Рои вернулся и заперся, отгородившись ментальным барьером и сохраняя минимальную связь с двигательными центрами хозяина. Он стал ждать, постепенно и осторожно восстанавливая силу контакта.
У него осталось пять минут. Рои выбрал объект.
— Кажется, бедняжка начинает чувствовать себя лучше, — сказала стюардесса.
— Он никогда так себя не вел, — рыдая, твердила Лаура. — Никогда.
— Наверное, у него были колики, — предположила стюардесса.
— А может, слишком долго пролежал в пеленках, — высказала свою версию миссис Эллис.
— Возможно, — согласилась стюардесса. — В салоне довольно тепло.
Она развернула одеяльце и подняла распашонку. Показался розовый пухлый животик. Уолтер все еще вопил.
— Хотите, я сменю ему пеленки? — спросила стюардесса. — Он весь мокрый.
— Да, будьте так добры.
Ближайшие к ним пассажиры расселись по своим местам, дальние перестали вытягивать шеи. Мистер Эллис остался стоять в проходе рядом с женой.
— Посмотрите-ка! — воскликнул он.
Лаура и стюардесса были слишком заняты, чтобы обращать на него внимание, а миссис Эллис проигнорировала слова мужа чисто по привычке.
Мистер Эллис давно привык к такому обращению, да и восклицание его было чисто риторическим. Присев на корточки, он потыкал пальцем стоящую под сиденьем кубическую коробочку. Миссис Эллис бросила на мужа раздраженный взгляд.
— Господи, Джордж, не смей так обращаться с чужими вещами! Сядь на место. Ты загораживаешь проход.
Мистер Эллис смущенно выпрямился.
— Это не мое, — сказала Лаура, все еще всхлипывая. — Я даже не знала, что под моим сиденьем что-то есть.
— Что там такое? — спросила пеленавшая младенца стюардесса, подняв голову.
— Коробочка, — пожал плечами мистер Эллис.
— И что ты собираешься с ней делать? — поинтересовалась жена.
Мистер Эллис задумался. Действительно, зачем ему коробочка?
— Мне было просто любопытно, — пробормотал он наконец.
— Ну вот! — сказала стюардесса. — Теперь малышу сухо и уютно. Могу поспорить, что через пару минут он станет всем доволен. Правда, пухлячок?
Но маленький пухлячок продолжал всхлипывать и даже резко отвернулся, когда ему предложили бутылочку.
— Давайте я ее немного подогрею, — сказала стюардесса. Она взяла бутылочку и ушла.
Мистер Эллис решился. Он взял коробочку и поставил ее на подлокотник своего кресла, не обращая внимания на нахмуренные брови жены.
— Я ничего этой коробочке не сделаю, — пояснил он. — Просто посмотрю. Кстати, из чего она сделана?
Он постучал по ней костяшками пальцев. Никто из пассажиров не заинтересовался. Они словно не замечали ни мистера Эллиса, ни коробочки, как будто кто-то отключил их внимание. Даже его жена, разговаривая с Лаурой, повернулась к нему спиной.
Повертев коробочку, мистер Эллис обнаружил отверстие. Он знал, что в ней должно быть отверстие. Оно оказалось достаточно большим, чтобы в него пролез палец. Хотя, разумеется, с какой стати ему захочется засовывать палец в странную коробочку?
Тем не менее он осторожно засунул палец в отверстие и наткнулся на кнопку, которую ему очень захотелось нажать. Он так и поступил.
Коробочка дрогнула, неожиданно выскользнула из его рук и прошла сквозь подлокотник. Он успел заметить, как она провалилась сквозь пол, но мгновение спустя он увидел лишь целехонький коврик и… ничего. Он медленно развел руки и уставился на свои ладони, затем, опустившись на колени, пощупал коврик на полу.
— Вы что-то потеряли, сэр? — вежливо спросила вернувшаяся с бутылочкой стюардесса.
— Джордж! — воскликнула жена, глянув на мужа. Мистер Эллис проворно выпрямился. На его покрасневшем от смущения лице застыло изумление.
— Коробочка… выскользнула из рук и упала…
— Какая коробочка, сэр? — спросила стюардесса.
— Вы не могли бы передать мне бутылочку, мисс? — попросила Лаура. — Он перестал плакать.
— Конечно. Вот она.
Уолтер нетерпеливо зачмокал, ощутив во рту соску. В молоке забулькали пузырьки.
— Кажется, успокоился, — просияла Лаура. — Спасибо, стюардесса. И вам, миссис Эллис. Знаете, мне даже на некоторое время показалось, будто у меня в руках не Уолтер, а кто-то другой.
— Не волнуйтесь за малыша, — успокоила ее миссис Эллис. — Наверное, его немного укачало. Сядь, наконец, Джордж.
— Если вам что-нибудь понадобится, вызовите меня, — сказала стюардесса.
— Спасибо, — поблагодарила Лаура.
— Коробочка… — начал было мистер Эллис. И смолк. Какая коробочка? Не помнил он ни про какую коробочку.
Но кое-кто на борту самолета следил за черным кубом, падающим вниз по идеальной параболе, не искаженной ветром или сопротивлением воздуха, и проникающим сквозь молекулы газов.
Далеко внизу пятнышко атолла казалось «яблочком» огромной мишени. Когда-то, во время войны, на нем соорудили взлетную полосу и построили бараки. Теперь бараки развалились, а взлетная полоса превратилась в заросшие обломки бетона. Атолл опустел.
Куб пронзил перистую листву пальмы, не шелохнув ни листика, просочился сквозь ствол, проник в коралл и погрузился в кору планеты, не выдав себя даже легким облачком пыли.
На глубине двадцати футов куб застыл, слившись с атомами коралла, но все же оставаясь самим собой.
Вот и все. Миновала ночь, миновал день. Шел дождь, дул ветер, белопенные волны Тихого океана разбивались о белый коралл. Ничего не происходило.
Ничего и не произойдет… еще десять лет.
— Мы уже сообщили всем новость о твоем успехе, — сказал Ган. — Думаю, сейчас тебе надо отдохнуть.
— Отдохнуть? Сейчас? Когда меня окружают соплеменники с нормальным сознанием? — удивился Рои. — Нет, спасибо. Я только теперь понял, насколько велика роскошь общения.
— Неужели тебя так раздражал разум, не способный к ментальному контакту?
— Да, — коротко ответил Рои. Ган тактично отказался от попытки уловить ускользающую мысль собеседника и вместо этого спросил:
— А поверхность?
— Нечто ужасное, — сказал Рои. — То, что древние называли «солнцем», похоже на невыносимо яркое пятно, висящее над головой. Это, несомненно, источник света, яркость которого периодически меняется. «День» и «ночь», другими словами. Но существуют и непредсказуемые колебания яркости.
— Вероятно, из-за «облаков», — предположил Ган.
— Почему «облаков»?
