Помощник видел, что прокурор не в духе, придирается к мелочам, упорно не хочет понять очевидного -того, о чем говорилось уже не раз,- и ему стало неприятно.
Он с нетерпением ждал окончания разговора.
- Учтите, Семен Ипполитович,-продолжал тем же недовольным голосом прокурор,- о неблаговидных деяниях Загранцева знает весь город, и уже кое-кто, нечистый на руку, пытается под шумок разбогатеть за его счет-те же Травкины, те же Журины... Правда, к чести Груздина, они уже разоблачены.
Семен Ипполитович медленно кивнул:
- Константин Сергеевич в этом вопросе выбрал верную позицию: он был убежден, что Загранцев ни на что подобное не способен, и оказался прав. Да и зачем ему?
Васильев красноречиво вскинул плечи:
- Симпатизировать преступнику...
- Вы опять о том же, Василий Васильевич! Здесьособый случай и...
- Послушайте!- Прокурор поморщился.- Перестаньте вы, в самом деле, с этим особым случаем - уши режет!- Он встал и прошелся до двери и обратно, потирая шею.- В общем, не знаю, чем закончится расследование,-ваша версия, мягко говоря, слишком фантастична!- но уж коли начали это дело вы, так вам его и заканчивать.
5. Снова в городском парке
Костя спустился с насыпи. Позади остался железнодорожный мост, по которому только что прогромыхала его электричка, впереди, за огородами, белели первые дома Привольного.
Был теплый приятный вечер. Рабочий день закончился, и Костя с досадой думал о том, что, если бы не задержался так долго в Акимове, успел бы застать Семена Ипполитовича на месте. А теперь что? Звонить ему домой? Вроде как-то неловко. И все же другого выхода не было. Костя позвонил сначала домой Семену Ипполитовичу, затем в прокуратуру. Ни там, ни там его не оказалось. Беспокоить Васильева побоялся: вряд ли тот ответит согласием. Ведь веских оснований для официального вызова профессора Ильина нет. А одной "философии" Анциферова и его, Костиных, умозаключений вряд ли достаточно для такого важного решения.
Тропинка пахла мятой и клевером. И еще чем-то...
Да, мазутом. Это оттуда, с насыпи. Если б не ветерок, пахло бы только травами и речной тиной... Впрочем, он опять отвлекся. Это самый простой способ оправдать свою нерешительность.
Наплывшие было сомнения стали постепенно рассеиваться, уверенность возвращалась снова, И снова росло убеждение в необходимости приглашения профессора Ильина. Убеждение это укреплялось, затвердевало, словно цемент. Ведь главное - поставить Ильина перед фактом, начать разговор обо всем случившемся здесь, создать благоприятную атмосферу и тем самым заранее подготовить ученых к предстоящему контакту... А приглашать профессора надо именно теперь, по горячим следам, пока не упущено время.
И еще одно: не мешало бы найти Загранцева. Сейчас. Просто несколько неотложных вопросов - и все.
На это, видимо, уйдет немного энергии.
Костя свернул с тропинки и напрямик, по лугу, направился к городскому парку. Может быть, новая встреча даст одно из тех веских оснований, которые заставят Васильева быть более уступчивым?
Он стал обдумывать разговор с Загранцевым - время есть: вряд ли тот отыщется сразу. Необязательно же он должен быть в этом парке,- город большой.
Костя нырнул в тень, и тут же на него пахнуло влажной прохладой. Идти по центральной аллее не имело смысла: в такие часы Загранцев любил безлюдность и тишину. Значит, надо заглянуть в глушь, поближе к реке... Размахивая папкой и ускоряя шаг, Костя вышел на прибрежную аллею.
Загранцев сидел на скамье в своей излюбленной позе - запрокинув голову и положив обе руки на ребро спинки скамьи. Глаза его были закрыты.
- Рад, что пришли,- сказал он негромко и хрипловато.- Хотя... Мы же отлржили разговор на завтра?
- Я по другому вопросу, Виктор Ильич.
- Любопытно... Ну, садитесь, потолкуем, только недолго.
Костя послушно сел.
- Я больше не хулиганил сегодня,- сказал Загранцев.
- Похвально.- Костя сдержал улыбку.- Это почему же?
- Нет смысла. Один я не в состоянии бороться со слепой глупостью людей-тут нужна армия таких, как я. И скоро она будет.
- Что же это за армия?
Уголки губ Загранцева слегка дрогнули.
- Увидите. Вам будет жарко.
Он по-прежнему не менял позы и сидел с закрытыми глазами.
- Ладно. Подождем,-храбро сказал Костя.
Загранцев промолчал. Костя пристально смотрел на его лицо-оно словно одеревенело.
- Так вот я по какому делу, Виктор Ильич. В конце прошлого месяца неподалеку от деревни Акимове наблюдался необычно густой туман. Он выполз из леса к реке и примерно с полчаса не двигался с места.
- Возможно. Его создали земля, вода и воздух.
- Так вы знаете?
- Точнее - предполагаю...
Костя чувствовал себя не слишком уютно с человеком, сидевшим в вольной позе с закрытыми глазами.
Он словно спал под гипнозом, шевелились одни губы.
- И что же?-спросил Загранцев.-Что там было?
- Возле туманного облака оказался человек. Он вошел в него и остался там. У вас этот случай не вызывает никаких ассоциаций?
- Нет, не вызывает.
- А ведь это были вы.
- Вот как?- И снова лицо Загранцева осталось бесстрастным.- Вы сказали правду?
- Да.
- Помолчите немного.
Загранцев больше пяти минут не произносил ни слова, и Костя уже стал опасаться, не заснул ли он, как тот вдруг тихо произнес:
- Какие-то смутные воспоминания... ничего определенного.
Костя спросил:
- Можете мне ответить, где находится настоящий Загранцев?
- Вы уже третий раз спрашиваете о нем. Не знаю.
- Ему не угрожает опасность?
- Нет, хотя он и заслужил наказание.
- Ясно.- Костя вытер платком лицо и шею, не спуская глаз с собеседника.- Виктор Ильич, я все же хочу пригласить сюда одного специалиста...
- Зачем?
- Ну... пусть он сам все увидит и услышит. Он человек умный, авторитетный - ему поверят. А главное, потом легче будет найти общий язык.
Загранцев с минуту молчал.
- Что ж,- сказал он потом,- может быть, это и разумно... А когда вы его ждете?
-- Дня через три-четыре.
- Меня он уже не застанет. Ну да не в том суть: не будет меня - будут другие. Только уж вы, милейший Константин Сергеевич, сделайте все для того, чтобы он поверил. Я не смогу ничем помочь: я просто разведчик с ограниченными возможностями. К тому же моя деятельность пошла на спад-в меня все меньше поступает энергии. Это - конец.
- А вы не знаете, что будет после вас?
- Наверное, туман. Теперь природа в силах защитить себя после многовекового терпения! Да и я пришел к людям не плакать и не просить пощады...
- Н-да.- Костя зябко повел плечами.- Сталкивать людей лбами, ломать магнитофоны и мотоциклы только потому, что кто-то в порыве пьяной злости совершил варварство, а кто-то мешал громкой музыкой всему живому... не слишком ли это?
