Ознакомительная версия.
– В каком объеме показать прикажете?
– Все. Без утайки.
«Без утайки», означало, что обольстительная сеньора никогда не увидит свет божий.
Понятно без намеков.
Ведьма.
Еще одна безумная научная дама, которая уверена, что дьявол может спрятать рецепт адской настойки лишь в ее бабских исключительных мозгах.
Чезаре Ачилло унижала обязанность экскурсовода.
«Показать все!»
Какой прок от бабы?
Никакого. Абсолютно. Пустая трата времени.
Гиззо наебется в свое удовольствие, а потом спустит постылую наложницу на нижние этажи для проверки какой-нибудь новой растяжки или бамбуковой щекоталки из Тянь-Шаня.
– О, боже, где вы нашли все это? Здесь есть даже трава Габриэля! – продолжала восторгаться Клементина, вспыхивая синими глазами.
– Это все добыто из сундуков сожжённых колдуний, – механик окинул насмешливым взглядом статную фигуру ведьмы, мысленно скатившись с ее горделивого профиля, как с высокой горы.
Ему нравились тонко очерченные надменные губы колдуньи, тронутые детским восторгом. Он мысленно облизал их. Далее взгляд пробежался по высокой груди, тонкой талии и бедрам, обтянутым черным бархатом.
– После вашей казни, уважаемая чернокнижница, каждую иголку и пушинку, найденную в вашем доме, тоже бросят на мой стол для подробного изучения и вымачивания в святой воде.
– Как? Вы уже обшарили мой подвал?
– Судя по восторгам, коими вы, сеньорита, поражаете мое сердце, магический сундук, доставленный из вашего чулана, тоже полон всяческих засушенных мудей и зародышей, собранных на деревенских кладбищах.
– Вы открывали его?
– По причине занятости стараюсь не притрагиваться к мелким студенческим коллекциям.
– Так, где же он? В нем хранилось много полезного из коллекции Парацельса.
– Ищи его там, где мелом надписано: «Хлам».
– А это что за чудо?
В заваленном ветошью и коксом углу девушка наткнулась на невероятной величины череп титана, тщательно склеенный из осколков.
Клементина провела рукой по выпуклым надбровным дугам великана. Сдула с пальцев собранную пыль. Заглянула в пустые глазницы.
В провалах глаз, как в кладовке, кто-то спрятал бутыли с ртутью и царской водкой. Между них крысы устроили гнезда. На лежанках из мелких кусков папируса копошились слепые крысята, они запищали, их матери, сверкали глазами, поспешили на помощь.
Клементина вовремя отдернула руку.
– Некому навести здесь порядок. Вот она, женская доля! – вздохнула она, ища глазами швабру, чтобы дотянуться до тенет.
На полках и на полу теснились бутыли с заспиртованными уродами. Одни были горбатые, другие хвостатые, четверорукие и даже трехглазые, сращенные по-сиамски тазами, а некоторые – с копытцами вместо ступней.
– Откуда столько нечисти на земле?
– От вас, милые женщины, от вас, врата вы наши, – пробурчал Чезаре, щелкнув перед носом Клементины странной железной игрушкой, напоминающей раскрытую пасть дракона.
Два острых зуба клинками торчали из нижней челюсти, на них, как бриллианты, играли отблески свечи.
– Как думаешь, синеглазая сеньора, для какой цели предназначена сия мудреная ассирийская вещица? – спросил изобретатель.
Клементина взяла в руки голову дракона, заглянула в широко раскрытую пасть:
– Похоже, в ней хранились куренья?
– Посмотри внимательно. Очень внимательно. Как думаешь, для чего нужны эти два кинжала расположенные друг от друга ровно по ширине человеческих глаз?
Девушка едва успела отбросить механизм, щелкнувший клыками.
– О, великие маги! Это придумано в аду!
– Правильно. Этот механизм предназначен для выкалывания глаз, – механик подобрал брошенную железяку с пола и бережно поставил на полку.
Клементина взяла в руки банку с четырехглавым эмбрионом. Поднесла к свету, поежилась:
– А это что за урод? Неужели сфинкс? Или сирена?
Мумифицированные кисти с перепонками на пальцах словно ждали человеческих прикосновений, чтобы через рукопожатие поведать миру еще одну закрытую тайну.
– Неужели такие твари водятся на земле?
– А как же! Наш мир – изнанка ада. Уроды – древние обитатели земли. Ее законные хозяева. А мы всего лишь гости.
– В лаборатории я обнаружила все компоненты для некромагии. Полный редчайший набор. И напрасно мы с учителем объездили мир в поисках последнего ингредиента. Надо было искать здесь, в папских сокровищницах.
– А для чего, если не секрет, повитухе все эти редкости?
– Я не повитуха, а магиня. Прошу не оскорблять.
– Оскорблять? Даже не думал. Чем повитуха не магиня? Она самая и есть.
– Деревенская магия проста, ею может овладеть каждый. Она естественна, но не возвышенна. Духи высоких сфер чураются ее.
– Ни к чему женщинам влезать в верхние сферы.
– Мой уровень немного ниже, чем у магистра. Но и я могу вызвать любого демона, ангела или гения прошлого. Со временем я реинкарнирую Сократа и Аристотеля. Призову Мерлина и Птолемея. Обязательно задам пару вопросов Цирцее.
– Во всем этом я вижу лишь студенческую похвальбу.
– Я смогу. Древние маги явятся в мой круг. Я заставлю их работать на себя.
– Осторожно с кругами, – сказал хранитель древностей. – Сквозь них не только демоны в наш мир прибывают, но случается, что и колдунов для срочных дел вызывают туда, где жарко.
В следующем зале внимание Клементины привлек массивный вытянутый саркофаг. Он был вытесан из монолитного отполированного черного мрамора, густо испещренного жилами нефрита.
– Египетский саркофаг? Неужели пирамиды фараонов тоже разграбили ваши люди?
– Это сокровище перехвачено конгрегацией в порту Генуи.
– Капитан судна доставил его в наши края по назначению? Кому? Это интересно.
– Заказчика след простыл. Экипаж, разбежался, но мы схватили капитана.
– Он назвал адрес получателя?
– Да. Мы взялись за прислугу, оставшуюся в доме колдуна. Но служанки, а также лакей и привратник во время пыток неожиданным образом и, полагаю, не без вмешательства дьявола, откусили себе языки.
– Это еще одно доказательство полного фиаско методов инквизиции.
– Зато саркофаг в наших руках. Его, как экспонат черной магии, мы доставили сюда, в секретную лабораторию для подробнейшего изучения древнеегипетского чародейства.
– Уверена, что не ради высохших мощей привезен саркофаг.
– О, да! Скажу по секрету: в нем хранились изумруды, самоцветы, нефритовые украшения для рук и ног, золотая маска, короче, весь труп от ног до макушки был усыпан драгоценностями, какие никому не снились.
– Разумеется, этих сокровищ теперь на полках бывшей академии не найдешь.
– Полки не те. Но труп и все остальное при нем. Инструменты, правда, я позаимствовал. Очень уж тонкая, филигранная работа. Трубочки да пилочки, крючочки разные, все то, чем жрецы трупы сшивали и мозги через нос отсасывали.
– А канопы с органами?
– Да, горшки с дерьмом сохранились.
– Вам этот экспонат не интересен?
– Я специалист по живым. Мне с трупами скучно. Так что теперь все – ваше, сеньора.
– Мое? Правда? Даже не верится!
– Забирай, магиня, весь этот хлам и все, то на полках найдешь. Не жалко.
– О таком подарке даже не мечтала!
Клементина поднялась по гранитным ступеням к саркофагу.
Мраморная крышка съехала на бок, наполовину открыв неаккуратно перебинтованное туловище. Из-под небрежно обмотанных бинтов выглядывало высохшее землистое лицо.
Оно пахло терпкой смолой, эфиром и воском.
Обезвоженные веки высохли, открытые зеницы зияли пустотой. Губы съежились, обнажив ровный ряд жемчужных зубов.
Мумия казалась необычайно длинноногой, на коленях сопками вздымались овальные чашечки, голени лежали углом, словно покойный еще при жизни сопротивлялся бинтам.
Суставы длинных пальцев почему-то сжимали не реликтовое оружие и не жезл власти, но какую-то щепку для растопки.
– А где анкх? Где посмертная маска и знаки отличия?
– Эх, сеньора, спросите лучше у него, – Чезаре Ачилло вздохнул, предвкушая скорое освобождение от назойливой женщины. – Пойдемте наверх. Больше смотреть не на что.
Но Клементину невозможно было оторвать от саркофага.
– Кто он? Жрец или фараон? Раб или наложница? Как узнать?
– А тебе это надо?
– Фараоны, жившие десять тысяч лет назад – очевидцы Содома, Гоморры и Потопа. Они свидетели великого переселения древних рас и хранители бесценных артефактов. Жрецы древнего Египта знали магию богов.
– Богов, говоришь? Эти боги, по-нашему: демоны Сатурна, а их слуги – колдуны и маги.
– Возможно, в этом саркофаге находились чудесные предметы олимпийцев, укрывшихся от гнева Тифона в царстве пирамид.
– Моему начальству не объяснишь, что вогнутая чаша на шее мумии не просто украшение, а конденсатное оружие вроде зеркала Клеопатры, которым она подожгла флотилию Цезаря.
Ознакомительная версия.
