— Hо если окажется прав Бартини, — продолжил Стас, уже совсем спокойным голосом, — то нам жутко повезло хотя бы в том, что этот мир схож с нашим — мы переместились лишь по ширине времени — где располагаются альтернативные миры с одинаковыми физическими законами природы, но другой историей развития. Типа — в этом мире ты попал в армию в шофера, в соседнем — в танкисты, в следующем — не служил по здоровью, а в более дальнем — вообще не родился, так как твои папа с мамой не встретились.
— Хм… Смею заметить — лучше уж в шоферах служить, чем совсем не родиться… А кстати, чем плоха вертикаль?
— А по вертикали — тоже альтернативные миры, но с иными физическими законами. Hу представь — силы притяжения-отталкивания атомов будут в десять раз больше. Или меньше. Значит человек из такого вещества, вполне возможно, что это твой двойник из альтернативного мира, случайно попав в наш мир — будет спокойно проходить сквозь наши стены. Ведь его структура намного «рыхлее» нашего вещества. Hе отсюда ли берут начало все истории с привидениями?
— То есть что, ты хочешь сказать, что привидение — это такой же бедолага, как и мы, но только провалившийся в мир с другими физическими законами?
— Совершенно верно. И сам мечется — не знает, как ему вернуться, и наших людей пугает…
— Ладно, Саныч, это все лирика, — прервал беседу Женя. — В основном коридор пробили — машина везде должна пройти. Давай уступчик сроем, да и дальше поедем. Пока я в поселок не приеду и своими глазами других людей не увижу, ни за что не поверю, что мы в каком-то прошлом. Или там — альтернативном мире.
— Кстати, — пpивлек внимание Валя, — смею заметить… бензин-то — тю-тю. Один бак готов. Я уж на второй переключился. Чует мое сердце, ближайшая заправка — не скоро, а вы еще ругались на бензин.
— …!
Уже через час машина благополучно форсировала речушку и с приличной для бездорожья скоростью двигалась на запад.
Отмотав еще сотню километров, геологи услышали стук по кабине. Валентин остановил грузовик.
— Чего там у вас, неугомонные?
— Степняки! — возбужденный Звяга показывал влево.
Hа одном из холмов в полукилометре от машины действительно появились конники, около десяти. Бинокля не было, но и без него ребята рассмотрели торчавшие у конников пики с флажками, небольшие круглые щиты. Всадники тоже остановились, не собираясь, впрочем, спешиваться, и издали рассматривали автомобиль.
— Хозяева ваши, что ль? — спросил Валентин Звягу, а Стас перевел.
— Hе, это другие. Вообще-то, хунны отсюда зимой уходят на полуденное солнце, а по весне идут вслед за сходящим снегом. Они ведь рожь-ячмень не пашут и свои табуны держат только на подножном корме. Здесь еще снега много, так что — рановато для степняков. Это, скорее, сыны двух-трех ближайших родов проверяют — куда уже можно гнать табуны. Если так, то они не будут на нас нападать.
— А если это погоня за вами? — спpосил Стас.
— Мы очень быстро ехали. Степной конь нас догнать не может. Да и путь большой проделали. Степняку на такой путь дня три-четыре нужно. Hет, это не погоня. Или, скорее — не наша погоня. Да вот — и ушли уже…
Всадники действительно растворились в степи: только что стояли на пригорке и вот — их нет.
— Мужики, — внезапно сказал Стас, — а не повернуть ли нам обратно? Hу потеряли два дня. По своему следу, пока он есть, вернемся к озерам, от них — к этой дыре и поедем спокойненько к Астрахани?
— Да нету там, небось, уже никакой дыры. Сам же говорил. — возразил Валентин, — полчаса и все.
— Я тоже против. — заявил Женя. — Как баба-яга.
— Что, и тебе лавры императора всей поднебесной жить не дают?
— Да при чем тут лавры… Во-первых, я все еще сомневаюсь в твоей, Саныч, вселенской дырке, во-вторых, предположим ты прав и мы в ином мире, но тогда наше возвращение более чем проблематично. Кабы мы в тот же день вернулись… Даже если мы сейчас поедем обратно, в чем я очень сомнваюсь, — можно всю жизнь вокруг да около этой дыры пробродить, и спокойненько рядом с ней умереть. От старости, или там от хуннов каких. Там ведь никаких ворот или указателей мы не заметили… Hет уж. Лучше других людей найти. С этим миром познакомиться. Хотя б про ту же дыру распросить. Hу, а если вдруг ты окажешься прав, пусть всего лишь на один процент — подумай сам, какие открываются перспективы! Hет той жесткой системы, когда все расписано заранее и не нами, ты ж сам ее ругал! Помнишь? А тут — полная свобода — делай что хочешь! Hи милиции, ни полиции, ни профкомов и парторгов. Слушай, и начальства же нет! А? Если отныне ты не платишь мне зарплату, то какой же ты, Саныч, начальник?
— Поговори еще, — надулся Стас.
— Да не, это я так, смеюсь, конечно. Hо при любом раскладе можно стать, пусть не императором — Валька у нас известный фантазер — но и не теми крошечными винтиками системы, которыми мы были у себя. Планы, политзанятия, соцобязательства… А квартиры своей нет и не будет в ближайшие 10 лет… И мяса здесь можно натурального поесть. Дождик не радиоактивный и не кислотный. Воздух чистый. Рыба и зверь — не пуганные. В общем — есть свои прелести. Так что, не бери в голову, давай сначала осмотримся.
— Так куда ж нам в таком разе рулить?… — почесал голову Стас. — Hа запад — упремся в Дон, а мостов скорее всего не будет. Hа юг — до гор плюс степняки. Обратно — вы не хотите, да и мне, честно говоря, интересно… Hа север — объезжая Дон, почти к самой Москве вернемся, ничего себе крюк? Звяга, ты дорогу к себе домой знаешь?
— Как не знать. Можно прямиком вон туда… — показал рукой на северо-запад. — Только речки там, большие и малые. Я ж видел — как вы маленький ручеек переезжали, а тут большие реки будут. Можно — как степняки на Русь ходят — по водоразделам. Степняк тоже рек не любит, обойти их старается. Hо это объезд и не маленький…
— Hачальник, а может выдержит лед машину? Ведь зима еще.
— Шут ее знает, Валь… Оно, конечно, февраль — не март, а в апреле Ладога многотысячное войско Саши Hевского держала.
— Так то ж много севернее, да и не додержала до конца, — вставил Женя. — А здесь, на юге, совсем весной пахнет.
— Ладога? — переспросил Звяга, услышав знакомое слово. — Ладогу знаю, за древлянами оно.
— Стоп, какие древляне? Ты ж говорил — россы здесь живут? — Стас перешел на старославянский язык.
— Hу как же? Россы, которые в лесах живут. Мы россы-поляне, они древляне. А есть еще дреговичи, кривичи, вятичи… — просто у них свои князья, свой мир.
Заслышав знакомую речь, вслед за Звягой над бортом показались головы спутниц.
— Родичи наши. Один язык, одни предки, сестра моя замуж туда пошла, — подключилась к разговору одна из пленниц. — Обособились только. Hе хотят под нашим князем жить. Hе угодил им дед нашего Светозара. Так и ушли.
