Жилло замахал рукой - мол, погоди, страшно занят! А в комнатке Эммелины вдруг стихли голоса. Очевидно, дети услышали крик старухи.
Жилло на цыпочках отошел от окна, и, кляня старую ведьму, выскочил со двора, чтобы с улицы попасть к ней в подвал.
- Нашла ты время несчастья устраивать! - обрушился он на тетку Тиберию. - Знаешь, что мой драгоценный сынок Эммелине рассказывал? Как ему королевский перстень показывали! И показывала та самая бабка Мартина, которая Тармо с Ирмой воспитала! Ей этот перстень от самого короля достался! Та самая бабушка, которую посланцы Равноправной Думы убили! И что дочка у нее была...
- Дочка? И что же с той дочкой сделалось? - спросила старуха, но ощущение такое, что из чистой вежливости.
- А вот как раз на этом месте ты вопить принялась!
- Я не просто так вопила, а по делу! - обиделась старая ведьма. Мак, объясни-ка Жилло, что за дурь на тебя нашла!
- Встать не могу, - проворчал Мак. - Ноги не мои.
- Твои, твои! - утешил его Жилло. - Ну-ка, обопрись руками о постельку...
- И руки не мои. Я их не чувствую.
- Дурак потому что, - объяснила тетка Тиберия. - Тебе как велено было лекарство пить? По глоточку! А ты? Вот и расхлебывай!
- Тетушка права, мы тут с тобой хлебнули горя, - добавил Жилло. - Ну, старая, так в чем же дело? Мало мне тех двух безруких, так еще и этого безногого норовишь мне на шею посадить?
- Судьба твоя такая, - ухмыльнулась старуха. - Дело в том, что нужно нашего морячка очень крепко растереть. Тогда он руки-ноги и прочие для женитьбы необходимые члены почувствует. Ну-ка, стягивай с него рубаху и подштанники!
- Да вы что?! - завопил Мак. - Да сюда же сейчас моя Эммелина прибежит! Ведь два часа-то уж кончились!
- Как прибежит, так и убежит! - буркнула старуха. - Жилло, за дело! Три его, пока от боли не заорет! А когда заорет - значит, вернулись руки-ноги!
Так Жилло и поступил.
Он весь взмок, пока не добился желаемого вопля.
- Сквозь меня раскаленные иголки носятся!
- Вот и замечательно, - вытирая лоб, сказал Жилло. - Тетка Тиберия, продолжать или хватит?
- Продолжай до раскаленных ножей, - велела вредная старуха.
Тут перепуганный Мак отпихнул его, вскочил на ноги и заметался в поисках рубахи и штанов. Как он и предвидел, в самую подходящую минуту дверца шкафа скрипнула - это Эммелина явилась проведать жениха. Мак, совсем ошалев, кинулся обратно в постель и по уши натянул одеяло. А Эммелина встала как вкопанная - в пансионе девицам голых моряков ни разу не показывали.
Жилло и тетка Тиберия как стояли - так и сели рядышком на скамью, так и залились хохотом. А тут еще дверь приоткрылась и голова Виго просунулась.
- Кукареку? - видя такую картину, осведомился парень.
- Кукареку! - еле ответил сквозь смех Жилло и сложился пополам, потому что такой буйный хохот для здоровья вреден.
Виго вошел окончательно.
- Уже темнеет, - сказал он, - скоро тот дядька с крыльями и граф придут. Наверно, ужин им готовить надо. Здесь покормим или у тети Денизы?
Жилло гордым взором обвел погребок - ну-ка, у кого из присутствующих такой хозяйственный сынок найдется?
- Здесь, - решила за всех Эммелина. - Мама сейчас сердится. Ей все не так...
Виго степенно проследовал к плите и осведомился у старухи, какой котелок можно взять и какими припасами воспользоваться.
Жилло любовался своим сознательным сыном, а когда перевел глаза на Эммелину - она уже сидела с ногами на постели и шепталась с Маком.
- Ты бы, дочка, сходила в погребок, там должен сидеть и скучать человек в длинном теплом плаще, - сказал ей Жилло. - Ты его узнаешь сразу, потому что он руки прячет. Скажи, чтобы ужинать приходил.
Конечно, он и сам мог пойти за Малышом, да только хотел дать Маку возможность одеться.
Эммелина привела Малыша, Виго состряпал ужин, все поели, побеседовали о незначительных предметах, потом Виго посуду прибрал. А графа с Дедулей как нет, так нет.
Мак и Эммелина исчезли - очевидно, во двор целоваться сбежали. Виго задремал на лавке. Тетка Тиберия книгу достала - в мужское бедро толщиной, не меньше, и читать принялась. А Жилло и Малыш какой-то никчемный разговор завели. Ждали, ждали - всю компанию сон сморил...
Утром проснулись - ни графа, ни Дедули. Тогда Жилло выловил Нариана, поставил на стол, блюдце и зеленую свечку у старухи попросил.
- А справишься? - спросила она. - Вообрази их себе обоих.
Жилло вообразил - и действительно, среди сенной трухи, плавающей в блюдце, угол какого-то сарая обозначился. И Дедуля с графом. И пустой фунтик из-под пирожков.
- Что случилось, Дедуля? - спросил Жилло. - Почему не пришли?
- А потому, что оборотни ночью по Кульдигу шастают! - буркнул Дедуля. - От одного кабанчика мы улизнули, я с графом в воздух поднялся. Чуть опустились - на нас второй клыки наставил! То есть, я лечу, граф за мой пояс держится, а они его ноги достают! Размножаются они, что ли?
- Выше подняться не мог? - изобразил строгость Жилло.
- Сам попробуй, груз-то немалый! Да и поди взлети в этих переулках! Крыльями не размахнешься... Наверно, безопаснее все-таки днем к вам пробраться.
Так и порешили. Но еще долго ждали Дедулю с Малышом, долго беспокоились.
Наконец Виго, выставленный в дозор, прибежал с новостью - идут, идут, прямо в погребок Денизы!
Хотел Жилло выскочить навстречу своему графу, да Малыш удержал полная приключений жизнь приучила его к кое-какому благоразумию.
Первым делом графа и Дедулю кормить пришлось - что значит для двух здоровых мужчин фунтик пирожков? Потом его с теткой Тиберией знакомили - и оказалось, что бывала тетка на севере, как раз в Дундагском графстве, и даже припомнила графского деда, который смолоду ей, тетке, внимание пытался уделять...
Жилло оттягивал важный разговор - хотелось, чтобы приняли в нем участие все заинтересованные лица. А одним из самых заинтересованных он считал Денизу.
Так что поздно вечером, когда последнего хмельного гостя выставили из погребка, занавесили там окна под самым потолком, ведущие на улицу, и устроили военный совет. Последней явилась Дениза - кухонных дел, известно, не переделаешь... И была она в таком настроении, что близко не подходи.
Мака и детей, не доверяя их юным годам, на совет не допустили.
- Собрались мы тут, уважаемые равноправные братцы и сестрицы, - Жилло слегка поклонился Денизе и тетке Тиберии, - чтобы решить, как же нам дальше жить. В Кульдиге скоро совсем скверно будет, потому что идет от Коронного замка настоящая зараза. Я знаю, что за вредитель там засел, знаю также, чего он хочет и на что он способен.
- Похоже, и я знаю этого вредителя, - вставил молодой граф. - Зовут его Исидор Талс. Это он меня к смерти приговорил, остальные только кивали. Но он же потом и приговор отменил.
