Некоторые ученые утверждали, что великий древний законодатель Аруано создал систему Тиро в ответ на бесконечные войны между островными государствами. Классическое слово языка ано «тиро» в буквальном смысле означало «человек», и один из главных принципов состоял в том, что каждое королевство Тиро обладало равными правами с остальными: ни одно не могло иметь власти над другим, – и только если какое-то из них совершало преступление, оскорблявшее богов, остальные объединялись против него, и глава такого временного союза получал титул принцепса, первого тиро среди равных.
Семь королевств сосуществовали более тысячи лет, и если бы не тиран из Ксаны, так продолжалось бы еще столько же. Правители королевств Тиро обладали неограниченной властью, точно звенья Великой Цепи Созидания. Они жаловали поместья аристократам, и те поддерживали мир в своих владениях, которыми управляли как миниатюрными королевствами. Каждый крестьянин платил налоги и работал на своего господина, а тот в свою очередь платил налоги своему – и так далее, по цепочке.
Мудрость системы Тиро была очевидна – в ее основе лежали законы природы. В древних лесах Дара каждое огромное дерево, как государство Тиро, не зависело от остальных. Ни одно дерево не склонялось перед другим, однако у каждого было множество ветвей, а на ветвях имелись листья. Так король получал могущество от своей аристократии, а аристократы черпали силы в крестьянстве.
Так повелось на всех островах Дара, состоявших из маленьких островков и лагун, пляжей и бухт. И такие же независимые королевства, включавшие в себя равные части, можно было найти в коралловых рифах, косяках рыбы, дрейфующих лесах водорослей, в минеральных кристаллах и анатомии животных.
Таков порядок, лежащий в основе мира: решетка – основа ткани у ремесленников Кокру, – где горизонтальные линии обозначают взаимное уважение равных, а вертикальные – обязательства между аристократией и крестьянством, когда каждый знает свое место.
Император Мапидэрэ уничтожил все основы, смел, как армии Шести королевств, точно палую листву осенью. Несколько представителей старой аристократии, которые сдались почти сразу, сохранили свои пустые титулы, а в некоторых случаях даже замки и состояния, но не более того. Их земли больше им не принадлежали, потому что теперь всем владела империя Ксана или сам император. И если прежде за исполнение законов в каждой провинции отвечал правитель, то теперь остался лишь один закон – закон империи.
Если раньше ученые каждого государства Тиро писали собственные логограммы и по-своему использовали буквы зиндари в соответствии с местными традициями и историей, то теперь законом для всех стала письменность Ксаны.
Если прежде каждое государство Тиро пользовалось собственной системой мер и весов, по-своему воспринимало мир, то теперь все прокладывали дороги так, чтобы они соответствовали расстоянию между колесами повозок в Безупречном городе, а ящики имели такие размеры, чтобы их было удобно грузить на корабли, выходящие из порта Крифи, бывшей столицы Ксаны.
С этих пор следовало забыть о верности местным правителям – оставалась лишь верность императору. На смену уважаемой аристократии пришла череда мелких чиновников – простолюдинов, едва ли способных вывести какую-то логограмму, кроме своего имени, которое следовало записывать при помощи алфавита зиндари. Вместо того чтобы править, опираясь на лучших, император предпочел трусливых, жадных, глупых и недостойных.
В новом мире прежний образ жизни был уничтожен. Никто не знал своего места. Простолюдины жили в замках, аристократы ютились в жалких лачугах. Действия императора Мапидэрэ были направлены против самой природы вещей, против внутреннего порядка Вселенной.
Когда процессия скрылась за горизонтом, толпа зевак начала расходиться, чтобы вернуться к своей обычной тяжелой жизни: сбору урожая, заботе о домашнем скоте и ловле рыбы, – но Мата и Фин задержались.
– Они приветствуют человека, убивавшего их отцов и дедов, – тихо сказал Фин и сплюнул.
Мата посмотрел вслед расходившимся мужчинам и женщинам. Они были подобны песку, который всколыхнул океан. Если встряхнуть стакан с морской водой, она превратиться в хаос, затмевающий солнечный свет, но если проявить терпение, песок и ил осядут на дно, как и положено, и вода начнет пропускать свет, благородный и чистый.
Мата Цзинду верил, что вернуть миру чистоту и порядок – его предназначение. И это столь же неизбежно, как постепенное оседание песка в стакане с морской водой.
Семь лет спустя
Дзуди, пятый месяц двадцать первого года Единых Сияющих Небес
О Дзуди рассказывали множество историй о Куни Гару.
Юноша был сыном простого фермера, мечтавшего, чтобы его дети стали успешными в этом мире, но Куни каким-то образом умудрялся раз за разом его разочаровывать.
В детстве Куни отличался поразительными способностями – еще до того как ему исполнилось пять, умел читать и писать триста логограмм. Мать Куни, Нарэ, каждый день возносила благодарность Кане и Рапе и без конца хвалила друзьям своего маленького мальчика, думая, что Куни станет образованным человеком и прославит семью. Отец Куни, Фесо, за большие деньги отправил сына в частную академию Тумо Лоинга, знаменитого ученого, который до Унификации служил при короле Кокру министром зерна. Однако Гару и его друг Рин Кода при каждом удобном случае прогуливали занятия и отправлялись на рыбалку. Когда Гару ловили, он красноречиво приносил извинения, всякий раз убеждая наставника Лоинга в том, что искренне раскаивается и усвоил урок, но проходило немного времени, и он снова вместе с Рином пускался в самые разные проделки, спорил с наставниками, ставил под сомнение трактовки классических произведений и указывал на их ошибки в рассуждениях, пока Лоинг не потерял терпение и не исключил его из академии – вместе с бедным Рином Кодой, который всегда следовал за Куни.
Это вполне устраивало Куни. Он любил выпить, поспорить и подраться, и очень скоро стал водить компанию с весьма сомнительными типами Дзуди: ворами, разбойниками, сборщиками налогов, солдатами Ксаны из гарнизона, девушками из домов индиго, богатыми молодыми людьми, которые целыми днями стояли на перекрестках и искали неприятностей на свою голову. До тех пор пока ты дышал и у тебя водились деньги, чтобы купить ему выпить, если ты любил грязные шутки и выходки, Куни Гару был твоим лучшим другом.
Семья Гару пыталась пристроить юношу на какую-нибудь выгодную работу, и Кадо, старший брат Куни, который рано показал деловую хватку и стал торговать женскими платьями, взял его к себе продавцом. Только Куни не оправдал ожиданий семьи: не желал выказывать уважение покупателям и не смеялся над их глупыми шутками, – а когда попытался нанять девушек из домов индиго в качестве моделей для лавки, Кадо ничего не оставалось, кроме как выгнать младшего брата вон.
