— Гм… — смущенно пробормотал рыжеусый. — Оно ухитрилось уйти…
— Но мы найдем его! — поспешно добавил он, словно оправдываясь передо мной. — Обязательно найдем!
Я устало закрыл глаза. Да, найдете… Как же! Один раз повезло, а другой? Тот инопланетный агент, что уцелел, теперь, небось, впятеро осторожней против прежнего будет, а на помощь Вероники Кэролл рассчитывать не приходится. Я лично не позволю ей второй раз подвергать свою жизнь смертельной опасности!
— Вам плохо? Да что я спрашиваю, и так видно, что едва живой! Здесь орудует группа врачей. Подождите, я сейчас позову кого-нибудь из них.
— Спасибо, — поблагодарил я, не поднимая налитых болью век.
— Ну что вы?! Какие благодарности? Мы же с вами коллеги по работе. Обождите чуток, я мигом!
Оставшись на некоторое время в полном одиночестве, я попытался расслабиться и отвлечься, но в голову упорно лезли одни тревожные малоприятные мысли. Гибель Грегора тяжелым грузом гнула плечи. В его глупой, нелепой смерти я находил свою непосредственную вину. Ведь мог же, мог спасти его! Мистер Десант… На душе было очень паршиво. Если вдуматься — никто иной, как я подвел его под бросок инопланетной твари. Мое чванливое бахвальство службой в десантном корпусе сподвигло его совершить «подвиг», чтобы доказать… что-то доказать мне. Но даже тогда я мог предотвратить его смерть! Я мог остановить его. Сколько можно брать загубленных душ на свою совесть? Даже Вероника Кэролл пострадала по моей вине!.. Как все это похоже на Марс! Далекий кровавый бог войны снова дотянулся до меня своими грязными лапами, снова поставил себе на службу.
Внезапно я вздрогнул, ужаленный мелькнувшей вскользь мыслью о Веронике. Дурак! Как просто и безответственно глупо сидеть и обвинять себя в том, что уже нельзя изменить, когда надо действовать, чтобы предотвратить то, что еще не поздно. Время думать и действовать, а не лить слезы на фибергалстовую жилетку! Вероника Кэролл обнаружила обоих инопланетных агрессоров благодаря своим сверхчеловеческим способностям, и в результате едва не погибла. Что если сбежавшее чудовище предпримет попытку закончить начатое и устранить-таки опасного ему противника? Во всяком случае я бы именно так поступил! По словам Вероники обе инопланетных твари обладали сверхтелепатическими возможностями, а значит вычислить ее нынешнее местоположение для уцелевшего инопланетянина не составит большого труда, ведь далеко не каждый в многомиллионном Лондонском мегаполисе носит сейчас экранирующую маску!
Мне стало холодно и как-то неуютно при одной только мысли о том, что этой удивительной женщине угрожает реальная опасность. Надо сказать, по отношению к мисс Кэролл у меня возникли определенные… гм-гм… симпатии.
Я вспомнил страх Вероники перед НИМ. Жуткий, животный страх. Ее нужно защитить! Я не прощу себе, если еще один человек погибнет по моей вине!
Следовало, конечно же, сообщить о своих опасениях полиции, но разве голые предположения, пусть и имеющие под собой реальное обоснование, будут иметь вес? Понятное дело, меня внимательно выслушают, покивают понимающе головой и в конце концов заявят, что все необходимые меры будут или уже приняты. Мисс Кэролл тщательно охраняют. Ее палата снабжена специальной аппаратурой, предохраняющей от возможного телепатического нападения… Но после того, что я видел буквально несколько минут назад, когда инопланетянина-монстра едва ли не в упор расстреливали из сотни стволов всех калибров, и никак не могли убить… Нет, мы все-таки недооценили внеземлян! Нот они, плоды тихой безмятежной жизни! Горькие плоды.
Если сейчас обратиться в полицию, СИБ или ФБОЧ, то скорее всего не будет никакого толка; они медленно раскочегариваются, будут упрямо упирать на то, что Веронику надежно охраняют, что у инопланетного агрессора и без того хлопот полон рот — проблема номер один для него сейчас скрыться от полиции Европейского Союза, Службы Барьера, Федерального Бюро.
Нет! Нужно действовать самому! Пока с Первым не покончат я не должен отходить от Вероники. Необходимо будет убедить ее принять помощь местного департамента Комиссии по Инопланетным Ведомствам. Это учреждение, в отличие от тех же ФБОЧ и СИБ, частенько имеет непосредственные и далеко не всегда безопасные контакты с внеземными формами жизни. Люди там более подготовлены, более серьезны, более ответственны. Другие комиссии, службы, ведомства слишком оторваны от Космоса, они привязаны к Земле, к ее делам и событиям. Все! Хватит размышлять! Надо действовать! И немедленно!
Я протянул руку к пусковому жетону. Флайер вздрогнул и начал подниматься в воздух, выбирая свободную воздушную трассу. Сирены его ожили, насилуя слух своими пронзительными воплями.
Боль сводила с ума, мешая думать и двигаться. Я даже подумал о том, чтобы вернуться и дождаться помощи врачей, но был остановлен мыслью о восстановительной терапии, на которую меня, конечно же, направят. Если бы не сломался браслет! И тут я вспомнил — аптечка! старая добрая аптечка, которая должна быть в каждом транспортном средстве. Нет, определенно, удар по голове здорово перетряхнул мои мозга. Забыть элементарное! Морщась от боли, я протянул руку и вскрыл внутренний багажный отдел, где — ура! лежал плоский белый пенал с красным крестом на крышке. Укол обезболивающего в ногу прямо сквозь штанину принес мне несказанное облегчение. Последующие уколы в различные другие части тела окончательно избавили меня от мук. Боль утихла, замерзла, скрючилась.
Подождав, пока действие лекарства наберет полную силу, я шумно выдохнул воздух из легких и включил передатчик, настраивая его на нужную частоту.
— Говорит оперуполномоченный детектив Банев. Мой личный код 2120047-ЬХ-черный. Немедленно свяжите меня с мистером О'Харой. Настоятельно прошу вас поторопиться. Дело не терпит отлагательств.
16. Последняя схватка
Действие обезболивающего начинало проходить. Морщась и кусая губы, чтобы удержать рвущийся наружу стон, я с трудом добрался до лифта и поднялся на нужный этаж клиники Научного Центра Изучения Возможностей Человеческого Мозга. Припадая на сломанную ногу и распугивая своим всклокоченным, опаленным и измочаленным видом медсестер и врачей я побрел по длинному светлому коридору, опираясь о стену. Несколько раз меня окликали на пути к палате, где лежала Вероника, и спрашивали, все ли со мной в порядке. Риторические вопросы! В ответ я кивал головой и продолжал свое вдольстеночное перемещение. По дороге я задержался лишь два раза — первый, когда ввалился в кабинет к пожилой женщине-терапевту и нагло конфисковал несколько шприцов с наркотическими веществами, притупляющими ощущения, а второй — при встрече с каким-то маленьким сухоньким старикашкой в просторном белом халате на несколько размеров больше, чем надо бы. Старикашка оживленно жестикулировал тонкими, похожими на хворостинки или лапки крупного насекомого, ручками и пытался выдворить меня из клиники, упирая на мое антисанитарное состояние, с которым нельзя посещать больных. Лишь демонстрация моих документом вкупе с грозным видом вернувшегося с боевых действий ветерана угомонили его пыл. Плетясь дальше, я еще долго ощущал на своей спине его негодующий возмущенный взгляд.
