Ознакомительная версия.
– Ты обещал мне что-то показать, – напомнил Гектор.
– Конечно. Для этого мы сюда и пришли. Садись, сейчас я подготовлю систему.
Это займет минут пятнадцать. Помнишь, карлик умер, когда мы ввели его сознание в сеть? Мы никак не могли понять почему. А ответ был прост. Это была не запись а пересадка. Режим MOVE вместо режима COPY. Режим COPY невозможен.
– Что ты на меня так смотришь? – спросил Гектор.
– Ты мне ничего не хочешь сказать?
– Ничего.
– Точно ничего? – спросил Джото.
– О чем ты?
– Ладно. Ни о чем.
– Здравствуйте, меня зовут Морта, – прозвучал мелодичный женский голос. – Вам нравится мое имя? Оно означает «смерть».
– Она отлично дрессирована, – сказал Джото. – Лучше невозможно. И все равно она сохраняет собственную волю. Ее голый мозг вместе с сосудами ты можешь видеть в этой ванне. Мы отлично его питаем и снабжаем информацией. Кстати, информация питает мозг так же как и кислород. Он умирает и без того и без другого. Пять минут без того или другого для нее смертельна. А вот в тех ваннах – четыре абсолютных генетических копии мозга Морты.
– Ее действительно звали Мортой? – спросил Гектор.
– Да. В жизни она была активным членом РБЗЖД. Мы раздобыли ее пять месяцев назад. Еще два месяца ушло на дрессировку и отладку рефлексов. Тогда мы захватили целый отряд, или боевое звено, у них это так называлось. Еще тогда они готовились к будущему уничтожению лесов. Это звено неосторожно углубилось в лес, там мы их и взяли. В то время борчихи еще не пришли к власти и они не могли по-настоящему расследовать это происшествие. С тех пор мы их частенько отлавливали, но только по одиночке. Сейчас они намного осторожнее. С Мортой нам повезло. У нее была потрясающая любовь к жизни.
– Поэтому вы ее убили?
– Поэтому мы убили всех остальных. Она до сих пор жива. Понимаешь, все люди любят жизнь по-разному. Одни чуть-чуть, другие сильно, третьи, и таких немного, любях жизнь до безумия. Они любят жизнь не потому, что в жизни есть что-то хорошее. Жизнь для них просто самоцель. Любовь к жизни – это врожденное качество.
Это зависит не от самой жизни, не от условий жизни, не от генов, это характеристика той души, которая в данный момент пользуется телом. Ей нужно быть на земле во что-бы то ни стало. Таких людей мало, но их можно найти. Они цепляются за жизнь даже когда висят на последней ниточке, даже если нет никакой надежды, даже если жизнь превратилась в вечный ад. Морта была именно такой.
Поэтому она идеально подходила для пересадки сознания.
– Как это происходит?
– Без всяких материальных носителей. Насколько я знаю, это первый достоверный опыт общения с тем миром, который когда-либо был у людей. Мы можем повторять эксперимет хоть тысячу раз. Результат один и тот же. Мы действуем на болевой центр. Существует определенный порог боли, который мозг способен выдерживать. Одновременно мы отключаем кислород. В некоторый момент наступает клиническая смерть, которая довольно точно имитирует реальную смерть. Мозг, как физическое устройство, перестает существовать. Биоритмы исчезают. Физически она мертва. Но ее дух не исчезает. Он продолжает находиться здесь, в этой комнате.
Как рассказывает она сама, душа взлетает и держится вверху, под потолком. Душа приобретает способность видеть и слышать, хотя нет ушей и глаз, а электронные модели этих органов отключены. Это состояние может длиться несколько минут.
После этого мы активируем любую из четырех копий ее мозга и душа возвращается.
Но она уже возвращается в другой мозг. Мы проделывали это десятки раз.
– Вы пробовали экранировать мозг?
– Конечно. Мы экранировали как угодно. Ставили даже танковую броню, свинец и абсолютный отражатель нейтронов.
– Ничего?
– Ничего. Душа проникает сквозь любую преграду.
– А поля?
– Пробовали любые поля.
– Если включить два мозга сразу?
– Включали. Душа входит в один из них. Обычно в тот, который ближе, Но не обязательно. Тут дело совсем в другом.
– Насколько сильно нужно включать боль? – спросил Гектор.
– Вначале включали очень сильно. Но вскоре она научилась выходить из мозга даже при небольшой боли. Мы смогли натренировать ее на выход из тела. Сейчас она входит и возвращается гораздо легче. Достаточно небольшой боли и двухминутного удушья.
– Морта, – спросил Гектор, – почему ты соглашаешься на это?
– Я хочу жить, – ответил голос.
– Видишь, – сказал Джото, – я же сказал, что она отлично дрессирована. Мы подключились к мозговым точками боли и удовольствия и поддерживаем нужные рефлексы круглосуточно. Она сделает все, что ты захочешь.
– Но это значит, что духа в ней не осталось, – земетил Гектор. – дух означает свободу воли. Дух означает сопротивление и борьбу во что бы то ни стало.
– Морта, – негромко сказал Джото, – если бы у тебя была возможность сделать то, что ты хочешь, что бы ты сделала? Приказываю отвечать честно.
– Я бы взяла ржавый нож и выковыряла им твои глаза, – сказала Морта тем же тихим и мелодичным голосом, с глубокими лотками ласки, – а потом сделала бы то же самое с каждым из вас.
– Вот тебе и свобода воли! – засмеялся Джото. – Превосходно, правда?
– Три дня назад, – сказал Гектор, – я шел на работы по раскорчевке и слушал, как некий человек рассуждает о Ницше. Тот человек был хлюпиком и ничего не понимал в жизни. На мгновение мне стало его жаль. Я бы мог его защитить, если бы пришлось. А сегодня я узнал этого человека в одном из трех тел, растерзанных волками. Тех еще живых тел, которые ты мне показал.
– Ты о чем? – не понял Джото.
– О том, что жизнь и смерть намного сложнее, чем твои опыты в пробирке.
– После того случая, когда вы выпустили креветок, – сказал Джото, – мы вмешались и немного поправили ситуацию. Нам удалось найти и изолировать около двухсот из них. То есть, где-то половину. Погода была ясной и мы надеялись, что остальные умрут. Они не выдерживают прямых солнечных лучей. Поэтому, если ты начнешь работать с нами, у тебя будет много материалов для опытов. А сейчас я покажу тебе еще что-то.
– Что?
– Мы научились записывать не только воспоминания, но и кое-что посложнее.
Мы научились записывать идеи. Видишь эти диски? На каждом из них одна идея.
Некоторые из этих идей вредны. Такие диски запечатаны паролем. У нас целая библиотека идей. Здесь есть даже такие допотопные вещи, как идея коммунизма или расового превосходства. Есть множество религиозных идей. Эти идеи можно записать на любой мозг, например на твой.
– Записать, а потом стереть?
– Нет, идея растворяется в личности, как соль в воде. Вытащить обратно ее невозможно.
Ознакомительная версия.
