Что со мной?
Мы сели. Унго подошел, сердито покрутил пальцем у виска и проворчал, что мы могли бы разбиться. Я поцеловала его.
— После ужина, — сказал он тем же непреклонным тоном, каким говорил «деткам» «завтра» и «послезавтра».
Сейчас он очень напоминал собственную статую.
…В ресторане мне снова почудилось, будто я Ингрид Кейн, молодая Ингрид. Кажется, я здесь бывала когда-то прежде. Этот зал полумесяцем, фосфоресцирующие стены, полуголые официанты с позвякивающими на руках браслетами — настоящие живые официанты. И целующиеся пары. И я с парнем. Его зовут Унго, он обнимает меня. Сейчас позовет танцевать.
— Пойдем потанцуем, — сказал Унго.
Танец был неизвестен Ингрид, но Николь его знала отлично. Ее зеленовато-пепельные волосы тяжело бились по спине в такт музыке.
Я выпила подряд несколько рюмок коньяку.
Заиграли что-то медленное. Унго притянул меня к себе, и тело Николь откликнулось точно так же, как откликалось когда-то тело Ингрид.
— Время сна, — сказал Унго (ох уж эта пунктуальность!). — Куда пойдем? «Голубое небо»? «Зеленый лес»?
Видимо, так назывались теперь отели свиданий.
— «Розовый закат», — наобум сказала я, уловив общий принцип.
— «Красный закат», — поправил Унго. — Или ты имеешь в виду «Розовый восход»? Паршивые заведения. Лично я предпочитаю «Синее море». Решай же.
— Море так море.
«Море» оказалось довольно популярным — все комнаты были заняты. Но Унго пообещал молодой хозяйке составить ей компанию послепослезавтра, и дело уладилось.
В коридоре мы столкнулись с каким-то парнем. Наши глаза встретились, и он незаметно для Унго кивнул мне. Я никогда его прежде не видела, тем не менее это лицо показалось мне странно знакомым.
Отель недаром назывался «Синим морем». Зеркальные стены и пол, искусно подсвеченные, создавали иллюзию необъятного океана, по которому перекатывались белые барашки волн. Но океан этот казался безжизненным — может, потому, что декоратор воду сделал слишком синей, а волны слишком белыми. Постель в виде парусной яхты, которая при желании начинала тихо покачиваться, будто на волнах.
Ванная комната оказалась обычной. В зеркале я снова с любопытством разглядывала стройное, загорелое тело Николь, вздрагивающее под щекочущими ледяными струями циркулярного душа.
И вдруг… Я уже почти привыкла, что у меня лицо Николь. Но у парня, что встретился нам в коридоре, тоже было лицо Николь! Вот почему он мне показался знакомым. Абсолютная копия, только сделанная под мужчину. Мне стало не по себе, но размышлять не хотелось. Наверное, я слишком много выпила. Я вылезла из душа под фен. То ли меня покачивало, то ли Унго включил качку.
Глядя, как он раздевается, я подумала, что статуи с него штампуют не зря. И что последний эксперимент Ингрид Кейн грозит затянуться. Кто я — не все ли равно? Мне девятнадцать, а Унго просто великолепен.
— Я не должен нарушать режим, — недовольно заявил он, поглядывая на часы. — От этого портится внешность.
Николь, ты не права, он очень даже забавен. Я поцеловала Унго, и на этот раз его мягкие губы нетерпеливо встретили мои. Уже не выпуская меня, он выключил свет, и над нашими головами зажглось звездное небо.
* * *
Я проснулась внезапно — будто изнутри что-то толкнуло. Часы показывали четверть шестого. Рядом, привалившись к моему плечу, посапывал Унго. Море исчезло. Через выходящую на улицу стену в комнату проникал тусклый дневной свет, по другой, телевизионной, уже беззвучно мелькали кадры рекламы и спортивной хроники.
Боль в ноге. На ступне — свежая глубокая царапина. Откуда? Я вспомнила, что это Николь поранилась о металлический прут, когда шла за мной в усыпальницу. Я вспомнила все.
Голова после вчерашнего ничуть не болела, мозг работал ясно и четко, и снова я подумала, что молодость — стоящая вещь. Даже если она повторяется. Я лежала в объятиях Унго и скрупулезно, минуту за минутой, перебирала в памяти все события вчерашнего дня.
Итак, можно считать последний эксперимент Ингрид Кейн удавшимся. Теперь меня интересовало другое — эта девушка Николь Брандо, ее непонятное тело, отныне ставшее моим. Странные, бурные эмоциональные ощущения никак нельзя было объяснить просто молодостью. Патологические изменения в мозге, неразличимые даже точнейшими приборами? Но какова их природа, причина?
Даже мое любопытство, кажется, выросло в этом проклятом теле до гиперболических размеров. А я-то полагала, что пражца у в нем всего сутки! Действовать. Немедленно.
Я стала торопливо одеваться. Проснулся Унго, взглянул на часы.
— Куда ты? До завтрака еще 47 минут.
— В моем режиме прогулка до завтрака. Улучшает пищеварение.
Унго понимающе кивнул.
— Если хочешь, мы можем встречаться. В четверг я свободен. Ты ведь знаешь, где меня найти?
Я не знала, но ответила утвердительно. Просто чтобы отвязаться. Мне уже было не до него.
Утренние газеты извещали о кончине Ингрид Кейн, е прошлом известного нейрофизиолога, ныне содержательницы одного из самых популярных домов «последнего желания» и о конфискации, за неимением наследников, всего ее имущества в пользу государства.
Теперь у меня не было ничего — ни дома, ни имени. Я шла по улицам, безуспешно пытаясь выработать какой-то план. Идти по адресу, указанному в документах Николь, было рискованно, осведомляться о ней — тем более. Нельзя даже просто гулять — ведь в любую минуту мне может встретиться кто-либо из знакомых Николь. Вроде того странного парня с ее лицом.
Время завтрака кончилось, город опустел. Меня подозвал полицейский. Попалась?
— Почему не на работе? Гражданский номеру фамилия?
Ничего не оставалось, как назвать координаты Николь. Пока полицейский справлялся у компьютера, я прикидывала, не попытаться ли удрать. Но он повернулся ко мне с улыбкой и козырнул.
— Можешь идти. Извини.
Ну и ну! То ли Николь работала в каком-то ночном заведении, то ли вообще имела право не работать… Интересно…
Одна из улиц была перегорожена — что-то строили. Я пошла в обход. И…
Стоп! Почему именно эта улица? Я проанализировала свой путь и с удивлением обнаружила, что с самого начала шла в определенном направлении, а не блуждала, как казалось. Странно. Район этот был мне незнаком, но я чувствовала, что непременно должна пройти по этой улице. Почему? Куда?
Эта странность опять-таки исходила от тела Николь. Ее дом? Судя по документам, он находился в противоположном направлении. Но документы были подделаны. Однако компьютер в Доме мод признал адрес правильным. Пойти туда? Нельзя. И не идти нельзя — единственная зацепка.
