Брэдли тем временем сумел вырваться из объятий фон Шенворца и ударом рукоятки пистолета свалил его наземь. Среди остальных завязался рукопашный бой. Плессер и Хиндль, стоя в стороне, уговаривали своих товарищей сдаться лучше англичанам, чем терпеть дальше тиранию фон Шенворца. Хайнц и Клатц, очевидно, вняв их доводам, продолжали сопротивляться только для вида, но Дитц, здоровенный бородатый пруссак с бычьей шеей, размахивал штыком, вопя как сумасшедший, что прикончит всех английских свиней. Стрелять он не решался, опасаясь в свалке попасть в кого-нибудь из своих.
Его ближайшим противником оказался Ольсон. Хотя механик никогда прежде не упражнялся с длинной немецкой винтовкой, он встретил бешеный натиск пруссака с холодным спокойствием человека, знающего толк в точной и безжалостной науке английского штыкового боя. Здесь каждое движение, каждый выпад выверены как часы, и даже отступление несет в себе элемент последующей атаки. Штыковой бой - страшное зрелище. Это вам не фехтование на шпагах, а смертельная схватка, скоротечная и неизбежно результативная.
Дитц первым сделал яростный выпад, метя прямо в горло Ольсону, но тот коротким точным движением своего штыка отвел лезвие противника в сторону, и оно прошло над левым плечом, заставив Дитца на секунду потерять равновесие. В тот же миг Ольсон выпустил винтовку из руки, перехватив ее обеими руками близ дула, нанес Дитцу короткий удар под челюсть. Лезвие штыка дошло до мозга, и Дитц умер мгновенно. Ольсон действовал с такой скоростью, что тело немца еще не успело упасть на землю, а он был уже готов сразиться со следующим противником.
Но противников больше не было. Хайнц и Клатц, побросав ружья, подняли руки. Фон Шенворц все еще лежал там, где его свалил удар Бредли. Плессер и Хиндль объясняли лейтенанту, что не могли больше выносить звериную жестокость барона и потому страшно рады такому исходу дела.
А все остальные, разинув рты, уставились на приближавшуюся девушку, все еще державшую в руке лук со стрелой. Брэдли повернулся к ней и протянул руку.
- Ко-Тан, - произнес он, - убери свой лук. Это мои и твои друзья.
Затем он обратился к англичанам.
- Это Ко-Тан, и те из вас, кто видел, как она спасла меня от Шварца, знают, хотя и не полностью, чем я ей обязан.
Моряки столпились вокруг девушки. А когда она, вдобавок, заговорила с ними по-английски, да еще с ослепительной улыбкой на губах и со страшно милым акцентом, они все немедленно влюбились в нее и каждый поклялся про себя оберегать и во всем помогать ей в будущем.
В этот момент их внимание было отвлечено следующей картиной. Плессер, разразившись проклятьями, бросился к поднимающемуся с земли фон Шенворпу. В руках у него была винтовка с примкнутым штыком, которую он подобрал около заколотого Дитца. Лицо барона выражало животный страх, губы шевелились в попытке позвать на помощь, но с них не слетело ни одного звука.
Ты ударил меня! - прошипел Плессер. - Один раз, другой, третий. Ты убил Шверке, свинья! Ты довел его до безумия своей жестокостью, и он покончил с собой. Вы все такие, начиная с кайзера. Как бы я хотел, что-бы сейчас передо мной оказался кайзер! Тогда бы я сделал так! - С этими словами Плессер воткнул штык в грудь фон Шенворца. Потрм он выпустил винтовку из рук, она так и осталась торчать в теле бывшего командира субмарины, и повернулся к Брэдли.
- Можете делать со мной, все, что угодно, - сказал Плессер. - Всю мою жизнь я терпел тычки и унижения от таких, как он, но всегда подчинялся их приказам. Я с песнями отправился отдавать свою жизнь за то, чтобы они сохраняли свою власть. Только недавно я понял, каким я был дураком. Но теперь я больше не дурак. Кроме того, я отомстил и за себя, и за Шверке. Поэтому можете меня убить - мне все равно.
- Будь я королем, - произнес в ответ на это Ольсон, - я бы сию же минуту прицепил к твоей благородной груди орден за храбрость, но будучи всего лишь ирландцем со шведским именем, да простит меня Бог, я могу лишь пожать твою мужественную руку.
- Ты не понесешь никакого наказания, - заявил Брэдли. - Вас осталось четверо. Если вы хотите присоединиться к нам - пожалуйста. Но помните, что вы - военнопленные.
- Меня это устраивает, - сказал Плессер. - Наш командир теперь мертв, а нас вы можете не опасаться. Всю свою жизнь нам приходилось выполнять приказы людей из его класса. Если бы я не убил его, скорее всего я снова исполнял бы его приказы. Но он мертв, и теперь мы будем подчиняться вам - ведь должны же мы кому-нибудь подчиняться.
- А вы согласны? - обратился Брэдли к остальным трем германцам, уцелевшим из команды "У-33". Те дружно выразили готовность подчиняться.
Трое мертвых были похоронены в одной могиле, а затем все поднялись на борт вместе с канистрами, наполненными нефтью.
Здесь Брэдли рассказал своим друзьям обо всём, что случилось с ним после памятной ночи 14 сентября, когда он столь загадочным образом исчез с последнего привала. В свою очередь, он узнал, что Тайлер и мисс Ларю тоже пропали без вести и никаких следов отыскать их не удалось.
Ольсон рассказал ему, как германцы вернулись и, устроив засаду перед фортом, захватили их в плен, чтобы использовать для работ по перегонке нефти и пополнить поредевшую команду субмарины. Плессер коротко поведал о скитаниях команды под предводительством фон Шенворца в течение долгих месяцев с момента захвата ими "У-33". Они благополучно выбрались из Каспака через подводный туннель. Но потом началась полоса неудач. Они заблудились, а встреченные корабли открывали по ним огонь. Наконец у них подошли к концу запасы провизии и горючего. По чистой случайности им удалось вернуться и найти вновь подводный туннель, по которому они добрались до земли, с такой радостью покинутой ими совсем недавно.
- Ну, что ж, - объявил Брэдли, - начнем строить планы на будущее. На судне имеются горючее, провизия и вода. Этого хватит на месяц, если я правильно понял Плессера. Нас десять человек. Но у нас есть долг - мы должны найти мисс Ларю и Тайлера. Это печальный долг, потому что они почти наверняка погибли. И все же, мы обязаны прочесать побережье, подавая сигналы выстрелами на тот случай, если они все-таки живы. Только тогда мы будем вправе считать, что сделали все, что могли.
Никто не возразил против этого плана поисков, пусть даже предпринимаемых для очистки совести, перед тем как покинуть Каспак. Субмарина медленно двигалась вдоль берега, то и дело останавливаясь и производя холостой выстрел из орудия. После каждого выстрела глаза наблюдателей обшаривали побережье в поисках ответного сигнала. Ближе к вечеру они заметили на берегу отряд воинов Банд-лу, но те в ужасе разбежались, увидев на спине морского чудовища живых людей. Брэдли не смог даже окликнуть их.
