Яркая желтая иволга уселась на ветку, издавая насмешливый и самоуверенный свист.
Чистое небо над кедрами посеребрилось взмахом широкого крыла пенистых облаков. Эрг Hoop углубился в припахивающий горьковатой кедровой хвоей и смолой сумрак леса, пересек его и поднялся на холм, вытирая намокшую непокрытую голову. Заповедная роща вокруг нервной клиники не была широкой, и Эрг Hoop скоро вышел на дорогу. Речка наполняла каскад бассейнов из молочного стекла. Несколько мужчин и женщин в купальных костюмах выбежали из-за поворота и понеслись по дороге между рядами пестрых цветов. Вряд ли осенняя вода была теплой, но бегуны, подбодряя друг друга смехом и шутками, ринулись в бассейн, веселой кучей сплывая вниз по каскаду. Эрг Hoop невольно улыбнулся. Где-то на местном заводе или ферме настало время отдыха…
Никогда еще родная планета не казалась такой прекрасной ему, проведшему большую часть своей жизни в тесном звездолете. Великая благодарность переполняла Эрга Ноора ко всем людям, к земной природе, принимавшим участие в спасении его рыжекудрого астронавигатора — Низы. Сегодня она сама пришла ему навстречу в сад клиники! После совещания с врачами они решили поехать вместе в полярный невросанаторий. Как только удалось разомкнуть паралитическую цепь, устранив устойчивое торможение в коре мозга от разряда щупалец черного креста, Низа оказалась совершенно здоровой. Требовалось только вернуть былую энергию после столь долгого каталептического сна. Низа, живая, здоровая Низа! Какое счастье! Как ново и неожиданно ярко это чувство, переполнившее его душу.
Он увидел одинокую женскую фигуру, быстро шедшую ему навстречу от разветвления дороги. Он узнал бы ее из тысячи — Веду Конг. Веду, прежде так много занимавшую его мысли, пока не выяснилась разность их путей. Привыкшее к диаграммам вычислительных машин мышление Эрга Ноора представило себе крутую, взмывающую в небо дугу — его стремление — и парящий над планетой, погружающийся в глубину ее прошлых веков путь жизни и творчества Веды. Обе линии широко расходились, отдаляясь друг от друга.
Знакомое до мельчайших подробностей лицо Веды Конг вдруг поразило Эрга Ноора своим сходством с Низой. Такое же узкое, с широко расставленными глазами и высоким лбом, с длинными бровями вразлет, с тем же выражением нежной насмешки у крупного рта. Даже носы у обеих, чуть вздернутые, мягко закругленные и удлиненные, были похожи, точно у сестер. Только Веда смотрела всегда прямо и вдумчиво, а упрямая головка Низы Крит часто вздергивалась вверх в юном порыве.
— Вы рассматриваете меня? — удивилась Веда.
Она протянула Эргу Ноору обе руки, и тот прижал их к своим щекам. Веда, вздрогнув, высвободилась. Астролетчик слабо усмехнулся.
— Я хотел поблагодарить их, эти руки, выходившие Низу… Она… Я все знаю! Требовалось постоянное дежурство, и вы отказались от интересной экспедиции. Два месяца!..
— Не отказалась, а опоздала, поджидая «Тантру». Все равно было поздно, а потом — она прелесть, ваша Низа! Мы внешне похожи, но она — настоящая подруга победителя космоса и железных звезд, со своей устремленностью в небо и преданностью…
— Веда!..
— Я не шучу, Эрг! Вы чувствуете, что сейчас еще не время для шуток! Надо, чтобы все стало ясно.
— Мне и так все ясно! Но я благодарю вас не за себя — за Низу…
— Не благодарите! Мне стало бы трудно, если бы вы потеряли Низу…
— Понимаю, но не верю, потому что знаю Веду Конг — совершенно чуждую такого расчета. И моя благодарность не ушла.
Эрг Hoop погладил молодую женщину по плечу и положил пальцы на сгиб руки Веды. Они шли рядом по пустынной дороге и молчали, пока Эрг Hoop не заговорил снова:
— Кто же он, настоящий?
— Дар Ветер.
— Прежний заведующий внешними станциями? Вот как!..
— Эрг, вы произносите какие-то незначащие слова. Я вас не узнаю…
— Я изменился, должно быть. Но я представляю себе Дар Ветра лишь по работе и думал, что он тоже мечтатель космоса.
— Это верно. Мечтатель звездного мира, но сумевший сочетать звезды с любовью к Земле древнего земледельца. Человек знания с большими руками простого мастера.
Эрг Hoop невольно взглянул на свою узкую ладонь с длинными твердыми пальцами математика и музыканта.
— Если бы вы знали, Веда, мою любовь к Земле сейчас!..
— После мира тьмы и долгого пути с парализованной Низой! Конечно! Но…
— Она, эта любовь, не создает основу моей жизни?
— Не может. Вы настоящий герой и потому ненасытны в подвиге. Вы и эту любовь понесете полной чашей, боясь пролить из нее каплю на Землю, чтобы отдать для космоса. Но для той же Земли!
— Веда, вас сожгли бы на костре в Темные века!
— Мне уже говорили об этом… Вот и развилка. Где ваша обувь, Эрг?
— Я оставил ее в саду, когда вышел вам навстречу. Мне придется вернуться.
— До свидания, Эрг. Мое дело здесь кончено, наступает ваше. Где мы увидимся? Или только перед отлетом нового корабля?
— Нет, нет, Веда! Мы с Низой уедем в полярный санаторий на три месяца. Приезжайте к нам и привезите его, Дар Ветра.
— Какой санаторий? «Сердце-Камень» на северном побережье Сибири? Или в Исландию — «Осенние Листья»?
— Для Северного полярного круга уже поздно. Нас пошлют в южное полушарие, где скоро начнется лето, «Белая Заря» на Земле Грахама.
— Хорошо, Эрг. Если Дар Ветер сразу не отправится восстанавливать спутник пятьдесят семь. Вероятно, сначала должна быть подготовка материалов…
— Хорош ваш земной человек — почти год в небе!
— Не лукавьте. Это — ближнее небо в сравнении с невообразимыми пространствами, которые разлучили нас.
— Вы жалеете об этом, Веда?
— Зачем вы спрашиваете, Эрг? В каждом из нас две половинки: одна рвется к новому, другая бережет прежнее и рада вернуться к нему. Вы знаете это и знаете, что никогда возвращение не достигает цели.
— Но сожаление остается… как венок на дорогой могиле. Поцелуйте меня, Веда, дорогая!..
Молодая женщина послушно выполнила просьбу, слегка оттолкнула астролетчика и быстро пошла к главной дороге — линии электробусов. Робот-рулевой подошедшей машины остановился. Эрг Hoop долго видел красное платье Веды за прозрачной стенкой.
Смотрела и Веда через стекло на неподвижно стоящего Эрга Ноора. В мыслях настойчиво звучал рефрен стихотворения поэта Эры Разобщенного Мира, переведенного и недавно положенного на музыку Арком Гиром. Дар Ветер сказал ей однажды в ответ на нежный укор:
И ни ангелы неба, ни духи пучин
Разлучить никогда б не могли,
Не могли разлучить мою душу с душой
Обольстительной Аннабель-Ли!
Это был вызов древнего мужчины силам природы, взявшим его возлюбленную. Мужчины, не смирившегося с утратой и ничего не захотевшего отдать судьбе!
