Возле киоска с кристаллофонами стояла в одиночестве красивая молодая девушка. Очень красивая. Безжалостно, как говорил один мой опытный приятель, рано состарившийся. Струилась медленная музыка, на крыше киоска рождались объемные движущиеся картины, зазывая меломанов. Девушка делала вид, будто изучает обложки кристаллов, на самом же деле она поглядывала на меня. Безжалостно красивая... Спокойно, Жилин, остановился я, береги себя. Психика твоя изменена нейроволновым взрывом, так что не верь глазам своим. Какая же это молодая девушка? Такая же ведьма без возраста, как и врач в больнице. Терпи, Жилин, это ведь и есть слава... Красавица неожиданно подмигнула мне - едва поймала мой взгляд. Я подмигнул ей в ответ. Мальчишество.
Я выбрал газету с характерным названием: "ДЕТИ ПРИРОДЫ. Хроника добра" - и направился обратно к Бэле.
- А вы, это...- оторопело позвал меня парень, стоящий по ту сторону прилавка.- А деньги?
- Деньги? - Я посмотрел на Бэлу.- Разве это не бесплатно?
- Два дуата и сорок сантимов,- виновато ответил продавец.- Простите, я не хотел вас обидеть.
Я пошарил по карманам.
- Вот тебе, бабушка, и новый круг рая... Знаешь, дружок, тут такое дело. Сколько это будет в копейках? Я, признаться, не разбираюсь ни в ваших дуатах, ни, тем более, в сантимах.
- У вас нет при себе денег?
- Копейки - это не деньги? - озадачился я.- Тогда как насчет центов? Или счет идет на доллары?
Он брезгливо покрутил в руках предложенные ему монеты. Было ясно, что нормальных денег среди них так и не обнаружилось.
- Ну, ладно,- легко решил продавец,- берите так. Ерунда все это. Желаю вам здоровья.
- Межпланетники помнят свои долги,- успокоил я его.- Даже став культовыми писателями.
Прежде чем покинуть это место, мне вздумалось попрощаться еще и с девушкой-меломаном, на которую моя внешность произвела столь сильное впечатление - а может, наоборот, я хотел с ней поздороваться? - но той возле музыкального киоска уже не было. И возле других киосков ее не было. Жаль.
Свернув с бульвара, мы продолжили путь. Проспект Ленина, бывший когда-то тесной, заполненной транспортом улицей, оказался решительно преображенным. Теперь он был на удивление широк, тих и зелен. Проспект был достоин своего имени.
- Как устроишься, зайди в отделение Национального банка,посоветовал Бэла.- Не откладывай в долгий ящик. Никто здесь не возьмет у тебя денег, если они не местные, имей это в виду.
- Прежде всего - к Строгову,- вздохнул я.- Ради этого, собственно, и приехал. Как там Дим Димыч, что слышно?
- Говорят, плох. Я, к сожалению, с ним лично не знаком.
- Что плох - и без того известно.- Я вздохнул.
- Много вас, писателей, понаехало,- подмигнул мне Бэла.И все к Строгову. Вы что, сговорились?
- Разумеется. Операция под кодовым названием "Время учеников".
Хорошее настроение куда-то вдруг пропало. Наверное, потому, что в разговоре не было больше искренности. Я чувствую такие вещи, как замужняя баба,- ценное качество для профессионального шпиона. Бэла Барабаш давно и прочно думал о чем-то, о чем не решался или не желал заговорить вслух, он смотрел на меня и видел вместо бывшего соратника всего лишь источник информации. Теперь я в этом не сомневался.
- Так ты ведешь меня в гостиницу?
- А куда же еще?
Я смерил взглядом оставшееся расстояние.
- А ты успеешь рассказать, о чем вы с лейтенантом Сикорски шептались в коридоре, пока девчонка проверяла мои рефлексы?
Он не сбился с ноги, не изменился лицом. Он улыбнулся краешками губ:
- Нашел девчонку! По моим сведениям, Рафе тридцать семь. Хотя кое-кто уверен, что ей только тридцать пять, я имею в виду, конечно, ее мужа.
- Рудольфа Сикорски?
- Ага, догадался! Да, это несчастный Руди. У них с Рафой довольно сложные отошения, я стараюсь в эти дела не соваться...- Бэла потер щеку. Ту самую, которая, возможно, до сих пор побаливала.- Ты прав, тебя мои проблемы тоже касаются. В конце концов, человека на твоих глазах похитили.
- Похитили? - удивился я.- В парня стреляли из вакуум-арбалета. И попали, между прочим.
А еще он получил точно такую же порцию нейроволнового излучения, как и его ни в чем не повинный собеседник, подумал я. Как и шестеро других свидетелей. Все свидетели дружно упали, но ему хоть бы что. Черепная коробка, надо полагать, у него свинцовая. Или под черепной коробкой нет ничего, что можно было бы возбуждать и тормозить.
- Есть основания надеяться, что похищенный жив,- веско произнес Бэла.- Это было похищение, Иван, а не убийство. Поэтому постарайся понять мой следующий вопрос правильно: все ли ты рассказал лейтенанту Сикорски?
Я прикрыл глаза. Я мысленно застонал. Спокойно, сказал я себе, есть люди, которые не лгут, и есть люди, которые следят, чтобы другие не лгали. Я открыл глаза и постарался быть очень терпеливым:
- Мы обменялись с этим парнем семью-десятью репликами, большей частью на тему - были мы в прошлом знакомы или нет и по чьей воле я здесь оказался. К записи, которую ты, наверное, знаешь наизусть, можно добавить только одно - я ни секунды не сомневался, что имею дело с психически нездоровым человеком, каких немало бродит по улицам любого города мира. Или у тебя есть основания надеяться, что меня действительно забросило сюда чьей-то волей?
- Боже упаси,- ответил Бэла, кажется, искренне.- Ну, так как? Тебе удалось вспомнить, где и когда состоялось ваше с ним знакомство?
Я напрягся. Сейчас меня спросят про номер в гостинице, где, по мнению сумасшедшего незнакомца, мы провели наш первый вечер, а потом меня спросят про название бара, где мы с ним якобы познакомились, и таким незамысловатым способом будет определен номер и пароль ячейки в некой камере хранения...
- Когда же вы все поверите,- рассердился я,- что Жилин только литератор, дорогие вы мои современники?
- Похищенный подошел именно к тебе. Это не может быть случайностью.
- В нашем мире все может быть случайностью,- возразил я.Вы установили его личность?
- Что касается личности этого человека...- сказал Бэла задумчиво.- Личность его, Иван, не удается установить уже долгие годы. Тайна, покрытая мраком. Никто не знает ни имени его, ни фамилии, только кличку, которую дали ему еще интели. Мы рассчитывали, что ты поможешь с этим делом разобраться, но...
- И какая кличка?
- Странник.
- Ага,- сказал я,- понимаю. Теперь понимаю...
Площадь перед отелем была такая же просторная, как и прежде, но теперь она вовсе не напоминала аэродром. Та ее половина, которая примыкала к отелю и где раньше была гигантская автостоянка, превратилась в регулярный парк, то есть в систему газонов, изрезанных пешеходными дорожками. В центре пешеходной зоны размещался бассейн, в котором купались, на бортиках бассейна сидели в обнимку влюбленные парочки и болтали в воде ногами, и над всем этим возвышалась пятнадцатиэтажная громада "Олимпика" - красное с голубым. Ленточная галерея спиралью закрутилась вокруг здания, позволяя всем желающим подняться с земли до самой крыши, не заходя внутрь. Над входом сверкала надпись: "С ДОБРЫМ УТРОМ!"
