Когда Саул выскользнул из рук отца и, голый, смеющийся, припустил через всю комнату отдыха, служившую им жилищем, Сипак рассеянно ответил:
"Ни о чем таком не знаю. Только не пей залпом, а прихлебывай. Чтоб одного-двух бокалов хватило на весь вечер. Хорошо?"
И лишь много позже, когда ничего уже нельзя будет поделать, Сипак вспомнит, как повлияло на драконов Перна обыкновенное земное шампанское во время последовавшего за победой КК "Карсон" над чужаками общепланетного празднества.
Пэн повернулся к ждавшему ромулианину, все так же не слишком уверенный в необходимости пить что-либо алкогольное, но успокоенный напарником, и сказал:
"Сипак говорит - ничего страшного. Только не пить слишком много на первый раз".
- В таком случае начнем с ромулианского эля! - Подмигивая дракону, он заговорщицки прошептал: - Мы храним этот не вполне легальный груз именно для таких случаев.
Он принял у бармена бокал, наполненный голубой жидкостью, и вручил его Пэну.
Пэн принял предложенное. Осторожно понюхав, он опасливо сделал глоточек. Жидкость легко проникла внутрь, показавшись ему кислой, и у него в желудке стало быстро расти теплое пятно.
"Недурно", - заметил он.
С почти разочарованным лицом Аргонакс спросил:
- Не зацепило?
Поскольку в качестве первого знакомства со спиртным ромулианин предложил Пэну один из самых могучих напитков, то и ожидал он, по крайней мере, что у дракона крылья отвалятся!
Пэн поразмыслил немного, затем сказал:
"Приятный вкус. - Тут он запрокинул голову и одним глотком осушил почти полный бокал. - Что там дальше?"
Ромулианин вытаращил глаза. Пэн даже не вздрогнул! Почти любой на его месте теперь без памяти валялся бы на полу, а уж вырвать должно было наверняка.
- М-м, на этот раз дам тебе чего-нибудь попроще. Ты только полегче! Не торопись так, а то Сипак меня со свету сживет!
После этого он дал Пэну смесь водки с апельсиновым соком.
Вечеринка продолжалась, набирала обороты, шумела. Алкоголь лился рекой, и люди чувствовали себя все непринужденнее. Пэн, избавившись от своих тревог, стал получать удовольствие. А заключив, вместе с окружающими, что спиртное действует на его организм не сильнее фруктового сока, он принялся пробовать все подряд. Тем не менее, он не забывал совета Сипака и прихлебывал понемногу.
Вскоре настало время большого сюрприза. Несколько хохочущих сотрудников Службы безопасности вынесли большущий торт. Те, мимо кого проносили эту громадину, тоже начинали смеяться. Пэн не мог понять, в чем там дело, пока не разглядел сие произведение кулинарного искусства. Несколько его друзей подтащили торт прямо к нему. Торт украшало изображение двоих совокупляющихся драконов, причем один из них был, несомненно, бронзовым, и этот бронзовый расшвыривал направо и налево десантное снаряжение, приговаривая: "Парень простой я, парень простой!"
За тортом следовала еще одна процессия, неся странной формы бутылки и бокалы на тонких ножках. Когда хлопнули пробки, Пэн обернулся к Аргонаксу и спросил:
"Что это? Я ничего подобного раньше не видел".
- Это шампанское, - ответил начальник Службы безопасности. - И Земля единственное место, где производят достаточно такого вина, поэтому его нечасто увидишь. - Он опять заговорщицки подмигнул дракону. - Прихватили его вместе с ромулианским элем, тоже нелегальный груз! Для нашего брата ничто не слишком! - сказал он, оглядываясь, дабы убедиться, что вокруг никого, кроме представителей его отдела!
Пэн только смотрел, как посуда наполнялась пузырящимся напитком. Когда налили всем, Аргонакс встал и поднял свой бокал:
- Предлагаю тост за первого дракона на Флоте, ставшего не просто десантником, а командиром отделения!
Поднялись и со звоном сомкнулись сосуды, а затем каждый проглотил содержимое.
Едва Пэн донес свой бокал до носа, как пузырьки заставили его чихнуть. Потом еще, еще и еще! Ему не удалось даже пригубить жидкость, не то что проглотить. Когда все отошли от дракона, Аргонакс заметил:
- Хорошо хоть у нас на борту нет огненного камня! Ты бы все запалил! Давай-давай, выпей. Плохая примета, если тот, за кого сказан тост, не допьет своего.
Пэн сумел задержать чих настолько, чтобы успеть наклонить бокал и осушить его. Когда жидкость достигла желудка, у дракона внутри будто бомба взорвалась. Потом у Пэна закружилась голова и он почувствовал, как у него отказывают все тормоза. Он повернулся спросить Аргонакса, что все это значило, но вместо того, шатаясь, налетел на ромулианина.
Стараясь удержать и себя, и нетвердо стоявшего на ногах дракона, Аргонакс спросил:
- Пэн, что с тобой? - Пытаясь придать дракону устойчивое положение, он бормотал себе под нос: "Прибьет меня Сипак!". Потом опять заговорил с бронзовым: - Пэн, прошу тебя, скажи, как ты себя чувствуешь?
Пэн икнул, затем сказал:
"Не так чтобы очень хорошо, сэр".
И, громко ухнув, сел на палубу. Тиффани прошептала Аргонаксу: "Надо бы скорей позвать Сипака."
Действие алкоголя усиливалось, и Пэн начал выказывать все классические признаки опьянения. Зрачки его больших глаз расширились, а их вращение замедлилось до вялого зеленого. Затем, ко всеобщему изумлению, Пэн стал почти безукоризненно напевать официальный вулканитский гимн корабля. Без слов, разумеется, но звуки драконы издавать способны.
К тому времени вечеринка затихла, все наблюдали за бронзовым, ошеломленные резкой сменой его поведения, и гадали, что он будет делать дальше. Ждать им долго не пришлось. Частично справившись с вялостью членов, Пэн встал и начал кое-как танцевать джигу, при этом крылья и хвост очень ему мешали. Некоторые зазевавшиеся зрители полетели на пол, когда Пэн крутанулся, потащив за собой хвост.
Пока другие смеялись над затруднительным положением товарищей по команде, их тоже посшибали с ног - на этот раз крылья Пэна. Джига увлекала присутствовавших все больше, и кое-кто из экипажа, проникшись духом веселья, стали напевать, притопывая ногами, на мотив "Пьяного матроса" [имеется в виду знаменитая старинная народная песня "Что будем делать с пьяным матросом?", в которой дается "рецепт вытрезвления" означенного моряка рано поутру на следующий день после возлияния; песню эту, возможно, пела еще команда доставившего английских первопоселенцев на территорию современных США "Мэйфлауэра"; в такт пению моряки в старину поднимали паруса], только пели они "Что делать с пьяным драконом..."
А Пэн, рад стараться, вертелся и крутился еще быстрее. Скоро он уже двигался настолько стремительно, что в тесном помещении людям с трудом удавалось убраться у него с дороги. Пэн уже не соображал, что делает, и, вне всякого сомнения, на кого или что наталкивается. И ничуть не замедлялся, налетая на людей или переборки.
