И все же он продолжал бежать, стараясь выбирать те места, где только что рвануло, и избегая чистых, нетронутых. Цена за допущенную ошибку была высокой, а могла стать и вовсе безмерной.
Его порядком помяло в этой переделке. Но надо было благодарить судьбу за спасение, а не ныть и жаловаться. Гун так и делал.
И все же он несколько утратил контроль над обстановкой. А может, и подвели приборы. Совершенно неожиданно он выскочил на берег широкой реки и еле удержался на крутом берегу, чтобы не свалиться в воду. Но это было чисто рефлекторное движение. Уже в следующее мгновение, почувствовав, что вода чистая, глубокая и не таит смертельной опасности, Гун оттолкнулся что было силы ногами и прыгнул вниз.
У берега вода была мутной. Но к середине она прояснялась - Гун прекрасно ориентировался на глубине в три-четыре собственных роста. Конечно, видимость не та, что днем, при свете, и все же вполне достаточная. Он погрузился еще глубже. Распугал стайку каких-то сонных и пузатых рыб. Достал со дна рачка. И, разломив ему панцирь, тут же съел. Потом наспех проглотил еще нескольких непроворных собратьев своей первой жертвы. Все покрытое панцирями, хитином вызывало у него доверие. Но это не означало, что придется полностью отказаться от иного корма на этой планете. Просто слизняки, будь то голые или же покрытые легкой шерсткой, вызывали у Гуна брезгливость. Но это дело преходящее, Гун все понимал.
Течение на глубине было довольно-таки сильное. И Гун решил немного отдохнуть, отдавшись ему во власть. Пускай его ищут на земле.
Пластины, открывавшие легочные дыхательные пути, плотно сомкнулись, еще когда он только оторвался от берега и летел в воду. Чуть позже приоткрылись жаберные щели. Вода была напоена кислородом и углекислотой. Дышалось легко, свободно.
Гун повысил обзор анализаторов и лег на спину. Теперь течение несло его вниз, будто маленькую подводную лодку, только наоборот - вперед ногами, так было удобнее. Рыбы от него шарахалась по сторонам. Где-то вверху проплыл, даже не заметив подводной опасности, длинный и толстый червь, навроде того, которому Гун срезал голову. Было тихо и покойно. Это путешествие оказалось самым лучшим отдыхом после всех здешних передряг.
Временами Гун всплывал повыше, почти к самой поверхности, и смотрел в черное, усеянное звездами небо. Где-то там, в безграничной бездне, были звезды и планеты его Системы. А может, их уже давно нет, может, пыль, в которую они распались, развеяна по всей Вселенной. Кто знает! Могло ведь быть и так, что Система цела и по-прежнему живет своей замкнутой жизнью. И нет никакой уверенности в том, что она на другом краю существующего мира - может, он сам ходил кругами в своей капсуле и не так уж и далеко ушел от Системы? Все может быть. Но какая разница! Его родина теперь здесь, на этой не слишком гостеприимной, но и не самой худшей планетке. И нет путей для него - ни назад, ни в стороны.
Во время одного из таких всплытий Гун чуть не наткнулся на какое-то окаменелое бревно. Замечтался. Забыл про анализаторы и все прочее, отключил внутренние системы оповещения. А бревно оказалось не бревном. Гун еле успел отдернуть ногу - гигантские челюсти разомкнулись, а затем сомкнулись мгновенно. Но следующее движение он уловил. И, вцепившись одной рукой в нижнюю челюсть, другой в верхнюю, не дав бревну опомниться, разорвал его на две части. И тут же отбросил их. Пускай себе плывут!
Чуть позже пожалел. Надо было попробовать на вкус. Но возвращаться не хотелось. Впрочем, вскоре он утешился. Ниже по течению ему попалось еще одно "бревно". Проделав с ним то же самое, Гун отведал мясца. Оно оказалось ничуть не хуже жучиного и рачьего. Убедившись в этом, Гун наелся досыта когда еще придется!
Потом он решил немного поисследовать берега, вышел из стрежня. У берегов было много водорослей. Но он все же обнаружил небольшую подводную пещерку, вполне пригодную для временного обитания. Выгнал оттуда рыбешек, попробовал почистить камни у входа внутрь, но лишь замутил воду. И все же забрался в пещеру. Ему захотелось вдруг остаться в ней, переждать неделю, месяц, год. Им ни за что не найти его в этом подводном убежище. А капсулу можно отпустить, пускай взрывается, черт с ней, ведь все равно она обречена! Но каким-то зыбким показалось подводное счастье. Да и с капсулы надо было кое-что снять. Просто необходимо использовать ее в последние дни - потом он останется на планете практически голым. Уже за неполный день успел растерять многое, а что еще впереди!
Гун отметил пещеру в памяти и всплыл наверх. Начинало светать. Он попробовал сориентироваться. Получалась чепуха какая-то - река принесла его почти к тому самому первому месту посадки, где капсулой раздавило детеныша черной пушистой твари. Это его разозлило. Но лишь поначалу. Потом он решил, что такой поворот, может, и к лучшему - .наверняка его разыскивают где-нибудь вдалеке, думают, ушел за сутки черт-те куда!
Прошло совсем немного времени, прежде чем он выбрался к склону горы. Но с другой стороны, немного правее. А что ему еще оставалось делать! Гун тешил себя мыслью, что если не взяли за сутки, так и вообще не возьмут.
Он вскарабкался высоко по склону, поросшему однообразными стройными деревьями и чахлым кустарником. Потом стал перемещаться влево, выбирая удобное место для обзора поляны. Он начал ощущать вкус к этой игре в преследователей и преследуемого, азарт охватывал его душу. Но это не означало того, что Гун начал вдруг терять чувство меры и пренебрегать предосторожностями, вовсе нет.
Удобного места ему выбрать не удалось - не было почти никаких выступов. И тогда он вскарабкался на самое высокое дерево. Заслонился широкой ветвью, листва должна была полностью скрывать его от взоров тех, кто копошился внизу.
А там было несколько слизняков в одинаково нелепой форме. Гуну пришлось надеть очки дальнего видения, чтобы хорошенько разобрать, чем же слизняки занимаются. Но он так и не понял ничего. Трое слизняков сидели прямо на земле, кучкой, временами они подносили руки к головам и после этого выпускали из себя дым. Эта процедура была совершенно непонятна Гуну, но он догадался, что ничего существенного за ней не кроется. Еще трое ходили по поляне и прощупывали траву и землю длинными палками с расплющенными проволочными концами - тут все было ясно. Пускай ищут, подумал Гун, может, и найдут что-нибудь. Ближе к склону стояли палатки и какое-то оборудование, с этим тоже было все ясно. Какой-то слизняк без всякой системы таскался по поляне с небольшим четвероногим животным. Гун рассмотрел даже круглый ремень на шее зверька и тянущуюся от ремня длинную веревку, конец которой и держал слизняк. Гун наблюдал долго. А слизняк все подтаскивал четвероногого к трупу черной пушистой твари с вывороченными кишками, хватал его руками и все норовил уткнуть носом прямо в разлагающиеся кишки. Четвероногий отчаянно вырывался, упирался что было силы. Потом слизняк начинал бегать с ним по поляне - то кругами, то наискосок. Понять, чего он добивался от четвероногого, было невозможно.
