Человек заканючил:
— Толян, у нас же конфиденциальность. Жалоба будет, штрафанут или турнут. А где я в кризис работу найду? Или ты мне пособие оплатишь?
— Я все понял. Сколько?
— Не, старик, дело ведь не в деньгах, пойми правильно… Это же разглашение коммерческой тайны. А рубли сейчас не деньги. Если только в евро…
— Не томи.
— Сотки хватит. За фамилию и адрес.
— Фамилии не надо.
— Тогда полтинник…
— Годится. Не переживай, клиент жаловаться не пойдет. Я дверь ему аккуратно подожгу. Никакого бензина. Только спирт.
— Лады… Я перезвоню.
Толик отключил трубку, выглянул в окно. Капли дождя ударили по металлическому карнизу, создавая апокалипсическую симфонию. Как там сектант? Уже забрали? Действительно ведь простудится… Он выглянул в окно, но внизу было слишком темно.
Интересно, он один из всех догадался просчитать адрес? Это ведь лежит на поверхности. А кстати… Читает ли сейчас Основатель мои мысли? Он же умеет…
Толик вернулся за стол, вошел в чат, но ничего нового не увидел. Два варианта — либо Основатель не у компьютера, либо может читать мысли, только когда собеседник в Сети. И то и другое сисадмина устраивало. Если нагрянуть в гости к нему неожиданно, можно рассчитывать на успех.
Приятель отзвонился через десять минут. Назвал адрес, еще раз попросил быть аккуратным и сообщил время и место, куда принести плату за разглашение коммерческой тайны. Толик пообещал привезти тридцать сребреников без задержек и в полном объеме. Он, конечно, валюту не печатал, но что такое полста евро для спасения человечества? Здесь и сотни не жалко.
Адрес находился на Петроградской стороне. Не офис — жилая квартира. Минут двадцать по ночному городу. Толик вырубил компьютер, сунул в карман курточки библейскую брошюру, запер дверь и бегом спустился вниз.
— Серега, я на полчасика. Мир спасу и обратно.
— Дело хорошее, валяй.
Сектант по-прежнему спал на газоне, и, судя по улыбке, дождь его не беспокоил. Ментов на горизонте не было. В такую погоду хорошая собака хозяина не выгонит.
Толик залез в свою старенькую «девятку», запустил движок. Порылся в бардачке, нашел дежурный баллончик «антиполицая». Пивной выхлоп, конечно, не коньячный, но рисковать не стоит. Апокалипсис апокалипсисом, но права терять не хочется. Вряд ли Основатель поможет их восстановить.
Включил приемник. Что там в бренном мире происходит? Жив ли еще мир?
«…Примерно полчаса назад возле столичного ночного клуба “Подземка” произошла перестрелка между неустановленными лицами. В результате два человека убиты на месте, один в тяжелом состоянии госпитализирован. По всей видимости, погибшие принадлежали к движению “зеленых”. При них обнаружены головные ленточки с соответствующей символикой. Как известно, завтра “зеленые” проводят демонстрацию, приуроченную к проходящему сейчас в Москве Европейскому экологическому саммиту. Не исключено, что случившееся — предупреждение вла…»
Толик переключил волну. В последнюю ночь хотелось позитива. На секунду пришлось отвлечься, чтобы не столкнуться с подрезавшей его древней «ауди», превышающей лимит скорости минимум в два раза. Хорошо, что сам Толик, несмотря на спешку не превышал и сумел увернуться. Правда, машину на скользкой от дождя дороге немного занесло, и она пересекла двойную осевую. И по закону пьяного бутерброда тут же возник дорожный милиционер, прятавшийся от дождя в своем «форде». Ради предотвращения аварийной ситуации пожертвовавший кителем и комфортом.
— Лейтенант Акимцев. Пересечение двойной осевой… Права и документы на машину.
— Да я ж не по своей вине! — попытался возразить Толик, доставая бумажник. — Это черт на «ауди»! Чуть не протаранил! Вы б его тормознули!
— А пива сколько выпил?
Нюх у инспектора был заточен на поиск алкоголя, что у таможенного спаниеля на наркотики.
— Не пил я ничего!
— Анатолий Сергеевич, это грубое нарушение правил дорожного движения. Вплоть до лишения прав.
Рассказывать инспектору про конец света не имело никакого смысла. И не потому, что не поверил бы. Просто не имело…
— У меня с собой только тысяча.
— Вы предлагаете мне взять взятку, чтобы я закрыл глаза на явное нарушение? Так?
— Ну не то чтобы предлагаю, — растерялся Толик, привыкший решать вопросы с гаишниками на месте, — просто… я спешу. Очень спешу…
— Разве это мои проблемы? Или проблемы людей, которых вы можете покалечить? Пройдемте в машину.
«Ну, блин… Видимо, штуки маловато. Здесь лишением прав года на полтора тянет, минимум десятку стоит».
Сисадмин не соврал, у него действительно имелась только тысяча, да и то мелкими купюрами.
— Слушай, брат. Правда спешу. Хочешь, паспорт в залог оставлю. Завтра привезу, сколько надо.
Из «Форда» вылез второй инспектор. В капитанских погонах.
— Лех, прикинь, — обратился к нему лейтенант, — он мне деньги предлагает.
«А что ж тебе, продуктовый набор предлагать? Или машину помыть?»
— Да-а, совсем народ башку потерял. Одни нули в глазах… Тащи его сюда.
«Не, ну точно конец света! Гаишники денег не берут! Все, приплыли!»
— Ребят, вы не так поняли, — стал оправдываться Толик, выйдя из машины, — я готов любой штраф заплатить. И протокол составить. Только завтра. Поэтому и говорю — возьмите тысячу и паспорт в качестве залога.
— Мы что, по-вашему, ломбард? Сколько вам выписать, пускай суд решает. Наше дело — протокол. Прошу. — Капитан был подчеркнуто вежлив.
В «форде», вместо традиционной «трубочки», капитан протянул Толику пустой стакан:
— Дыхните.
Сисадмин выполнил просьбу. Дыхнул. Осторожно, не во всю мощь легких. Капитан сунул мясистый нос в стакан, секунд пять принюхивался:
— Две с половиной бутылки пива. Скорее всего, «Балтика», семерка. Верно?
Возразить было нечего. Почти нечего.
— Пятерка.
— Да, возможно, — согласился капитан, — насморк поганый, никак не проходит.
Толик решил повторить попытку подкупа:
— Я могу в евро…
— Ну что за народ! Вам же сказали: с судьей разбирайтесь. — Инспектор положил на колени папку с протоколом и щелкнул авторучкой.
На составление бумаг ушло минут двадцать. Инспектор не грубил, по ходу радовал статистикой пьяных аварий.
— Увы, Анатолий Сергеевич. Правила пишутся кровью, — он протянул сисадмину авторучку, — читайте и подписывайте.
«Управление в нетрезвом виде, пересечение двойной осевой…» Жесть. В другой бы раз Толик потребовал проведения медицинского освидетельствования, но сейчас не до того. Подписал без сопротивления.
