— Как раз неплохо, что он так уверен. Мы еще повоюем. Верно, Карлос?
— Повоюем. — Несмотря на безнадежность положения, молодой кубинец и не думал унывать. Не выпуская из рук разряженного автомата (на спине до сих пор еще болталось захваченное впопыхах банджо), он зорко следил за лодкой, только что отвалившей от их маленького катера.
— Доберусь, все равно доберусь до этих каналлас[6],— упрямо твердил он.
Рамос Кандидо остановил бот на прежнем месте посреди бухточки.
— Наилучшие пожелания и привет, — закричал он, едва смолк рокот мотора. — Слышите? Это передают ваши товарищи. Следующий сеанс завтра, в это же время. Но вы не тревожьтесь, я проведу его. Порядок!
— Пожалуй, он не врет, Карлос, — сказал Виктор.
— Нет, не врет.
— Зачем мы слушаем? — возмутилась Галя. — Ну зачем? Разве не видите, он хочет поиздеваться.
— Будем гуманными, — без улыбки заметил Виктор. — Ему столько времени пришлось молчать… Дадим выговориться.
Они присели на краю скалы. Рамос будто только этого и ждал. Подтолкнув веслами лодку ближе к скале, он расположился на корме, в то время как его молчаливый спутник невозмутимо перебирал снасть.
— Как там поживают мои маленькие питомцы? — начал он, картинным жестом извлекая портсигар. — Греются на солнышке? Великолепно. Но я не хочу вводить вас в заблуждение. Через каких-нибудь полчаса все будет кончено: атака повторится и в других масштабах. Да, да, мне жаль, конечно, но, увы, наука требует жертв. Ваш приезд оказался очень кстати. Мы с моим другом гринго и мечтать не смели о подобном опыте. Очень-очень кстати… Однако вам должно быть интересно, что все это значит? Охотно удовлетворю законнейшее ваше любопытство. Сейчас это уже безразлично. Пусть этот маленький сюрприз хоть частично вознаградит за неприятности, которые ждут вас через полчасика… виноват, через двадцать пять минут. Разумеется, вы уже и сами догадались: кулеброс неслучайно облюбовали сей пустынный островок. Сказав, что здесь не обошлось без вашего покорного слуги, я не удивлю вас. Но, да будет вам известно, сегодня вы были свидетелями величайшего триумфа своей гипотезы заколдованных струн!
Рамос замолчал, откровенно наслаждаясь достигнутым эффектом. Последние слова его и впрямь поразили молодых ученых. Чудовищной нелепостью звучало само упоминание о струнах в устах этого фанфарона. И в то же время… Да, да, оно только подтверждало смутные, не высказанные еще догадки.
— Видишь? — шепнул Виктор. — Я говорил, его следует послушать.
— Не ожидали? — с торжествующим смехом продолжал этот молодчик. — Не думали, что в свободном мире у вас найдутся преданные ученики и верные последователи? А между тем так оно и есть. Как видите, семена ваших идей пали на благодатнейшую почву. Всходы налицо, великолепные, я сказал бы, всходы. Не буду хвастать, роль моя не так уж велика. Один из скромных лаборантов, только и всего. Но это лишь подчеркивает величие предприятия. Таких тайничков у нас десятки! И вы нам очень помогли. Кстати, и «Акула» ваша пригодится нам для дальнейших опытов.
— Трусливый пес! — Карлос кинулся к гарпуну, но твердый каблук скользнул по камню, и кубинец упал, ударившись о базальт висевшим за спиной банджо. Не вставая, он подтянул к себе гарпун за веревку.
Виктор остановил его:
— Может пригодиться. Да и не добросишь.
— Не сидится, дружище Карлос? — заулыбался Рамос. — Потерпи, осталось минут пятнадцать. Чтобы не скучал, могу и тебе поднести сюрпризец. Как ты сказал тогда: «рекордный урожай»? Да, знаю, урожай неплох. Но ты случайно не заметил, сколько было на часах, когда кулеброс атаковали вас? Не в эту ли пору уборщики тростника выходят на плантации? Догадываешься, босяк? Вот, вот. И учти: на моих питомцах — никаких тебе фабричных марок. Никаких улик, ясно? Божьи твари.
Он больше не улыбался. Злобная гримаса не сходила с его манекенного личика.
— Божьи твари — и баста. Не кто иной, как всевышний, обрушит на отступников державный гнев свой! Это будет произнесено в храме, дружище Карлос. Ты думаешь, среди земляков наших не осталось верующих? Посмотрим, посмотрим…
Не проявлявший до сей поры никакой активности краснолицый толстяк внезапно прервал своего приятеля. Он что-то сказал ему с недовольным видом. Рамос сделал попытку улыбнуться.
— Прошу прощения, леди и джентльмены. Мой друг гринго меня торопит. Приходится прервать нашу милую беседу. Два слова перед разлукой. Дружище Карлос помешал договорить, отвлек меня… Итак, заколдованные струны. Слегка только прикоснулись к ним — и какой эффект! Страшилища джунглей, кулеброс, оказались податливыми, как воск. Мы сместили их суточный цикл, воспитали стремление к охоте на восходе солнца. В утренние часы наши питомцы бросаются с особой яростью и буквально на все живое! Обратили внимание, с каким великолепным упорством они преследовали вас? Впрочем, это еще не все. В любой нужный момент мы можем удесятерить их ярость, пробудить от апатии и сна. Сейчас вам это продемонстрирую. Прощайте, сеньоры. Не забывайте про гарпун. Рассчитываю на новые великолепные кадры и…
Приятель гринго, не дав ему закончить, бесцеремонно оттолкнул его и запустил мотор. Лодка рванулась с такой силой, что красноречивый кабальеро едва из нее не вылетел. Молодые люди невольно рассмеялись.
Первой оборвала смех Галя.
— Работы публиковались, это верно. Но кто мог подумать, что найдутся такие изуверы…
— О чем это ты? — насторожился Виктор.
— Наши герпетологи[7] проводили опыты со змеями. Результаты были очень любопытные.
— Дальше, дальше, — заторопил ее Виктор. Он не спускал глаз с бота. — Понимаешь, Галочка, я хочу предугадать их ход. Это важно.
— Но я не знаю подробностей…
— Ничего. Скажи только, чем воздействовали они на змей?
— По-моему, звуковыми волнами. Да, да, это я помню точно…
— Отлично, сеньорита Галя, — оживился Виктор. — По методу факиров!
Девушка посмотрела на него с недоумением.
— Чему ты радуешься?
— Сейчас, сейчас… Смотрите-ка, они покидают бухту.
Бот отвалил от берега, за ним на буксире потянулся катер с «Акулою» на борту.
— Пройбидос! — выругался Карлос.
— Да, это несколько усложняет дело, — спокойно заметил Виктор. — Но у нас остаются акваланги.
— В аквалангах далеко не уплывешь, — возразила Галя. — Если даже мы до них и доберемся.
— А далеко нам плыть и не придется. Эти милые сеньоры оставят остров не раньше, чем попытаются осуществить свою угрозу.
Верный себе франтоватый негодяй, поравнявшись со скалой, галантно приподнял шляпу. К удивлению товарищей, Виктор приветливо помахал ему в ответ.
