— Значит, доход вас устраивает. Что ж….
— Эй!!! Не кипятись, — со смехом заметил Гайдуни Элхас. — Я б взял тебя советником. Люблю ушлых и наглых. Только вот одна незадача. Судя по костюму, твои дела в последнее время не то, что б шли очень.
— Ну да, — заметил Да-Деган спокойно. — Я четыре года отсидел в стенах Файми. Второй день, как в Амалгире.
— Сумеешь доказать, что способен на большее, нежели чесать языком, да махать кулаками, положу пять процентов с оборота. Разумеется, если будет результат.
— Десять, — тихо заметил Да-Деган. — Сейчас вы мне нужны, как воздух, как вода и хлеб. Но все может измениться. Кто знает, может быть завтра, показав, на что я способен, я больше не буду нуждаться ни в вас, ни в ком — либо еще.
Гайдуни удивленно выдохнул. Шутки закончились. Глядя на собеседника, отмечал холодный серый взгляд, гордый разворот плеч, и удивлялся, почему сразу не отметил ни мрачной решимости, ни силы, исходящей от Да-Дегана, словно изящность сложения и молодость лет скрыли от него самое важное.
— Наглец, — тихо выдохнул Гайдуни.
— Вы любите ушлых и наглых — ровным тоном парировал Да-Деган. — Так что шансы мои повышаются. Конечно, это, вероятно, просто блажь — искать с вами сотрудничества, но все же, если я утружу себя доказательствами, вы согласитесь на мои условия?
— Десять процентов? Черта с два!!! — раздраженно заметил контрабандист. — Довольно будет с тебя семи с половиной!
— Десять, — скромно улыбнувшись, заметил Да-Деган.
— Восемь!
— Десять, — снова повторил Да-Деган, пожимая плечами.
— Девять, — проговорил Гайдуни.
— Десять, — повторил Да-Деган. — И испытание назначите сами. По своему выбору.
— Ну, — протянул Гайдуни Элхас, — если к утру, вы, Раттера, будете обладателем чего-то не менее значимого, чем виноградники Форэтмэ или руины особняка Ареттара, я, так и быть, я соглашусь на ваши условия. Конечно, я понимаю, что так мало требовать от Вас просто блажь, но Рэна не столь богата, да и во времени вы весьма ограничены. Двести тысяч аслари за двадцать часов — показатель неплохого потенциала. Так что — вперед! Дерзайте, юноша!
— Неужели те руины на берегу стоят столь дорого? — усмехнувшись, протянул Да-Деган.
— Ну, столько за них готовы заплатить, — прозвучал чей-то смутно — знакомый голос над ухом.
Обернувшись, Да-Деган невольно вздрогнул. Смуглый, словно цыган, с синими, как полдневное небо, очами, тонкокостный и совершенно не изменивший с тех пор, когда им еще доводилось встречаться, в двух шагах стоял Хэлдар. Улыбался, то ли насмешливо, то ли просто нахально.
— Вот вы где бродите, господин Да-Деган, — заметил он почти ласково. — Корхида весь город прочесал, разыскивая вас. Но он никак не ожидал, что понесет вас в «Каммо». Должен сказать, что у вас недурной вкус. Этот кабачок на Рэне — лучший. Здесь и вино, и девочки, и общество недурственны.
— Ах, Хэлдар, — проговорил Да-Деган устало, — мне совершенно безразличны заботы Корхиды. Пусть шакал бегает, где ему вздумается, и лучше ему не трогать меня. Я, кажется, это уже втолковывал.
Хэлдар чуть покачал головой, усмехнулся.
— Чревато, — заметил он тихо, отводя Да-Дегана в сторону. — Вы на полчаса с ним разминулись в форте. Он чуть не убил коменданта, несколько успокоился, лишь увидев подпись Аториса Ордо на приказе. И вчера в доме Ордо был представлен грандиозный спектакль со скандалом. Если Энкеле вас встретит, он драться не станет. Он вас просто пристрелит. Я дам добрый совет. Убирайтесь с Рэны. Хотите, я по старой памяти помогу Вам? Я заплачу Гаю, и он доставит Вас на Ирдал?
— Не хочу, — улыбнувшись, ответил Да-Деган.
— Ну, тогда спрячьтесь в провинции — на побережье или островах Архипелага. А уж мы с Аторисом найдем дел Корхиде, что б ему не было времени искать вас.
— Не хотелось бы обременять господина Ордо заботой о моей скромной персоне, — мягко заметил Да-Деган. — Тем более, что мне передавали его пожелания.
— Вот упрямец!!! — прошипел Хэлдар рассержено. — Вы хоть понимаете, что ваша жизнь висит на волоске?
— На волоске висит моя репутация, — заметил Да-Деган. — Хэлдар, скажите, кому принадлежит Форэтмэ? Я должен заполучить его до утра.
— Корхиде, — ехидно проговорил Хэлдар, взглянув прямо в серые глаза собеседника.
— Особняк Ареттара?
— Ему же. Правда, он уже успел его спалить. Энкеле много успел нахапать и много потерять. Что-нибудь еще?
Бешенство полыхнуло в зрачках Да-Дегана, злость затмила разум. На мгновение, на долгий миг, огнем обожгло щеки. Он посмотрел на Гайдуни Элхаса, что стоял невдалеке, насмешливо улыбаясь. Видно, его послала Судьба, что б в очередной раз посмеяться. И было безумно жаль, что сказанных слов не вернуть. Солгавшим единожды на Раст-Танхам веры не было вовек. И так не хотелось оказаться пустобрехом.
— Хэлдар, — проговорил Да-Деган, внезапно решившись. — У меня к Вам предложение. Если дельце выгорит, то я заплачу, и заплачу неплохо. Передайте Энкеле, что я вылижу его сапоги, буду ползать перед ним на брюхе, что я добровольно унижусь, и выполню любую его прихоть и даже пытаться не буду от него ускользнуть…. Если только….
— Что только? — воскликнул Хэлдар, глядя на Да-Дегана, словно на сумасшедшего.
— Если он придет сегодня вечером в «Каммо» и сыграет со мной в карты. Я предлагаю ставку — Форэтмэ и развалины против моей жизни и унижения.
— Псих!!! — выдохнул Хэлдар, выпуская из рук край рукава Да-Дегана.
— Да, — проговорил Да-Деган. — И все же. Передадите?
— Вам очень хочется, чтоб Энкеле Вас убил? — произнес Хэлдар, вздрогнув. — Что ж, воля ваша.
5
Да-Деган, стоя около окна оглядывал зал, наполнявшийся людьми. Нет-нет, да мелькали некогда знакомые лица. Незнакомцы скользили по его фигуре равнодушным взглядом, старые знакомые коротко кивали, а кто-то поспешно отворачивался, словно боясь встретиться взглядом.
В воздухе витал шепоток и Да-Деган знал, что в этот вечер, все разговоры посвящены ему, и тому невозможному поединку, который был предложен генералу.
Усмехнувшись, подумал, что, в общем-то, в который раз танцует на лезвии бритвы. И трудно не обрезаться и не упасть, затевая подобное.
Иногда казалось, что он видит тень сожаления на лице Гайдуни и явное сочувствие на лице Хэлдара. Но все это было столь неважным!
Время текло, не останавливаясь ни на секунду, не замедляя бега, и стрелки часов стремились вперед, отсчитывая уже не часы, а минуты до встречи. Но беспокойства не было. Была поразительная пустота в голове, холодная ясность мыслей, решимость и спокойствие.
