Увидев вереницу такси, поджидающих у гостиницы, Герсен задумался. Вряд ли какое-либо из них могло представлять из себя угрозу. Тем не менее, он пересек парк и взмахом руки остановил такси, проезжавшее по одной из второстепенных улиц. Как всегда, он не встретил должного понимания со стороны водителя. Водитель согласился поехать в Ллаларкно только в том случае, если Герсен забьется в самый угол кабины, где его нельзя будет увидеть со стороны.
Неподалеку от Мосс Элруна Герсен вышел из такси и расплатился с водителем. Тот, не теряя времени, поспешил уехать.
Герсен прошел по дороге к арке главного входа. Ветви огромных деревьев, неизвестных Герсену, возвышались над каменной кладкой и отбрасывали пеструю тень. В неподвижном воздухе стояла полная тишина. Справа и слева от арки каменные пилоны поддерживали бюсты нимф, отлитые из бронзы. Их невидящие глаза глядели вниз на Герсена.
Пройдя под аркой, он ступил на территорию имения. Подъездная дорога, сделав несколько поворотов, вывела его к широкой веранде перед входом в дом. Дорожка вокруг дома вела еще дальше, в сад, мимо множества цветущих кустарников и тщательно ухоженных деревьев, и заканчивалась у невысокого каменного забора. По другую сторону забора простирались земли имения Олденвуд. Герсен заглянул через забор на лужайку, где сейчас резвились две совсем еще маленькие черноволосые девушки, совершенно обнаженные, в белых панамках, украшенных цветами. Увидев Герсена, они замерли на мгновенье и поглядели на него, а затем снова расшалились, но уже не так шумно. Еще через несколько минут они убежали в более уединенное место.
Герсен вернулся тем же самым путем, которым пришел к забору, с грустью размышляя над тем, будут ли когда-нибудь его собственные дети с таким же блаженством на лице бегать по лужайкам Мосс Элруна... Выйдя к фасаду дома, он увидел сидевшую на ступеньках Жердин. Она задумчиво глядела на поверхность озера. При виде Герсена она тотчас же поднялась. Он нежно обнял ее и поцеловал. Она не протестовала, но особого пыла не проявляла.
Вот так они и стояли несколько минут, затем Герсен спросил у нее:
- Ты рассказала обо мне своим близким? Жердин невесело рассмеялась.
- Отец о тебе не очень высокого мнения.
- Но ведь он едва ли меня знает. Пойти и переговорить с ним?
- О нет! Он встретит тебя очень холодно... По сути, не знаю даже, что и сказать. Всю эту ночь я только и думала о тебе и о себе, и все это утро... И так и не смогла до конца разобраться.
- Я тоже много об этом думал. Перед нами, как мне видится, открыты три возможности. Мы можем оставить друг друга, окончательно и бесповоротно. Либо ты можешь уйти вместе со мной - если не против, то хоть прямо сейчас. Завтра мы покинем Метлен, места для нас в Ойкумене вполне хватит.
Жердин тяжело вздохнула и недовольно покачала головой.
- Ты вряд ли себе представляешь, что такое быть метленкой. Я - часть Ллаларкно, я выросла здесь точно так же, как вырастают деревья. Мне будет всегда крайне одиноко за пределами своего дома независимо от того, как горячо я буду тебя любить.
- Но есть еще и третья возможность - я мог бы остаться на Метлене, и создать свой дом здесь, с тобою.
Жердин с сомнением поглядела на Герсена.
- Ты это в самом деле сделаешь ради меня?
- У меня нет иного дома. Ллаларкно мне очень нравится. Почему бы не осесть здесь? Жердин грустно улыбнулась.
- Все далеко не так просто. Уроженцев других планет здесь не очень-то жалуют. А если уж честно - то совершенно от них отмежевываются. Мы, метленцы, - народ крайне замкнутый, что ты наверняка уже заметил.
- Частично я уже все уладил. Дом у нас есть.
- Где? На Метлене? Герсен кивнул.
- Мосс Элрун. Я приобрел его еще вчера.
- Но ведь цена его - миллион севов! - в изумлении воскликнула Жердин. - А я-то считала тебя, ну, скажем, нищим искателем приключений, этаким космическим странником!
- А я такой и есть, в некотором смысле. Но далеко не нищий. Я мог бы купить десяток Мосс Элрунов и даже не заметить этого.
- Ты меня просто ошарашил.
- Надеюсь, ты не станешь обо мне думать хуже, узнав, что я не бедняк.
- Нет. Конечно же, нет. Но ты стал для меня еще большей загадкой, чем раньше. Ради чего ты рисковал своей жизнью, приняв вызов великана-дарсайца в самом конце хадавла?
- Потому что так надо было.
- Но ради чего?
- Завтра я все тебе объясню. Сегодня - сегодня еще не совсем подходящее время для этого. Жердин испытующе поглядела на Герсена.
- Ты клянешься, что ты - не преступник? Или пират?
- Я даже не банкир.
Жердин вдруг вся напряглась, глядя куда-то мимо Герсена. Тут же раздался разъяренный голос:
- Милейший! Что это вы здесь делаете? Жердин! Что происходит? - Не дожидаясь ответа, Адарио Ченсет дал знак двоим верзилам-лакеям. Вышвырните-ка этого проходимца на улицу!
Лакеи самоуверенно бросились к Герсену. Мгновеньем позже один валялся лицом вниз на цветочной клумбе, другой сидел рядом с ним, держась непонимающе за окровавленное лицо.
- Вы вышвырнули меня из своего банка, мистер Ченсет, - произнес Герсен, - но это - моя собственность, и мне небезразлично, когда она подвергается опасности.
- Что это вы имеете в виду, говоря о принадлежности собственности?
- Вчера я приобрел Мосс Элрун. Ченсет издал хриплый, злорадный смех.
- Вы ничего не приобрели вчера. Вы заглядывали когда-нибудь в устав Ллаларкно? Нет? Тогда будьте готовы к неприятному сюрпризу. Ллаларкно является сугубо закрытой территорией, и имущественный статус на его территории сохраняется бессрочно. Вы приобрели не право собственности, а только возможность получения определенного участка в аренду, что должно подлежать еще ратификации Попечительским Советом Ллаларкно. Я - один из его членов. И я не желаю, чтобы лицо чужеземца торчало над забором моего сада, заглядываясь на моих детей - как не потерпел я и того мерзавца-дарсайца.
Герсен поглядел на Жердин, которая стояла молча, лишь нервно теребя пальцы. По щекам ее катились слезы. Ченсет тоже повернулся к ней.
- Значит, вот оно что! Романтическая драма. Ничего страшного, просто нужно вовремя отказаться от роли в ней и выбросить из головы. Ты немного сбилась с пути, малышка. Твое воображение завело тебя в ситуацию, которой ты перестала владеть. Спектакль окончен. На этом ты должна поставить точку. Пора научиться во всем знать меру. Ступай сейчас же домой.
- Минуточку, - возразил Герсен и, подойдя к Жердин, заглянул в наполненные слезами глаза. - Тобою никто не вправе распоряжаться. Ты можешь уйти со мной - если, конечно, сама того пожелаешь.
- Отец, по всей вероятности, прав, - тихо прошептала Жердин. Я метленка, и нет для меня жизни нигде, кроме родины. Как мне кажется, я вполне смогу с этим смириться. Прощай, Кирт Герсен.
