Клавэйн шагнул к окошку.
Внутри ящика находилась женщина. Казалось, ее набальзамировали и оставили сидеть в металлическом гробу с руками, аккуратно сложенными на коленях, с раскрытым изящным веером в пальцах. Она была одета в закрытое длинное платье с вышивкой, столетие как вышедшее из моды. Лоб высокий и чистый, темные волосы зачесаны назад, разделены на несколько прядей. Трудно сказать, закрыты глаза или женщина просто чуть опустила веки, глядя вниз, на веер. Казалось, вся она чуть подрагивает, колышется, словно мираж.
– Что с ней случилось?
– Насколько я понимаю, она мертва. Причем уже тридцать лет. Но с момента смерти Мадемуазель не изменилась – никаких признаков распада и гниения. А в ящике, между прочим, не вакуум, ведь она не смогла бы дышать.
– Я не понимаю. Она умерла там, внутри?
– Мистер Клавэйн, это ее паланкин. Она находилась внутри, когда я убил ее.
– Вы убили ее?
Эйч вернул панель на место.
– Я использовал оружие, специально разработанное для убийства герметиков. Называется оно краббер. Эта штуковина прикрепляется к боку паланкина и просверливает его, сохраняя притом полную герметичность. Внутри паланкинов бывают очень неприятные сюрпризы, в особенности когда хозяин опасается покушений. Например, нервно-паралитический газ, действующий лишь на определенных людей. Когда краббер пробивает стенку, он выбрасывает небольшой снаряд. Тот взрывается с силой, достаточной для уничтожения всего живого внутри, но не нарушающей целостности паланкина. На Окраине Неба мы применяли похожие устройства против танковых экипажей, так что я неплохо знаю действие этого оружия.
– Если бы краббер сработал, внутри бы не осталось тела, – заметил сочленитель.
– Вы правы, мистер Клавэйн. Я не видел результаты его действия. Тела остаться не должно.
– Но вы ее убили?
– Я определенно сделал что-то с нею. Но что именно, не знаю. Я не мог осмотреть паланкин сразу после взрыва, поскольку пришлось иметь дело с ее союзниками. Спустя несколько часов я заглянул в окошко, ожидая увидеть сползающую по стенкам кровавую грязь. Но ее тело осталось практически невредимым. Да, на нем были раны, для нормального человека смертельные, но они за несколько последующих часов полностью затянулись. И одежда восстановилась целиком. С тех пор Мадемуазель не менялась – больше тридцати лет.
– Это невозможно!
– Вы обратили внимание, что ее тело видится будто сквозь слой колышущейся воды? Изображение дрожит, плавает. Это не иллюзия. Думаю, в паланкине вместе с ней находилось нечто, скажем так, чужое. Любопытно, сколько в существе, называвшем себя Мадемуазелью, было человеческого вообще?
– Вы говорите так, будто она пришелец.
– Определенно в ней есть нечто не от мира сего. Но что именно и в какой мере, гадать не берусь.
Когда покидали комнату, Клавэйн оглянулся – и снова мороз прошел по коже. Несомненно, Эйч оставил здесь Мадемуазель, потому что больше ничего придумать не смог. Уничтожить тело никак нельзя, в чужих руках оно может оказаться опасным. Усыпальницей этой женщине служит дом, где она когда-то обитала.
– Я хотел бы спросить… – нерешительно заговорил Клавэйн.
– О чем же?
– Зачем вы убили ее?
Хозяин Замка Воронов закрыл дверь, отчего Клавэйну стало заметно легче. Несомненно, и самому Эйчу визиты к Мадемуазели не доставляли особого удовольствия.
– Мистер Клавэйн, я убил ее по простой причине: она обладала тем, что мне было нужно.
– Чем же?
– Точно не знаю. Но, полагаю, именно тем, что искала Скади.
Ксавьер работал над «Буревестником», когда явилась странная пара. Он проверил обезьян, удостоверился, что их можно смело оставить на несколько минут. Задумался над тем, кого Антуанетта умудрилась допечь на этот раз. Как и ее отец, она, в общем-то, умела не злить нужных людей. Джиму Баксу это умение помогало зарабатывать на жизнь.
– Мистер Грегор Консодайн? – осведомился гость, вставая с кресла в приемной.
– Я не Грегор Консодайн.
– Простите. Я полагал, это…
– Да, вы явились по адресу. Я всего лишь присматриваю за делами, пока он отлучился в Ванкувер на пару дней. Меня зовут Ксавьер Лиу. Чем могу быть полезен?
– Мы ищем Антуанетту Бакс.
– В самом деле? Позвольте узнать зачем?
– Срочное дело. Мы узнали, что ее корабль здесь, в доке.
– А кто вы такие? – спросил Ксавьер грубо, предчувствуя скорые неприятности.
– Я мистер Клок.
По лицу посетителя можно было изучать анатомию – под кожей различалась каждая кость. Мистер Клок выглядел так, будто стоит на пороге голодной смерти, но двигался с легкостью и изяществом танцора или гимнаста. Однако куда загадочней и неприятней выглядел его спутник. В отличие от мистера Клока, походившего на тощего долговязого бухгалтера, он, приземистый и широкоплечий, напоминал борца-профессионала. Сидел, опустив голову, листал взятую со стола брошюру. У ног стоял черный ящик без надписей, размером с инструментальный чемоданчик.
Смотреть на него было как-то тревожно.
– Мой коллега мистер Пинк, – представил Клок.
Мистер Пинк поднял голову. Глубоко посаженные под гладким округлым лбом карие глаза внимательно изучали Ксавьера. Вздернутый нос напоминал свиной пятачок. Правда, Ксавьер видывал лица и подиковинней, но дело ведь не в этом. Мистер Пинк не был модифицированным человеком. Он вообще человеком не являлся.
– Привет, – выговорил гиперсвинья равнодушно и вернулся к чтению брошюры.
– Вы не ответили на мой вопрос, – напомнил Клок.
– Вопрос?
– Касательно корабля. Он ведь принадлежит Антуанетте Бакс?
– Я всего лишь взялся подремонтировать ему корпус. Больше ничего не знаю и знать не хочу.
Клок улыбнулся, кивнул. Затем подошел к двери офиса и плотно закрыл ее. Мистер Пинк хихикнул, перевернул страницу:
– Мистер Лиу, ваши слова не совсем правдивы.
– В смысле?
– Вы садитесь, – предложил мистер Клок, указав на кресло. – Отдохните, расслабьтесь. Нам следует немного побеседовать.
– Но мне нужно возвращаться к моим обезьянам. Срочно!
– Уверен, в ваше отсутствие они не сделают ничего предосудительного.
Он указал на свинью, и тот тяжело посмотрел на Ксавьера. Парень вздрогнул и опустился в кресло, раздумывая, как себя вести.
– Так вот, касательно мисс Бакс. Находящиеся в свободном доступе данные контроля над движением кораблей указывают: в ремонтном доке сейчас ее корабль. Вы работаете над ним?
– Возможно.
– Мистер Лиу, пожалуйста, не пытайтесь увильнуть. Это бессмысленно. Собранные нами сведения говорят об очень тесных отношениях между вами и мисс Бакс. Вы прекрасно знаете, что «Буревестник» принадлежит ей. И кстати, вы знаете этот корабль как свои пять пальцев, разве нет?
– Вообще, вы зачем явились-то?
– Мы хотим всего лишь переговорить с мисс Бакс, если это не слишком сложно.
– Ничем не могу помочь.
– Ничем? – На гладком, почти безволосом лице Клока изобразилось удивление.
– Если уж хотите поговорить, ищите ее сами.
– Хорошо. Я надеялся, что до этого не дойдет, но…
Клок посмотрел на спутника. Тот отложил брошюру и встал. Сложением он напоминал гориллу. Двигаясь вперевалку, пошатываясь, словно отчаянно стараясь сохранить равновесие, свинья прошел мимо, неся черный чемоданчик.
– Куда это он?
– Мистер Лиу, он пошел на корабль. Знаете, мистер Пинк первоклассный техник. Прекрасно умеет ремонтировать. Но, должен сказать, ломать он умеет не хуже.
Эйч повел Клавэйна вниз еще по одной лестнице. Шел он всегда на шаг-два впереди, так что Клавэйн смотрел на его широкую спину и иссиня-черные, с блеском пряди волос. Казалось, хозяин и не думал о том, что «гость» может напасть, попытаться сбежать из чудовищного черного Замка Воронов. Но, как ни странно, нападать и убегать не хотелось. Возможно, тому причиной было любопытство: Эйч наверняка знал о Скади больше Клавэйна, хотя и утверждал, что знает далеко не все. Несомненно, он способен рассказать многое.
Но ведь такое положение дел не может продолжаться долго. Спору нет, хозяин – личность очень интересная, но все-таки Клавэйна похитили. Оторвали от исключительно важного и срочного дела.
– Расскажите еще о Скади. Чего она хотела от Мадемуазели?
– Это не так просто описать… Постараюсь, но вы уж простите, если что-нибудь перепутаю. Я многого не понимаю и, честно говоря, не надеюсь понять.
– Да, я это учту. Рассказывайте, я внимательно слушаю.
Они вышли в зал, заполненный металлическими скульптурами странных форм, напоминавшими сухие струпья и чешуи колоссального дракона. Каждая стояла на отдельном пьедестале с поясняющей табличкой.
– Скади интересовала технология.
– Какая?
– Манипуляции с квантовым вакуумом. В очень широких пределах. Мистер Клавэйн, я не ученый и о многом имею лишь самое поверхностное представление. Но, как я понимаю, основополагающее свойство материи – инерция – определяется на самом деле свойствами вакуума, куда эта материя погружена. Позволю себе предположить, что приемы манипулирования инерцией были бы весьма полезными для сочленителей.
