Наши тюремщики, наверное, посмеивались про себя. Им заплатили за похищение и издевательства, разрешили потянуть время и прикончить Джастина под видом отдельного преступления. И тут мы предложили им девять миллионов сверху. Перетянуть Зеда на свою сторону? Заставить его выполнить наши условия? Черта с два. Он решил сорвать двойной куш. Сначала деньги от таинственного заказчика, а потом еще больше – от собственных жертв.
Каков подлец! Я даже пожалела, что не отравила его. Нужно было все-таки устроить пожар на кухне и перевернуть там все вверх дном. Как же я его ненавидела! А он смотрел на меня с таким уважением. «По нашим данным, ты не должна была стать проблемой…»
Он мне врал.
Муж мне врал.
Только муж еще и жизнь отдал за меня.
Мысли смешались, голова заныла. Навалилась усталость. Страшная усталость.
Федералы хотели разместить нас в какой-нибудь конспиративной квартире или в гостиничном номере. Похитителей пока не нашли. Белого фургона тоже. Только дыру в ограждении, через которую они сбежали. До поступления новой информации специальный агент Адамс намеревалась держать нас под охраной.
Но я увидела выражение на лице дочери и почувствовала, что у меня было такое же.
Мы столько пережили. Эти дни и ночи. Взгляд Джастина, нож, нож, нож… Нож, проникающий в грудь…
Мы хотели домой. Береженого, конечно, бог бережет, но нам просто необходимо было оказаться дома.
Следователи посовещались. Позвонили в бостонское управление полиции. Опять посовещались.
В конце концов все уладили. Агенты великодушно разрешили нам вернуться к себе, хотя настаивали на соблюдении мер безопасности. Зед и его бойцы знали наш адрес, у них мог быть мотив закончить начатое. Надо было немедленно сменить пароли в системе электронной охраны. Кроме того, бостонская полиция выделила человека для дежурства у нашего дома и усилила патрулирование района.
Специальный агент Адамс также не рекомендовала в ближайшее время приглашать друзей и близких и посоветовала назначать встречи только днем, в общественных местах. Ведь нас предал тот, кому мы доверяли. И этот человек еще не успел исчезнуть вместе с одиннадцатью миллионами.
Я согласилась. Мы не просто хотели домой. Мы хотели остаться одни. Подальше от чужих глаз и ушей. Пора было вернуться к подобию нормальной жизни. И хотя нас осталось двое – надломленных, вымотанных, убитых горем, – мы все еще были семьей.
В начале одиннадцатого нас отпустили. В черном седане федералов мы отправились на юг, в Бостон. Эшлин заснула на заднем сиденье. Я тоже пару раз прикорнула. Через три часа мы были на месте. В нашем особняке, который мы никогда больше не сможем воспринимать как дом.
На двери все еще висел незаметный, но реальный кусок оградительной ленты. В передней кое-где лежали таблички для вещественных доказательств, а на кухонном столе громоздилась куча наших личных вещей. Я нашла свое обручальное кольцо, надела его, и на меня навалилась первая волна боли.
Но я не поддалась. Пока. Только не сейчас.
Я подошла к щитку системы безопасности и заработала пальцами, следуя указаниям Джастина, которые я слышала столько раз. Мне нужен был код, последовательность цифр, которую никто не знал, но я могла бы легко вспомнить. Я ввела дату: день, когда я выехала из многоквартирного дома. Первый шаг к лучшей жизни. Когда я и не догадывалась, что она в себе таит…
Сказав агентам, что все готово, я любезно проводила их до передней двери и сразу же включила систему безопасности. Ригели замка клацнули, войдя до упора в свои гнезда.
Эшлин стояла в передней, глядя на место, где меня стошнило. Всего три дня назад. Казалось, прошла целая вечность.
– Можно я лягу у тебя? – спросила моя пятнадцатилетняя дочь.
– Да.
– Я хочу пистолет.
– Я тоже.
– Заряженный, под подушкой.
– Всё, как в стрелковом клубе учили не делать, – заметила я.
– Именно.
– Полная обойма рядом с незаряженным пистолетом в верхнем ящике прикроватной тумбочки, – возразила я.
– Ладно.
– Эшлин… я горжусь тобой.
Не поднимая на меня глаз, дочь по-прежнему глядела на пятно от рвоты.
– Я спала с Крисом Лопесом, – сказала она. – Ему нравишься ты. Уже давно. Но он не мог заполучить тебя, поэтому связался со мной. Я знала, что так нельзя, но мне было плевать. Вы с папой… отдалились, а мне хотелось внимания.
Я опешила, но взяла себя в руки.
– Малыш…
– Давай забудем об этом, ладно? Никому не скажем, ничего не станем делать. Просто… пусть все забудется.
– Ты полицейским об этом сказала?
– Нет, что ты! Я хочу, чтобы все закончилось. Почему ничего не заканчивается? Я постоянно вижу папино лицо… Папино лицо, кровь и этот нож! Он умер ради нас. Умер из-за меня!
Эшлин осела на нижнюю ступеньку, свернулась клубочком и обхватила голову руками, как будто это могло остановить ужасное видение. Я прекрасно ее поняла, потому что в моей памяти постоянно всплывало то же самое. Как и множество горьких открытий…
Итак, Крис Лопес, доверенный помощник Джастина, спал с нашей несовершеннолетней дочерью. Не зря Тесса Леони о нем спрашивала. Может, она подозревала его в похищении? Как-никак, а он вмешался в нашу жизнь, соблазнил Эшлин…
А что? Если бы муж был жив…
Все встало на свои места. И я поняла, зачем было убивать Джастина, моего современного пещерного человека…
Я подошла к дочери.
– Все хорошо, Эшлин. Самое страшное позади. Мы справимся, – неосознанно повторила я ее слова, сказанные в управлении шерифа.
Затем крепко обняла ее, а потом набрала номер Тессы Леони.
Крис Лопес проснулся от того, что к его правому виску приставили пистолет.
– На твоем месте я бы не двигалась, – сказала Тесса.
Она сидела рядом, на краю его матраса. Электрический свет ей был не нужен. Она обошлась одним точечным фонариком. Открыла заднее окно и прокралась через дом вверх по лестнице. Лабрадор Зевс, спавший в коридоре, поднял голову, но, признав своих, со вздохом опустил ее на лапы.
Ночное приключение Тессу успокоило. И хорошо, потому что она была вне себя.
– Когда Эшлин призналась, что беременна? – спросила она непринужденно.
– Что?
Лопес попытался сесть, но Тесса левым кулаком врезала ему по грудине.
Он упал на спину, глотая воздух.
– Пятнадцатилетняя девочка? Дочь твоего босса? Кто говорил, что она тебе как родная? Извращенец конченый!
– Знаю, знаю, – застонал Лопес. – Я полное дерьмо. Спустите курок. Я этого заслуживаю.
Его самобичевание вконец разозлило Тессу. Она еще раз ему врезала.
– Эй, здесь я угрожаю!
– Я не… Я вообще не должен был… Да, извращенец. О чем я только думал! – всхлипнул Лопес.
