Склонив голову перед Лагосом в знак особого уважения, Михаил подошел к женщине. Он присел на корточки перед Ириной. Их взгляды встретились. В ее глазах, окруженных ниточками морщин, засветились слезы. Губы дрогнули.
— Здравствуй, сынок! Вот я и дождалась тебя! Теперь и умереть не страшно!
Михаил опустил голову к ее руке, лежащей на коленях. Прикоснулся губами к сухой коже. Ирина погладила его по голове.
— Как я рада видеть тебя, мой мальчик…
Милан положил руку на ее плечо. Она оглянулась.
— Милан! Миша приехал! — Ира улыбалась, и лицо ее сияло счастьем.
— Я пятый из Михаилов Курлясовых, — начал было землянин, но подошедший сзади Князь, сжал его плечо.
Михаил понял. Он еще раз поцеловал руку женщины и поднялся, с нежностью и жалостью глядя на нее.
— Михаил, это мой отец — Милан! Это дед — Лагос! Это — Людмила, мать Линеда. Это — Зольд, ее муж и отец Линеда.
Михаил тепло пожал руки мужчинам и с особой нежностью поцеловал женщину, которая не далеко ушла от своей бабушки внешне, хотя держалась молодецки. Старость нагнала землянок, хоть те и убежали от нее за десятки световых лет, опередив всех своих сверстниц с Земли по долгожительству.
— Я тронут встречей со всеми вами и благодарю судьбу за то, что именно мне она дала такую возможность. Вы — легенда, которую сегодня знают почти все жители Земли. Я горжусь родством с вами и … просто счастлив.
Оставив женщин с Лагосом и Зольдом, Князь, Михаил, Линед и Милан прошли в Зал Обсуждений. В кабинете Князя Лирины, как всегда в утренние часы, было много света. Удобно устроившись в креслах, мужчины разговорились. Михаил сразу же обратил внимание на появившегося рядом с Миланом иреноса. Князь заметил это и представил:
— Ветер, друг семьи и соратник отца.
— И мой далекий предок! — пошутил Линед.
— Я не предок, — возразил Ветер, у нас общий предок. Он, — Ветер указал на хитро улыбающегося парня, — его потомок по лиринийской ветви, а я — по линии иреносов.
— Ладно, родственник, думаешь, кто-нибудь перепутает нас с тобой, — Линед явно подтрунивал над иреносом, — хотя… улыбки у нас похожи, если присмотреться.
Ветер осклабился. Линед захохотал.
— А, Михаил, оцени свежим взглядом, похожи?
Землянин улыбнулся.
— Ну, если тебе чуть пошире обнажить зубы, то… как близнецы!
Посмеявшись, перешли к делу. Михаил достал старый конверт. Милан, увидев его, вспомнил другой.
— Это я должен был передать Ирине Курлясовой.
— Ты все верно понял, — Князь взял конверт и вручил его отцу. — Мать сейчас не сможет сама прочитать то, что в нем. Отец поможет.
— Хорошо. Для Князя… прошу прощения, для вас, Милан, у меня тоже есть послание, — он протянул небольшой сверток, легко помещающийся в ладони. Это и то, что в письме Ирине — связано. Думаю, вы сами разберетесь. Мне надлежало только хранить и при первой же возможности передать из рук в руки — так гласило устное завещание, передаваемое по мужской линии в нашей семье.
Милан взял сверток. Нечто, о чем он догадался сразу, как увидел, было завернуто в плотную ткань. Но и через нее Милан почувствовал покалывание ладони.
Князь начал разговор о предстоящем Совете, и Милан, кивнув ему, молча вышел. Преданный Ветер проскользнул за ним.
— Это последний осколок Кристалла?
— Да, его сердце.
Друзья спустились в сад. Старая беседка, как всегда, манила уютом. Милан устроился на скамейке и положил перед собой сверток и конверт. Он не решался раскрыть ни то, ни другое. Воспоминания захлестнули волной, и молодой Княжич снова пробирался через пески в пустыне с девочкой Ирой, стремясь не опоздать к своему кораблю; вглядывался в глаза красавицы Фани, убеждая ее не причинять зла землянке. Потом перед мысленным взором промелькнули лица Павла — космонавта и мужа Ирины, их внука, тоже Павла, прощаясь с которым Милан почувствовал надежду на благое будущее Земли. Милан увидел Михаила — сына Ирины, его жену Елену и девушку Мари, очаровательно улыбающуюся ему, несмотря на разделившее их Время.
Ветерок потрепал огромные листья богуа, они ответили шелестом, ропотом, игривой возней. Два старых листа — широких, с толстыми прожилками, но с пожелтевшими острыми кончиками — сорвались с ветки и устремились вниз. Ветер, казалось, только и ждал этого — подлетел, подхватил их, закружил в безумном танце и понес… далеко за пределы дворцового сада. Только пронзительный луч, сверкнувший из окна одной из комнат Дворца, послал свой последний привет танцующей паре, улетающей в неизвестность. А на молодой ветке из недавно проклюнувшихся почек уже тянулись к свету новые листочки, знаменуя собой новое поколение и жизнь, которая никогда не заканчивается.
Очнувшись от наваждения, Милан развернул Кристалл. Тот, едва почувствовав свет, поймал его и, поглотив сначала, выплеснул мириадами сияющих брызг. Милан порадовался:
— Вот ты и дома…
Взял конверт. На нем было написано: «Ирине Курлясовой от ее внука Павла».
«Да, родная, ты навсегда осталась Курлясовой», — без какого-либо сожаления подумал Милан, вглядываясь в надпись.
Слова, написанные живой рукой тоже казались живыми. За каждой буквой виделся человек — выражение его лица, задумчивость взгляда, настроение…
В письме Павел сообщал бабушке о том, что ее сын Михаил завещал похоронить его в могиле отца, но прежде достать из гроба спрятанный камень. Павел выполнил просьбу отца и достал Сердце Кристалла. Но только спустя десятки лет, сокровище вернулось на Лирину.
Милан отложил письмо. Кристалл сиял и играл светом, как ребенок, а лириниец думал о жизни, многие события которой стали возможны только благодаря чудесному подарку Вселенной.
— Что ж, все вернулось на свои места. Жизнь продолжается. Время движется. Мысль летит. И ничто это не изменит. Да, Ветер?
Друг согласно кивнул, прикрывая фасетчатые глаза верхними веками.
— Я покажу его Ири.
— Нет, — возразил Ветер, — положи его на свое место.
Милан помолчал.
— Ты прав. Она живет в своих грезах. Пусть все так и остается. Пойдем, Ветер. Пройдут тяжелые дни, и мы с тобой снова отправимся открывать новые миры.
— Так и будет, — подтвердил Ветер.
Они пошли рядом — такие разные и такие неразлучные, — удалились во Дворец, в покоях которого в этот самый момент новое поколение, заглядывая в будущее, строило совместные планы развития Разумных Миров Вселенной.
Ташкент, 2009–2011 гг.
