Старушенция возвела очи горе и застыла в благоговейном молчании. "Не знаю, где теперь ее Гектор, - подумал Симмонс, - но даже если и в лучшем из миров, бьюсь об заклад, - у него мурашки по спине забегали. А цветочник - молодец, сразу видно старую добрую гвардию".
Старик и в самом деле выглядел молодцом - розовощекий, в меру упитанный, с белым венчиком волос вокруг роскошной лысины. Ни дать ни взять, - Санта-Клаус, только без усов и бороды.
- Вы можете сказать, когда в последний раз видели фиалки, Джим? - продолжала неукротимая мисс Аткинсон.
- Сто лет назад, - грубовато ответил Санта-Клаус. - Их уже давно не существует, мисс. Их вытравили, мисс Аткинсон, как вредную сорную траву.
"А ведь я его, кажется, сглазил, - ухмыльнулся Симмонс. Сдают нервишки. Впрочем, такая кого угодно доконает. Кремень-женщина".
- Что вы такое говорите, Джим! - ужаснулась мисс Аткинсон. - Пусть фиалок уже действительно не существует... - Она всхлипнула и поднесла к глазам крохотный носовой платочек. Пусть их безжалостно истребили!.. - Казалось, она вот-вот разрыдается по-настоящему. - Но вы, Джим, вы не смеете так говорить! Вы так тонко чувствуете красоту... Вы...
Не договорив, она уронила лицо в ладони. Старик мигом слетал куда-то в подсобное помещение и вернулся со стаканом воды.
- Бога ради, простите меня, мисс Аткинсон. Кто же мог подумать, что это вас так взволнует? Выпейте воды, мисс Аткинсон.
Старушка царственным жестом приняла из его рук стакан, отпила маленький глоток и поставила стакан на прилавок.
- Боже мой! - она промокнула глаза платочком и засунула его в рукав вязаной кофты. - Я бы, кажется, отдала все на свете за то, чтобы хоть одним глазком взглянуть на крошечный букетик фиалок!..
- Увы! - старик беспомощно развел руками. - Об этом можно только мечтать, мисс Аткинсон...
Соблазн был велик, и Симмонс не устоял.
- Простите меня, мисс...
- Моя фамилия Аткинсон!
Старушка дернула головой и смерила его уничтожающим взглядом.
- ...мисс Аткинсон. Меня зовут Симмонс. Эрнст Симмонс, с вашего позволения.
- И что вам угодно, мистер Симмонс? - ледяным тоном справилась мисс Аткинсон.
"Сейчас ты у меня ахнешь, ржавая кочерга! - весело подумал Симмонс. - Сейчас ты у меня запляшешь!"
- Ничего особенного. Просто я случайно оказался свидетелем вашего разговора.
- А не кажется ли вам, мистер Симмонс...
- Кажется, мисс. Но я подумал, что если вам, и в самом деле так хочется увидеть фиалки... - Он намеренно выждал несколько секунд, наблюдая за выражением их лиц. У старухи брови медленно поползли вверх; цветочник улыбался, явно предвкушая розыгрыш.
- ...То почему бы мне не исполнить ваше желание?
Теперь мисс Аткинсон смотрела на него во все глаза. Старик за прилавком давился беззвучным хохотом.
- Вы хотите сказать...
Симмонс покачал головой.
- Нет, мисс. Я хочу показать.
Он опустил руку в боковой карман плаща и достал целлофановый пакетик.
- Вот они,мисс Аткинсон. Только что с цветочной клумбы.
Вынь он из кармана живую анаконду, эффект, наверное, не был бы таким ошеломляющим. Старая леди вся подалась вперед и буквально пожирала глазами букетик на его ладони, У старика отвалилась челюсть.
- Можно, я их потрогаю? - сдавленным шепотом попросила старуха.
- Сделайте одолжение! - Он протянул ей букетик.
Она взяла цветы трясущимися от волнения пальцами и поднесла к самым глазам.
- Боже мой!.. - произнесла она срывающимся голосом. - Боже мой, Джим... Ведь это настоящие фиалки, не правда ли?
- Еще бы! - рассмеялся Симмонс. - И не откуда-нибудь, а прямо с Монмартра. Вы помните оперетту Легара, мисс Аткинсон?
- А вы шутник, молодой человек! - Старик опомнился первым и, водрузив на нос старомодные очки в тяжелой оправе, принялся разглядывать фиалки. - Впрочем... Постойте... Невероятно! Это настоящие фиалки, мисс Аткинсон. На стебельке сохранились комочки чернозема. Чернозема, мисс Аткинсон! Вы только попытайтесь вспомнить, когда в последний раз видели настоящий жирный чернозем?!. Уже тысячу лет всюду применяется эта чертова гидропоника! Эти идиотские эрзацпочвы из промышленных отходов!
Он попытался снять с носа очки и едва не разгрохал их, уронив на прилавок. Продолжая бережно держать фиалки в сложенных лодочкой ладонях, старушка опустилась на табурет и тихо заплакала. У старика Джима ходуном ходили губы, лицо стало пунцовым.
От злорадного ликования не осталось и следа. "Что я наделал! - с ужасом подумал Симмонс. - Черт меня дернул ввязаться в эту историю! Да их обоих кондрашка хватит! Станут допытываться, откуда у меня цветы!"
- Где вы их взяли? - шепотом спросил цветовод.
"Начинается!"
- Умоляю вас, скажите, где вы их взяли? - Джим дрожал как в лихорадке.
- Ну хватит! - Симмонс постарался вложить в свой голос как можно больше жесткости. - Давайте сюда цветы!
Он выхватил букетик из-под носа мисс Аткинсон. Старушка дернулась следом и замерла, умоляюще протянув руки.
- Какое вам дело, где я их взял? - продолжал Симмонс. Где я их взял, там больше их нет! Сегодня у моей жены день рождения. Могу я ей сделать подарок по своему вкусу? Могу или нет?!
- Можете... - глухо произнес продавец. - Богатые все могут.
В наступившей тишине стало слышно, как негромко, по-детски безутешно всхлипывает мисс Аткинсон.
- Джим... - бормотала она. - Вы единственный близкий мне человек... в этом городе.. Я думала... я так надеялась... что вы вспомните... догадаетесь, что у меня... что вы поздравите меня... с днем рождения!..
Ни слова не говоря, старик вышел из-за прилавка и прижал к груди трясущуюся голову мисс Аткинсон. Симмонс для них перестал существовать. Он потоптался на месте. Потом развернул целлофан и разделил букетик на две равные части. Одну бережно обернул в целлофан и опустил в карман плаща. Другую положил на стеклянный прилавок и, не оглядываясь, вышел из магазина.
Проходя мимо витрины, Симмонс помедлил мгновенье и заглянул в магазин. По-прежнему прижимая к груди голову мисс Аткинсон, старый цветовод бережно поправлял выбившиеся из-под шляпки седые пряди волос.
Фиолетовый букетик сиротливо лежал на прилавке.
- Ну, кажется все. - Симмонс еще раз перебрал по памяти уложенные в чемодан вещи. - Как будто ничего не забыто.
- Какая прелесть! - Эльсинора держала букетик осторожно большим и указательным пальцами, точно хрупкую драгоценность. - Страшно подумать, что им несколько сотен лет. Можно, я захвачу их с собой, Эрнст?
Симмонс усмехнулся.
- Там, куда мы отправляемся, их сколько угодно.
- В это невозможно поверить, - вздохнула Эльсинора.
- И тем не менее это так.
- Все равно я их ни за что здесь не оставлю! - заявила она, доставая из сумочки булавки. Плащ был перекинут через спинку стула. Эльсинора надела его, подошла к зеркалу и прикрепила фиалки к лацкану.
