оружие, более сильное, которым легко разбить толстую каменную стену? Как это умеют, например, Грохотуны. Может быть, эту дыру тоже пробил какой-нибудь Грохотун-гигант. Говорят же старые легенды про ужасные войны, которые Демоны вели перед тем как сгинуть, перебив друг друга. Этот пролом, возможно, остался свидетельством тех жестоких времён.
С другой стороны, эта дыра, возможно, выведет их в ту часть Логовищ, куда они стремятся. Фуртигу так надоело ползать по узким ходам! В этих норах было что-то потустороннее, Фуртиг ощущал давление стен, иногда ему казалось, что даже мысли его спрессовались и он утратил способность думать. Ему очень хотелось на простор. А от разлома как раз доносился свежий поток воздуха, обещавший простор, подгоняя Фуртига к действию.
— Я знаю это место! — обрадовался Ky-Ла. — Я видел этот колодец, только я тогда был наверху, а не внизу.
Он подполз, отодвигая Фуртига от решётки и выворачивая шею, чтобы взглянуть вверх.
— Нет, — добавил он, — отсюда не разглядеть. Но наверху есть площадки, откуда можно смотреть на дно.
Тот факт, что это место знакомо Ky-Ла, не слишком обрадовал Фуртига. Значительно лучше было бы, попади они в местность, с которой знаком он сам. Однако Фуртиг ничего не сказал, а только отодвинул Ky-Ла, чтобы внимательнее разглядеть пролом в стене. Да, трещина проходила не слишком далеко. Фуртиг уверил себя, что они вдвоём смогут добраться до неё. Он привычно принялся выставлять решётку. Отвинчивая болты, он поделился с Ky-Ла мыслью попробовать добраться до пролома.
— Да, может быть, эта щель послужит нам хорошей дверью, — согласился тот.
Сняв решётку, Фуртиг выскользнул наружу. Сейчас даже падавший на шерсть дождь был приятен, хотя в обычных условиях влага считается неудобством, которого следует избегать. Он спрыгнул на дно колодца, расплескав собравшуюся внизу воду. Вода закручивалась в воронки и исчезала в отверстиях под стенами.
