По оперативным данным, полученным из агентурных источников, в лабораториях концерна «Новая Азия» произведён тестовый запуск локальной сети, функционирующей на основе элементов, внедряемых в структуру кибернетических механизмов андроидного типа.
Внешне безобидное сообщение технического плана на самом деле таило в себе глубокий смысл.
Концерн «Новая Азия» являлся монополистом марсианского рынка робототехники. Кибернетическими механизмами, произведёнными на заводах Новой Азии, были в буквальном смысле переполнены все без исключения сектора освоения Марса. О том, что азиаты оснащают своих роботов дополнительными модулями, не задекларированными ни в одной технической спецификации, Майлер знал давно. Специалисты «Фон Брауна» раскрыли это ухищрение ещё полтора десятилетия назад. Служба внутренней безопасности корпорации сделала свои, далеко идущие выводы, и на стол Майлеру лёг отчёт, где недвусмысленно говорилось о вероятности, использования бытовых человекоподобных машин в качестве ударной силы при возникновении вооружённого конфликта. По сути, концерн, внедряя в свою продукцию тщательно скрытые сетевые модули, при посредничестве которых стандартное программное обеспечение кибермеханизмов могло быть в одночасье заменено на радикально иной софт, формировал «пятую колонну», способную решить любой конфликт в пользу своих производителей.
Осознав угрозу и тщательно проанализировав ситуацию, фон Браун не стал оглашать сделанное открытие и не отказался от закупок кибернетических механизмов. Майлер прекрасно осознавал, что тотальное включение дремлющей до поры сети может быть осуществлено лишь однажды, в том случае если руководство концерна придёт к решению о необходимости вторжения в смежные сектора освоения Марса.
При таком развитии событий азиатов ждал неприятный сюрприз. Вся продукция концерна, закупаемая фон Брауном, проходила техническое переосвидетельствование, скрытые компоненты при этом не изымались, но в дополнение к ним устанавливались собственные программные модули, разработанные в лабораториях корпорации. После упомянутой операции любой кибермеханизм, получив сигнал по каналам скрытых сетевых устройств, автоматически прерывал связь с производителями, активируя программы, заложенные в него в лабораториях «Фон Брауна».
По сути, такой технический ход превращал скрытые сетевые устройства в обыкновенный переключатель, который не только предупреждал о начале агрессии, но и запускал систему противодействия, заставляя механизмы защищать территорию корпорации от любых посягательств извне.
Тот факт, что в колонии рано или поздно вспыхнет вооружённый конфликт, не вызывал у Майлера никаких сомнений. Как сказано — он был прагматиком и не мог строить каких-то иллюзий относительно методов, которых придерживался конкурирующий концерн при освоении ресурсов дальнего Внеземелья. Эти методы однажды уже были продемонстрированы мировому сообществу во время астероидного кризиса.
* * *
По глубокому убеждению Майлера, глава семьи Ляо, досточтимый Цинь Хуань, объявленный на Земле персоной нон грата и заочно приговорённый судом Евросоюза к пожизненному заключению, прекрасно чувствовал себя на Марсе.
Его генеалогическое древо уходило своими корнями в эпоху коммунистического Китая, к лидерам научно-политической революции, замешанной на крутой волне патриотизма рядовых граждан, которые к середине двадцать первого столетия всемерно поддерживали курс руководства страны на противостояние с Соединёнными Штатами Америки и скорейший прорыв в космос.
Цинь Хуань был чем-то похож на Майлера фон Брауна, он обладал такой же железной волей, трезвым рассудком, к тому же хорошо знал историю и понимал, что сегодняшнее положение дел в колонии является прямым наследием той эпохи, когда космос стал прерогативным[2] направлением развития для многих стран мира. Стремительный прогресс новейших технологий вкупе с ресурсами огромной страны позволяли его предкам проводить спланированную политику освоения космического пространства, пресекая настойчивые попытки третьих стран вмешаться в ход процесса.
Ни для кого не секрет, что к началу двадцать первого века режим Китая всё ещё оставался тоталитарным, несмотря на сильное давление со стороны мировых демократий. Всем поползновениям внешних идеологических врагов давал жёсткий отпор культивирующийся в массах патриотизм, и потому главной разрушительной силой, в конечном итоге подточившей устои тоталитаризма, стало не политическое давление, а обратный эффект «экономического чуда».
Империя понемногу разлагалась под влиянием законов бизнеса — на протяжении столетия руководящая верхушка постепенно превращалась в группу крупных предпринимателей, которым принадлежало девяносто процентов всех технологических мощностей обновлённой Китайской Республики.
Новые поколения, неизбежно приходящие на смену старым, уже не так прочно держались за призрачные идеалы — скорее прагматики, чем амбициозные политики, они полностью признали власть денег, но не позволяли империи рухнуть, демонстрируя всему миру очередного колосса на глиняных ногах.
Сохранить и даже приумножить территорию великого азиатского государства помог здравый смысл молодых, энергичных и не отягчённых принципами той или иной политической системы наследников первых лиц правившей партии.
Не желая разрушать созданное предками и дробить Поднебесную на множество мелких территорий, они сумели договориться между собой, провозгласив ещё один этап новой экономической политики, по сути, разделив сферы влияния между семейными кланами, контролирующими различные области промышленности.
Семья Ляо получила в своё ведение космическую программу, одно из наиболее дорогостоящих и перспективных направлений развития.
На протяжении последующих столетий клан Ляо постепенно выделился среди других, осуществив несколько грандиозных проектов по освоению ресурсов пояса астероидов, колонизации Марса и добыче полезных ископаемых на Луне.
Финансовая прибыль, получаемая от долгосрочных программ, породила закономерную, но отнюдь не новую в мировой практике ситуацию: группа лиц, связанных родственными узами и общими экономическими интересами, контролировала все космические программы, безраздельно властвуя за пределами земной атмосферы, в то же время де-юре оставаясь неотъемлемой частью государства, с которым не могли не считаться мировые политические силы.
Как показала практика, дальний космос быстро ставит под сомнение законы, разработанные для земных условий сосуществования наций. Внеземелье стало вотчиной крупного бизнеса, и нетрудно представить, что вне радиуса лунной орбиты, на удалении в семьдесят, а то и в сто пятьдесят миллионов километров от метрополии, в полную силу начинал работать закон джунглей…
