Пауза опять затянулась. Люди размышляли, прикидывали, может быть, мечтали о будущем. Только Бревер, допив кофе, спросил задумчиво:
— Кто умеет гадать на кофейной гуще? Что может дать Селеста мне, математику?
Все посмотрели на Мак-Кэрри, потом на Рослова. Но перчатку поднял Шпагин:
— Интересует меня, между прочим, математическое выражение некоторых положений биологии, в частности уравнения, которые приходится интегрировать, исследуя самообучающиеся биосистемы. В то утро, когда затевалась эта авиационная авантюра, я был один на острове: хотелось проверить с Селестой собранный материал. За десять минут я буквально задохнулся от информации. Селеста предложил мне более совершенную математику, такие работы, о которых я и понятия не имел, причем лучшие и оказались неопубликованные, существующие, так сказать, лишь в проекции будущей славы. В Саратове, например, дипломник Масевич, фактически еще студент, в своей только что законченной дипломной работе, еще неизвестной даже его кураторам, выдал такой каскад математических новаций, какой можно сравнить только с легендарным взлетом Эвариста Галуа. И почти одновременно учитель математики в Сан-Паулу, некто Гвельвада, закончил работу по математизации мышления, о которой скоро заговорит мир. А вы, профессор, спрашиваете, что вам ждать от Селесты! Вам знаком термин «мозговая атака»? Когда одновременно не один и не два, а десятки умов включаются в поиск путей интеграции научного творчества. Селеста заменит нам эти десятки умов, предложит сотни, тысячи в едином, я бы сказал, творческом озарении. По сути дела, это начало новой научной методологии, гигантский скачок по лестнице знания.
Раздались аплодисменты. Янина раздвинула шторы на окнах и зажмурилась. В глаза ударила не чернота и не синева, а розовое свечение неба. Начинался рассвет. Субтропическая ночь таяла в жарком пламени солнца.
Все поднялись, как по команде. Совсем немного времени осталось до церемониала торжественного открытия самого удивительного научного института в мире. Выйти на улицу, может быть, спуститься к набережной или на береговую гальку пляжа навстречу океанской волне; может быть, просто стоять и смотреть, как синеет позолоченная палитра моря и неба…
Рослов подхватил Кравцова под руку, толкнул его к двери, шепнув:
— Ничего пока ни в эфир, ни в печать.
— Жаль, — сказал Кравцов. — Это был эпилог, достойный открытия.
— Не эпилог, а пролог, — поправил Рослов. — Пролог к началу нового века в науке.
Грегори Пек — известный американский киноактер.
Американский авантюрист, шарлатански уверявший, что совершил космическое путешествие на «летающей тарелке».
Герои повести английского писателя Р. Л. Стивенсона «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда».
Частное владение (от англ. private).
Район развлечений в Нью-Йорке.
Лобби — политические кулуары в американском Конгрессе, где влиятельные лица ищут поддержки или противодействия выгодным или невыгодным для них законопроектам.
Герой популярных детективных романов в Америке.
