Шойкхасс подрисовал своим глазам иронический прищур.
— Вы предлагаете сделку? — спросил он.
— Ничего дурного в том не вижу.
— Я что-то упустил в игровой позиции? Мне она не кажется проигрышной для вас… в настоящий момент.
— Я и не собираюсь капитулировать. Более того: я абсолютно уверен в победе, потому что вы еще не знаете силы моего трикстера.
— Да знаю я! — рептилоид сразу четырьмя руками совершил отметающий жест. Что недвусмысленно указывало на его внутреннее волнение.
— Скажем, мы могли бы силами нашей Звездной Разведки в обозримые сроки найти планету, целиком отвечающую вашим представлениям о благополучии, в пределах разумной досягаемости для ваших колонистов, и передать цивилизации тоссфенхов… на необременительных для обеих сторон условиях.
— Планетарная концессия?
— Она самая. И даже с правом выкупа имущества, сиречь планеты, спустя некоторое время.
— И что же это будет за срок?
— Скажем, тысяча земных лет… или вдвое меньше. Как договоримся.
— В чем же ваша выгода?
— Скажем, две сотые части добываемого сырья.
— Это все?
— Обучение наших специалистов вашим технологиям терраформирования.
— Допустим. Что еще?
— Клянусь хвостом святого Итсеасша — практически все!
— Вы даже посвящены в тайны нашего пантеона, — одобрительно покачал матовым черепом Шойкхасс. — И кажется мне, я знаю, о чем идет речь.
— Это секрет полишинеля. Разумеется, о Паворе.
— Вы так и не решились начать его колонизацию сами?
— Ну, права на Павор заявлены надлежащим образом и давно утверждены. Эта планета наша со всеми ее потрохами… а мы до сих пор не ведаем, что у нее за потроха. Руки не доходят.
— Руки не доходят — или опасаетесь прокола, как на Псамме?
Кратов помолчал, внимательно разглядывая лицо-маску рептилоида. Тот даже не пытался придать окостенелым чертам хоть какое-то выражение. «Кажется, в этом уголке Галактики все знают о моем плоддерстве…»
— И это тоже, — сказал он наконец. — Мы вложили в Псамму диких размеров средства, которые пошли прахом. Но у Павора есть громадное преимущество, он необитаем.
— Значит, там есть проблемы с атмосферой?
— Не более существенные, нежели на Уссхесайсе двести лет назад…
— Неплохо. Вы сбываете с рук повисший мертвым грузом мир, получая с того постоянный доход натуральными продуктами и технологиями. Взамен вам достается любезный вашему сердцу «голубой ряд», да еще рычаг для политического контроля над целой цивилизацией.
— Мы никогда не злоупотребляли политическим контролем. Такого рода рычаги не созданы, чтобы ими баловались.
— Это правда. Даже когда на Ггейгтуу сменился режим правления, вы не напомнили о своих правах: на две их лучших планеты. А спокойно продолжали получать свой процент…
— Вот видите, мы — расчетливые и сдержанные партнеры.
— Это и есть ваш второй трикстер, о котором вы оговорились в прошлую нашу встречу?
— Скажем так: это один из моих вторых трикстеров.
— Буду с вами откровенен. Меня вполне устроила бы такая сделка. Меня — как состоятельного аристократа, обладателя значительной недвижимости как на Тоссханне, так и на Уссхесайсе. Еще одна планета не изменит моего имущественного и сословного положения. И я не имея права объявить о согласии с ходу, отложу его оглашение до следующего раза. Мне тоже нужно посоветоваться со своими консультантами… — Шойкхасс поиграл пальцами возле висков, будто раздумывая, какую же ему мину обозначить на сей раз. И, наконец, изобразил узенькие лукавые глазенки. — Ну, а если я предложу такую формулу: концессия на Павор — одно, а спор за Хиуссоахасас — другое? Давайте отделим пиво от мух. Ведь мы, как и вы, тоже непрочь выйти из этой ситуации с двумя мирами в кармане вместо одного! Будете ли вы огорчены настолько, что откажетесь от дальнейших переговоров о Паворе?
— Я буду огорчен, — мрачно сказал Кратов. — Но, конечно же, не настолько. Не стану же я, в самом деле, шантажировать целую расу!
— На это я и рассчитывал. — Пальцы Шойкхасса изобразили лукавую ухмылку. Но, дабы эта психологическая пилюля не показалась вам чересчур горькой, напомню: не я принимаю окончательные решения. Возможно там, наверху, решат, что… э-э… голубь в небе не так хорош, как чижик в руках.
— В небе положено быть журавлю, — поправил Кратов.
— А в руках — просто чижик, или таки чижик-пыжик? Я не настолько сведущ в земной фауне, как желал бы.
— Воробей, — мстительно добавил Кратов — Чижик-пыжик занят иным. Пьет водку.
— А, помню! — оживился Шойкхасс. — Пьет, а как же! Из фонтана, кажется… Но вернемся же к игре. Мне не нравятся ваши маневры возле моих фаворитов. Не затем ли все это затевается, чтобы отвлечь мое внимание от каких-то еще более неприятных интриг в удаленных секторах? Вроде Двенадцати Сосен или Вулкана Страстей? Не несется ли кто наперерез моему Зеленому Колдуну из области Теней Прошлого? Или… — он сплел сразу двадцать своих пальцев над головой в некое подобие «кошачьей колыбельки», — уж не придумали ли вы, как выпростать своего боевого зверя из Зоны Забвения?!
— А разве такое возможно? — спросил Кратов самым бесхитростным тоном.
— В этой игре возможно все, мой друг… — Тоссфенх разогнулся и встретил Кратова прямым взглядом — глаза в глаза. — Вот сейчас я сделаю очередной ход, который поставит вас в тупик… а в это время какой-нибудь из бесчисленных ваших кораблей наткнется на точно такую же планету… как вы это называете… «голубого ряда». Хотя правильнее было бы говорить: «зеленый ряд». Ведь вы души не чаете в хлорофилле, это фундамент вашего метаболизма… Так вот: наткнется ваш разведчик на эту планету-близнец и беспрепятственно предъявит на свою находку право «пришедшего первым»! И окажется перед вами на весах целых две планеты голубого ряда. Как поступите вы тогда? Пожертвуете ли вашими убеждениями? Отдадите нам Хиуссоахасас, чтобы поскорее заняться тем, что само идет в руки? Или продолжите эту изнурительную игру в Пришедшего Первым?
— Послушайте, советник, — осведомился Кратов. — А у вас самого — сколько трикстеров в загашнике?
— Марк, все материалы по Павору — мне на ладонь, и очень быстро!
— Через полчаса, — сказал торговый атташе Марк Ларокк, кругленький, лысоватый и немного пучеглазый.
— Хорошо. Я буду у Урсулы. А если она к тому времени меня убаюкает положите в изголовье.
— Есть сложности, — вздохнул Ларокк, уложив руки на пузике. — Павор по праву «пришедшего первым» является собственностью частной компании.
