- Упоминается. Но про нее не слышно уже много лет. Для приготовления мертвой воды нужны чрезвычайные обстоятельства. Насколько мне известно, последний раз мертвой водой был казнен самозваный император Дракс Волчья Пасть. Но такое стало возможным лишь после того, как этот фанатик буквально залил кровью саванну, когда против него восстали почти все племена, когда на одной-единственной личности сконцентрировались гнев и ненависть миллионов.
- Короче говоря, именно это, - Карстенс щелкнул пальцами по сосуду, - и есть то открытие, о котором вы говорили?
- Да.
- И вы явились сюда среди ночи только для того, чтобы обрадовать меня этим?
- Нет, конечно. Это только повод. Необходимо было заинтересовать вас чем-то необычайным.
- Насколько я понял, вы прибыли сюда как парламентер?
- Нет, как инспектор. Подождите, не перебивайте! Я постараюсь не злоупотреблять вашим гостеприимством. Пять-шесть минут меня вполне устроят.
Карстенс поморщился, но ничего не сказал, только демонстративно повернул настольные часы циферблатом к Сергею.
- Как известно, недра этой планеты чрезвычайно богаты редкими металлами и минералами. - Чтобы выиграть время, Сергей начал издалека. - Еще со времен первых экспедиций ходило немало слухов об алмазах величиной с кулак, утесах из чистого золота и морских пляжах, сплошь состоящих из рубинов. Всеми этими сокровищами владели загадочные косматые гиганты, способные превращаться в зверей и птиц, убивающие взглядом, умеющие добывать живую и мертвую воду. На самом деле все оказалось намного проще и намного сложнее. Планета действительно богата, но богатства эти заключаются отнюдь не в золоте и драгоценностях. Аборигены и впрямь творят чудеса, но для них это такое же естественное занятие, как для нас, например, пение или танцы... По заданию Галактического совета и с согласия большинства здешних вождей вы проводите геологоразведывательные работы. Само собой, что при этом вы обязаны соблюдать Космический устав и уважать местные законы. Однако, вы игнорируете и первое и второе. Случайно узнав о существовании некого минерала, обладающего весьма экзотическими... скажем так... свойствами, вы занялись его добычей, используя при этом принудительный труд аборигенов. Нередко вы отбирали у хозяев украшения, сделанные из этого минерала. То есть занимались банальным грабежом. Вот главные обвинения, которые я выдвигаю против вас, хотя и устно, но вполне официально. Как только это станет возможным, я доложу о случившемся Космическому трибуналу.
- Все? - Карстенс глядел в пространство поверх головы Сергея, а его правая рука машинально поглаживала какой-то продолговатый предмет, прикрытый большой топографической картой. - А теперь выслушайте меня. Тот минерал, о котором вы говорите, действительно имеет волшебные свойства. Философский камень древних алхимиков по сравнению с ним - игрушка. Получив его в достаточном количестве, люди смогут подняться на новую ступень развития. Для вас же... Я хотел сказать, для местных жителей, это всего лишь красивая безделушка. Но вся беда в том, что добывать этот камень могут только они. Вот почему я привлек в качестве рабочей силы некоторое число аборигенов. Труд их оплачивается достаточно хорошо. Я понимаю, что нарушил некоторые статьи устава. Но он не может предусмотреть все на свете. Прав я или неправ - решат на Земле. Как видите, я изложил свою позицию, хотя мог этого и не делать. Для меня вы по-прежнему жалкий манекен. Так и передайте своим хозяевам. Будет лучше, если они оставят меня в покое. Я не боюсь ни чертей, ни призраков.
- Одно из двух: или вы сознательно паясничаете, или у вас что-то неладное с головой.
- Если у кого-то из нас двоих что-то действительно неладно, то скорее всего у вас. Полюбуйтесь! - из разреза рубашки Карстенс вытащил цепочку с крупным яйцевидным камнем, переливающимся чистыми аквамариновыми тонами. Эту штуку вы, кажется, называете шебаутом. Я ношу его уже несколько лет. Он не раз спасал мне жизнь. Шебаут помогает думать, защищает от болезней, благодаря ему почти не нужен сон. Он научил меня разгадывать чужие замыслы. Я знаю, что вы пришли не с добром! Ваша цель - похитить мои камни или, по крайней мере, уничтожить их. Разве не так? Но старания ваши напрасны. Камни в надежном месте! - он похлопал рукой по стенке внушительного металлокерамического сейфа, стоявшего позади его кресла.
- Продолжать этот разговор бессмысленно, - Сергей встал. - Сейчас вы явно не отдаете отчета своим поступкам. Я ухожу. Обдумайте на досуге все сказанное мной.
Он протянул руку, чтобы взять каменный сосуд, но Карстенс опередил его.
- Это останется здесь! Аборигены, находящиеся вблизи базы, не должны иметь при себе ничего лишнего.
Глазами Карстенс поискал пробку и, нигде не обнаружив ее, свернул затычку из бумаги. При этом лицо его на мгновение приобрело тупое, недоуменное выражение, как у человека, очнувшегося после тяжелого сна в совершенно незнакомом месте. Затем, словно забыв о существовании Сергея, он вместе с креслом повернулся к нему спиной, электронным ключом отпер сейф, небрежно сдвинул в сторону груду камней, сверкнувших при этом как взорвавшаяся петарда, и на освободившееся место поставил сосуд с живой водой.
- Дело сделано, - сообщил Сергей, вернувшись к Гарпагу. - Все, кажется, прошло гладко.
- Да, - согласился старик. - Гладко. Очень гладко.
- Что-то не нравится тебе?
- Я не верю в легкие победы. Любое дело имеет не только начало, но и конец. Здесь же конец не близок, и я не берусь предсказать его. Все может случиться... Ты готов к смерти?
- Не совсем. Хотелось бы еще пожить.
- Ты молод. У тебя еще могут быть дети. А мой род прервался. В этом уже почти нет сомнения. Давай договоримся, если у нас будет выбор, первым умру я.
- Откуда такие мрачные мысли? Я уверен, что все кончится хорошо. Ведь он один, а нас двое. Да и на серьезного противника он не похож. Просто псих какой-то. Ему бы сейчас хорошего врача.
- Об этом говорить рано. Мы еще не одолели голокожего. Вначале нужно сломить его силу, лишить того, что помогает ему идти путем зла.
- Что требуется от меня?
- Уйти подальше в пустыню. То, что я буду делать, нельзя наблюдать непосвященным.
Когда на рассвете Сергей вновь отыскал Гарпага, тот выглядел как давно остывший, брошенный без погребения мертвец. На плотно сжатых губах и смеженных веках лежал принесенный ветром песок, тело было холодным и твердым, как мрамор, одеревеневшие растопыренные пальцы напоминали когти хищной птицы, ни одна жилка не вздрагивала под кожей. Однако при первом же прикосновении Гарпаг открыл глаза и вполне осмысленно уставился на Сергея. Быстрые конвульсии пробежали по его телу, он глубоко вздохнул и сел.
