– Прошу садиться, – предложил президент после коротких приветствий. – Теперь, – сказал он, заняв свое место под фотографией Марса, – я бы хотел услышать… Услышать то, чего, возможно, так и не пойму до конца.
– До конца? – Быков воспринял слова президента как предложение начать доклад, – Увы, но до конца понять произошедшее можно будет еще не скоро.
Президент кивнул:
– Мне уже много раз пробовали втолковать, что на самом деле происходило в полете и после посадки, и, главное, что теперь нас ожидает… Однако я хотел бы выслушать и мнение компетентных специалистов.
– Я попытаюсь, – пробормотал Быков.
Он вспомнил наставления Нины и выбросил из головы мучившие его мысли о том, что, еще толком не понимая истинной и глубинной сути произошедшего, он должен внятно и популярно объяснить то, к чему пришли ученые, президенту страны – человеку, конечно, умному, но не разбирающемуся ни в квантовой космологии, ни в теории эволюции разума… Впрочем, разве есть сейчас на Земле хоть кто-то, кто мог бы сказать: «Я знаю»? Когда-то Эйнштейн говорил, что его теорию относительности понимают два или три человека на всем земном шаре. Потом то же самое говорили о квантовой физике. А теперь…
Президент нетерпеливо смотрел Быкову в глаза, и тот начал:
– Есть две версии произошедшего: безумная и совсем безумная…
– И какая из них достаточно безумна, чтобы оказаться истиной? – подхватил президент, сбив Быкова с мысли, и тот смешался, упустил нить и с укоризной посмотрел на визави.
Президент ободряющие улыбнулся:
– Прошу прощения, я больше не стану вас прерывать. Слушаю.
– Да, собственно… Первое объяснение пришло в голову, когда мы свели в систему факты, не вызывавшие сомнений: появление людей-призраков на борту, а впоследствии это же явление наблюдалось и здесь, в ЦУПе, странная деятельность на поверхности Марса аппарата, получившего название «Призрак-пять», видения, посещавшие некоторых членов экипажа и кое-кого здесь, на Земле, а еще события типа прохождения «Ареса» через хвост кометы, обнаружение искусственных сооружений на Фобосе и, конечно же, совершенно неожиданное преобразование Марса, я уж не говорю о прямом заявлении Эдварда Гивенса, объявившего себя Смотрителем… Да, не надо забывать еще о нанороботах, обнаруженных Еленой Константиновной… – Быков повернулся в сторону Серебряковой, коротко кивнувшей в ответ.
– И психоэнергетическое воздействие на подсознание причастных к марсианской программе людей, – добавила она.
– И прекращение этого воздействия после взрыва на Фобосе, – подхватил Быков. – Все это, по сути, било в одну точку, и вело к единственному, как сейчас почти всем представляется, предположению. А именно: вот уже много тысячелетий в недрах Фобоса расположен… был расположен, скажем так… некий центр гораздо более развитой цивилизации, нежели наша. Нет единства мнений в вопросе о том, чей это мог быть центр – марсианской цивилизации, которая существовала миллионы лет назад и погибла, оставив после себя действующий артефакт… Или это деятельность пришельцев из других миров, которых мы условно называем фаэтами… Такая версия не нашла авторитетных приверженцев по понятной причине: слишком велики межзвездные расстояния, чтобы совершать регулярные и частые рейсы.
– Они умеют, если я правильно понял, управлять силами тяготения, – вмешался президент. – Очень высокий уровень, верно? Почему бы этой гипотетической цивилизации не использовать для полетов такие особенности космоса, о которых мы не подозреваем? Как это называется… – он помедлил. – Кротовьи норы?
– Маловероятно, – покачал головой Быков. – В научном мире не принято объяснять необъясненное явление другим явлением, существование которого не доказано… Если говорить о внеземном разуме, то разум, возникший в пределах Солнечной системы и, видимо, погибший по какой-то причине – эта гипотеза выглядит более… гм… естественной.
– Но силами тяготения они управлять умеют!
– Да. Точнее, умели.
– Этот центр, – президент помедлил, собираясь с мыслями, – он создавал иллюзию красного безжизненного Марса… зачем? Но он еще и воздействовал на подсознание людей… всех людей на Земле, верно? То есть, они… создатели… разбирались в том, в чем современная наука еще не разобралась: в том, как работает сознание и подсознание человека!
– Да, – кивнул Быков. – Судя по всему, они и это умеют… умели.
– Зачем?! – воскликнул президент. – Умели… хорошо, пусть. Их наука оказалась настолько развита… Они, конечно, посещали Землю?
– Скорее всего, – осторожно отозвался Быков.
– Зачем им понадобилось такое массированное вмешательство в психику человека? Зачем им было представлять Марс не таким, какой он на самом деле? Это вы можете мне объяснить?
– Чужая душа… – пробормотал Быков. – У нас нет очевидных объяснений, а неочевидных – множество, и отдать предпочтение какому-то… Не знаю, пока такого объяснения нет.
– Но хоть какое-то! Сами вы как считаете?
– Я не специалист… – смутился Быков. – Хорошо. Я считаю… это мое личное мнение… что они давно колонизировали Солнечную систему… Много миллионов лет назад. Обитатели Марса или какой-то другой планеты, которой больше нет на орбите вокруг Солнца. Они колонизовали бы и Землю, но здесь уже возникла своя жизнь. Они не хотели вмешиваться, не хотели даже, чтобы люди вообще знали, что существует иной разум. Хотели, чтобы цивилизация на Земле развивалась своим путем, ни в коем случае не надеясь на «братьев по разуму». Для того и был создан центр на Фобосе. Скорее всего на Земле тоже, ведь трудно представить, что все управление велось только из одного центра, расположенного к тому же далеко от нашей планеты.
– Но на Земле такой центр не обнаружен? – президент и сам это знал, но хотел услышать еще одно подтверждение.
– Пока нет, – покачал головой Быков, – хотя Эдвард Гивенс утверждает, что такой центр определенно существует.
– Существует, – эхом отозвался генерал Уколов. – Ищем…
– Я понял, – кивнул президент. – Честно скажу… Не очень-то приятное ощущение – понять вдруг, что много веков нами всеми манипулировал некий чуждый разум… – Он помолчал. – А вторая гипотеза – та, которую вы назвали совсем безумной?
– Вторая…
Быков подумал, что у него осталось мало времени и придется скомкать… Нет, он скажет все, что хотел, и если президент не захочет дослушать до конца, что ж… так тому и быть!
– Сто лет назад Владимир Иванович Вернадский предложил идею ноосферы – сферы разума, окружающей Землю. Долгое время эту идею понимали скорее как красивую, хотя и полезную, метафору, а не физическую реальность. Это было естественно: проявлять себя ноосфера начала после того, как человек вышел в космос.
