В сиянии утренней зари Джордан впервые как следует рассмотрел прекрасную даму. Овальное лицо, красивое и сильное. Темные брови и складочки у рта придавали ей властное выражение, в то время как мягкая кожа и округлый подбородок производили, наоборот, впечатление хрупкости и беззащитности.
Джордан решил сказать ей правду.
- Я должен вернуться. Моя сестра… она не просто сбежала. Туркарет к ней приставал.
Каландрия нахмурилась.
- Давай договоримся, - сказала она. Джордан молча стоял, не сводя с нее глаз. Мэй скрестила руки и вздохнула. - Послушай! Я могу спасти твою сестру от Туркарета. Стоит мне только послать сообщение одному из моих людей - и твоя сестра будет в безопасности.
Джордан осторожно шагнул поближе к ней.
- А вам-то какая от этого выгода?
- Ты мне нужен. Ты пойдешь со мной. Если ты откажешься, я не стану посылать сообщение и мой человек не найдет ее - зато Туркарет найдет наверняка. А ты все равно пойдешь со мной! Можешь считать свою сестру заложницей, - добавила Каландрия и, сверкнув на Джордана очами, пошла вперед.
Юноша совершенно растерялся.
- Зачем вы это делаете? - пробормотал он, следуя за ней.
- У тебя есть информация, которая мне нужна. Очень важная информация.
- Ничего подобного, - неуверенно возразил Джордан.
- Пошли! - властно велела дама. Голос ее потерял былую мягкость. - Если я пообещаю спасти твою сестру, ты пойдешь со мной?
- Откуда мне знать, что вы способны ее защитить?
- А ты сообразительный малый. - Она показала на просвет между деревьями. - Там прогалина. Мы устроим привал и немного поспим.
Подгоняя Джордана вперед, Каландрия вдруг спросила:
- Тебе известно о войне между Равеноном и Сенешалем? Джордан кивнул.
- Я работаю на Равенон, - сказала дама. - По крайней мере сейчас. Пытаюсь найти изменника в стане Равенона.
- Но они все погибли! - воскликнул Джордан. - Ветры убили их.
- Не всех. Я путешествую не одна, Джордан, и Туркарет - мой должник. Он не откажется выполнить мою просьбу, тем более такую незначительную, которая касается твоей сестры.
Возможно, она врала, но Джордан решил, что ему выгоднее прикинуться доверчивым простачком.
Пройдя напролом через кусты, они вышли на старое пожарище, поросшее молодыми белыми березками.
Мэй взглянула на небо.
- Шесть часов, - сказала она как бы между прочим. - Ну так что? Мы договорились?
- Да, - ответил Джордан.
Про себя он решил, что сбежит, когда дама заснет. Поскольку она не из семейства Кастор, он не обязан ей подчиняться.
- Вот и ладно.
Каландрия пнула старое бревно, проверяя его на прочность, и уселась - залитая янтарным солнечным светом, который падал на прогалину почти отвесным столбом. Пряди черных волос взметнулись, блестя на солнце.
- Ты не очень-то подготовился, когда ушел вчера из дому.
У Джордана не было с собой ничего, кроме лампы, хлопавшей его по бедру. Он бесстрастно посмотрел на себя, опустив глаза вниз, потом глянул на мох и лесные цветы, в обилии росшие на просеке. Ему так хотелось спать, что он едва держался на ногах.
- Иди сюда, - велела дама, расстегнув накидку и протянув ее Джордану. - Накройся, а то ты замерз. А я пока замолвлю словечко за твою сестру.
Джордан взял плащ.
- А если я сбегу, пока вас не будет? Или вы меня свяжете?
- Я пошлю сообщение прямо отсюда.
Джордан, ничего не понимая, встал на колени, а потом свалился на подстилку из зеленого мха и крошечного папоротника с острыми листочками. Он хотел было накрыться плащом, но так и уснул, не успев натянуть его на себя.
Каландрия вколола юноше снотворное. Учитывая его состояние, в этом не было особой нужды, но ей не хотелось рисковать.
Потом она села и позволила себе расслабиться после изматывающего напряжения последних часов. Ей потрясающе повезло, что она встретилась ночью с Масоном. Его исчезновение, которое она пыталась организовать вот уже несколько дней, будет выглядеть как несчастный случай - семейная трагедия. Однако к полудню сельчане наверняка отправятся на поиски, так что ей необходимо было увести юношу как можно дальше от деревни. И Каландрия завела его в глухую, первозданную чащобу.
Она запрограммирует себя на три часа сна. Но сначала нужно выполнить свою часть сделки. Еще вопрос, поможет ли их уговор юноше, однако попытаться стоило; ему не обязательно знать, что Каландрия, едва услышав о беде, в которую попала его сестра, решила помочь ей чем только сможет.
Закрыв глаза, она активизировала связь.
«Аксель!» Перед глазами поплыли разноцветные круги, объединившиеся в слово «вызов».
«Каландрия?»
Голос, раздавшийся у нее в голове, был таким же чистым и звучным, как и ночью. Она уже-пару раз связывалась с Акселем, с тех пор как наткнулась на Джордана. Если бы парнишка от нее сбежал, Аксель быстро перехватил бы его.
«Где ты, Каландрия? По моим данным, ты в десяти километрах к северо-востоку от меня. Масон с тобой?»
«Да. Есть просьба».
«Выкладывай».
Мэй рассказала ему о договоренности с Джорданом. Аксель пару раз буркнул что-то невразумительное.
«Ты сможешь позаботиться о ней? Только смотри, сам к ней не приставай!»
«Что ты такое говоришь? - обиженно откликнулся он. - Ты же знаешь: я люблю опытных. В общем, как только найду ее, считай, что она в безопасности. А ты что будешь делать?»
«Поведу Масона на восток, а потом на север. Километрах в двадцати пяти отсюда есть особняк. Затем снова пойдем на запад. Может, встретимся через неделю в замке Боро? Что скажешь?»
«Если только до того не нападешь на след Армигера, да?»
«Точно».
«Договорились. Как только найду девочку, я с тобой свяжусь». «Хорошо. Пока».
Связь закончилась, но Каландрия не стала открывать глаза. Она включила мозговой компьютер и велела ему просканировать местность.
«Проверь, есть ли тут морфы».
Постепенно перед ее закрытыми глазами слева направо начал разворачиваться призрачный пейзаж. Сканер искал следы пребывания Ветров в ближайшей округе, изображая деревья в виде линий, а землю - в форме бледной волнистой поверхности. Кое-где появлялись яркие продолговатые пятна и змейки, обозначавшие третью форму жизни на Вентусе - механу, отличающуюся от обычных флоры и фауны.
Единственный морф находился километрах в трех к северу и шел в другую сторону. Тем не менее он был слишком близко; оставалось надеяться» что он не слышал ее разговора с Акселем.
Она открыла глаза. Сканер обнаружил крохотное механское существо почти у ног Каландрии. Она начала разгребать листья и наконец увидела ее - мелкую ничтожную букашку.
Вид ползущей букашки вызвал у Каландрии внутренний протест, словно она находилась на какой-то поддельной планете. Из всех миров, где Мэй довелось побывать, Вентус был самым странным. На Майде вас окружало царство ледников и замерзших лесов; Биргила поражала морями из кипящей лавы и
полыхающими небесами; обитатели Хсинга жили на полоске искусственной земли, которая парила на высоте тысячи километров над планетой, покрытой буйными океанами. Но Вентус так походил на Землю!.. Сходство было столь велико, что, когда вы натыкались на морфа, или видели спокойно гулявшую по небу блуждающую луну, или наблюдали за механскими формами жизни, с хрустом и дымом пожиравшими камни, у вас рождалось ощущение, что это неправильно и неестественно. Каландрия почувствовала это сразу по прилете, и теперь, когда она смотрела на букашку, зная при этом, что воздух и земля кишат не только жизнью, но и нанотехнологией, ей совершенно не хотелось ложиться спать. Скорее бы выполнить задание и улететь с Вентуса.
Наносущества не обращали на Каландрию ни малейшего внимания. Хотя должны были!.. Самая большая загадка Вентуса: почему Ветры не признавали людей, которые их создали? Аксель пытался найти разгадку; но Мэй просто радовалась, что эти странные создания ее не замечают.
Она еще раз проверила показания; убедившись, что морф действительно направляется в другую сторону, легла на сырую землю рядом с Джорданом и заставила себя заснуть.
Джордан проснулся в другом месте, и руки его были в огне.
Он кричал. В первый момент ему показалось, что он снова в бою, поскольку его окружало пламя - оранжевые огненные полотнища со всех сторон, дымящийся ковер под ногами и голубые пляшущие языки над головой. Но он споткнулся о подпорку, и пламя вокруг заколебалось, в нем появились рваные просветы. Горящие стены палатки, в которой он находился, начали крениться набок.
Джордан почему-то не чувствовал боли, хотя видел, что огонь лижет его руки, черные и обугленные. И он слышал, как кричит, хотя это был не его голос. Ему в жизни не приходилось слышать такого страшного нечеловеческого крика.
Центральный шест палатки сломался; нижний обломок отлетел в сторону Джордана. Он покачнулся, дико размахивая руками, - и тут тяжелая горящая ткань палатки как-то странно, словно закручиваясь по спирали, обрушилась на него. Удар сбил Джордана с ног. Он упал на колени, в легкие вместо воздуха хлынул дым.
