– Ну, ты согласна? – прошептал мне на ухо Лондэн.
– Что – согласна? – спросила я, подавив хихиканье.
– Дурочка! Выйти за меня замуж!
– Хмм, – ответила я, а сердце у меня колотилось, словно била крымская артиллерия. – Мне надо подумать!
Лондэн вопросительно поднял бровь.
– Да, да, да! Согласна, всем сердцем!
– Наконец-то! – вздохнул Лондэн. – Сколько же мне пришлось вытерпеть, чтобы добыть любимую женщину…
Мы снова поцеловались, но на сей раз поцелуй затянулся надолго – священнику, который не отрываясь смотрел на часы, пришлось похлопать Лондэна по плечу.
– Спасибо за репетицию, – сказал Лондэн, горячо пожимая ему руку. – Мы вернемся через месяц, чтобы повторить все по-настоящему!
Священник пожал плечами. Это была самая нелепая свадьба за всю его карьеру.
– Друзья, – объявил оставшимся гостям Лондэн, – я рад сообщить о моей помолвке с этим прелестным офицером ТИПА-Сети по имени Четверг Нонетот. Как вы знаете, в прошлом у нас с ней были разногласия, но теперь все они разрешены. Около моего дома стоит палатка, набитая едой и выпивкой, и, насколько я знаю, Холройд Уилсон собирается играть с шести и до упору. Было бы просто преступлением все это пробакланить, потому я предлагаю просто сменить повод!
Гости восторженно заорали и побежали ловить попутный транспорт. Мы с Лондэном сели в мою машину, но поехали долгим кружным путем. Нам много о чем надо было поговорить. Ничего, немного повеселятся без нас.
Веселились мы аж до четырех утра. Я перебрала и поехала в гостиницу на такси. Лондэн умолял меня остаться, но я в приступе кокетства отказалась: мол, до свадьбы подождешь. Я смутно помню, как добралась до своей комнаты, – и все. До того, как в девять утра зазвонил телефон, я была в полной отключке, а после того выяснилось, что я лежу полуодетой, Пиквик смотрит телевизор, и голова у меня раскалывается на кусочки.
Звонил Виктор, и настроение у него, судя по голосу, было не слишком радужным, но он всегда вел себя подчеркнуто вежливо. Он спросил, как я себя чувствую.
Я посмотрела на часы. В голове словно молотком стучали.
– Бывало и лучше. Как на работе?
– Не блестяще, – сдержанно ответил Виктор. – Корпорация «Голиаф» требует тебя по поводу Джека Дэррмо, а Федерация Бронте бегает по потолку из-за разрушений в тексте романа. Что, абсолютно необходимо было сжигать Торнфильд дотла?
– Это Аид…
– А Рочестер? Слепой, с покалеченной рукой! Это, надеюсь, тоже Аид?
– Вообще-то – да.
– В этом весь сыр-бор, Четверг. Лучше приезжай сама и объяснись с ребятами из Федерации Бронте. Мне на голову свалился их Особый исполнительный комитет, и они явно не собираются вручать тебе медаль.
В дверь постучали. Я сказала Виктору, что сейчас приеду, и, пошатываясь, побрела на стук.
– Кто там? – спросила я.
– Прислуга! – послышалось из-за двери. – Мистер Парк-Лейн позвонил и заказал для вас кофе.
– Подождите! – воскликнула я и попыталась загнать Пиквика в ванную: в отеле насчет домашних животных правила строгие.
А Пиквик, совершенно мирное животное, вдруг озверел. Будь у него крылья, он сердито захлопал бы ими.
– Кончай… бузить… нет… времени! – пыхтела я, запихивая упрямую птицу в ванную и закрывая защелку.
Я немного подержалась за голову – не помогло, мучительная боль никуда не делась, – завернулась в халат и открыла дверь. Зря я это сделала. Слуга там был, но не один, а в компании. Как только я распахнула дверь, два здоровяка в темных костюмах ворвались в комнату и приперли меня к стенке. Один приставил пистолет к моей голове.
– Если вам хочется выпить со мной кофе, закажите себе еще пару чашек, – простонала я.
– Очень смешно, – сказал человек в ливрее гостиничного слуги.
– «Голиаф»?
– Он самый. – Он взвел курок. – Игры кончились, Нонетот. Дэррмо – важный человек, и нам надо узнать, где он. От этого зависит безопасность нации и исход Крымской войны. Жизнь какого-то паршивого офицеришки – пшик по сравнению с этим великим делом.
– Я отведу вас к нему, – просипела я, пытаясь глотнуть воздуха. – Он неподалеку от города.
Голиафовцы расслабились и велели мне одеваться. Через несколько минут мы уже направлялись к выходу из гостиницы. Голова у меня все еще болела, и тупая боль сверлила виски, но я хотя бы стала чуть лучше соображать. Впереди образовалась небольшая толпа, и я испытала нежданную радость, разглядев, что это семейка Муттингов – собирается отбыть в Лондон. Маргариточка спорила с папашей, мистер Муттинг устало качал головой.
– Эй, авантюристка! – крикнула я.
Маргариточка с папашей перестали препираться и уставились на меня. Голиафовцы попытались протолкнуть меня мимо.
– Ты что сказала?
– Что слышал. Не знаю, кто тут большая сучка – твоя дочка или твоя женушка.
Эффект оказался именно таким, как я рассчитывала. Мистер Муттинг побагровел и выбросил кулак в мою сторону. Я присела, и кулак врезался прямо в челюсть одному из голиафовцев. Я дернула к парковке. Над ухом у меня просвистела пуля, я пригнулась и выскочила на дорогу прямо перед большим черным военным «фордом».
– Сюда! – крикнул водитель.
Меня не надо было просить дважды. Я прыгнула в «форд», и тот рванул с места. В заднем стекле появились две круглые дырочки от пуль. Машина, взвизгнув тормозами, свернула за угол.
– Спасибо, – прошептала я. – Еще немного – и я пошла бы на корм червям. Вы не подбросите меня к полицейскому участку?
Водитель ничего не сказал. Нас разделяла стеклянная перегородка, и мне вдруг стало ясно, что угодила я из огня да в полымя.
– Можете высадить меня где угодно, – попробовала я.
Он не ответил. Я подергала дверь – заперто. Постучала в стекло – водитель меня игнорировал.
Мы проскочили мимо здания полицейского участка и покинули старый город. Ехал он быстро. Дважды проскочил на красный свет, раз зацепил автобус. Меня швырнуло к двери, а он завернул за угол и едва не снес грузовик пивоварни.
– Остановите! – заорала я, забарабанив по стеклу.
Водитель лишь прибавил скорость и зацепил еще одну машину, свернув слишком быстро.
Я едва не оторвала дверную ручку и уже собиралась выбить каблуком стекло, когда машина вдруг резко затормозила и остановилась. Я соскользнула с сиденья и осела кучкой на резиновом коврике. Водитель вышел, открыл дверь и отрапортовал:
– Вылезайте, мисс, я не хотел, чтобы вы опоздали. Приказ полковника Фелпса.
– П-полковника Фелпса? – заикаясь, спросила я.
Водитель улыбнулся и быстро, как рукой махнул, отдал честь. Фелпс сказал, что пришлет за мной машину, чтобы я могла поучаствовать в его митинге, и слово свое сдержал.
