В любую секунду должен был вступить в права Трип Вины. Лабина в который раз затопила почти болезненная благодарность за то, что искусственный нейрокатализатор так легко брал на себя ответственность за любые его действия. За то, что сейчас он убьет своего единственного друга и не почувствует угрызений совести. За то, что...
В гидрокостюме было невозможно закрыть глаза. Материал крепился к линзам и удерживал веки, делал взгляд немигающим. Лени Кларк посмотрела на Кена Лабина. Кен Лабин отвернулся.
Никогда прежде Трипу не требовалось столько времени.
«Не работает. Что-то не так».
Он ждал, когда же инстинкт вынудит его действовать. Ждал приказов и отпущения грехов. Насколько хватило смелости, он заглянул глубоко в себя, пытаясь найти какого-то хозяина, который возьмет на себя его вину.
«Нет. Нет, что-то не так.
Неужели я должен убить ее сам?»
Но к тому времени, как Лабин понял, что ответа не получит, было уже слишком поздно. Он перевел взгляд на последнее пристанище Лени, готовясь обречь себя на вечные муки.
Только Кларк уже исчезла.
ТЕРРАРИУМВ углу консоли загорелась иконка. Дежарден оставил ее без внимания.
Только что подключили выделенный канал: нить оптоволокна во всей своей неприятной телесности проползала под дверью и змеиными кольцами стелилась по коридору. Иного выхода не было: УЛН слишком заботилось о безопасности, и внутри его периметра гражданским узлам места не было, Генерал же — или Актиния, или как там его теперь звали, — с самого Янктона ни с какими другими не разговаривал. Если Дежарден собрался идти в бой, то ему придется делать это на вражеской территории.
А значит, только выделенка. Само собой разумеется, беспроводную связь в Патруле глушили; в Управлении нельзя было выйти онлайн даже с запястника, минуя местный хаб. Дежарден представил себе, как кабель тянется через вестибюль на улицу, затем поворачивает налево и ползет к ближайшей библиотеке, а об него спотыкаются прохожие. К счастью, в подвале отыскался городской распределительный блок.
Консоль усилила яркость иконки на несколько люменов, повысив ее визуальный голос: Элис Джовелланос по-прежнему желает поговорить. Пожалуйста, ответьте.
«Забудь, Элис. Ты последняя, кого бы я сейчас хотел видеть. Счастье твое, что я тебя еще не сдал».
Если бы Трип Вины по-прежнему делал его... свою работу, Ахилл бы ее заложил. Одному Богу известно, как сильно он мог напортачить из-за проделок этой вредительницы. Одному Богу известно, скольких еще правонарушителей она подобным же образом поставила под угрозу, как много катастроф могло произойти из-за элементарной эндокринной нерешительности в критический момент. Потенциально Джовелланос подвергла риску миллионы жизней.
Конечно, на фоне Бетагемота вся эта проблема яйца выеденного не стоила. АмСеть только что сделала пандемию достоянием гласности: огромный кусок Западного побережья теперь официально объявили зоной карантина. Даже официальное количество погибших сразу стартовало с четырехзначного числа.
Сросток кабеля уходил к новому пульту, загромоздившему пространство справа от Дежардена. Изолированный и автономный, он был не связан и даже не совместим с разъемами в УЛН. Внутри него ожидали своего часа огромные огороженные пространства — пространства могли поглотить содержимое любого узла, а стены — мгновенно отразить его архитектуру. По сути, репликатор среды обитания. Террариум.
Иконка начала гудеть. Ахилл отключил звук.
«Элис, пойми намек».
Она действительно его достала. Проблема — и это действительно стало серьезной проблемой, сам этот факт лишь подчеркивал, насколько же Джовелланос все испортила, — заключалась в том, что она, очевидно, все видела в ином свете. Элис воображала себя своего рода освободительницей. Она действовала исходя из своих путаных представлений о благополучии Дежардена и явно ставила его интересы превыше Общего Блага.
Дежарден запустил загрузку террариума. На миг дисплей заполонила стартовая диагностика. На сей раз никаких глазных имплантатов: в конце концов, они были частью сети УЛН. Придется довольствоваться обыкновенным изображением и сенсорной панелью.
«Общее благо. Ну-ну».
Оно всегда воспринималось человечеством как безликая абстракция. Легче сочувствовать кому-то, с кем знаком лично, нежели отдаленным страданиям безвестных миллионов. Когда цунами ударило по Тихоокеанскому побережью, Дежарден наблюдал за обсуждениями, крутил фильтры, а про себя вздыхал с облегчением, что под этими руинами оказался не он, — но прекрасно знал, что смерть Мандельброт разобьет ему сердце.
Именно из-за этой нелогичности был так необходим Трип Вины. Именно из-за нее Ахилл так и не сдал Элис. Разумеется, о дружеских беседах теперь и речи не шло, это уж точно, но вот взять и предать Джовелланос он тоже не мог.
И потом. Если он действительно понял, что такое Актиния, то идею ему подала именно Элис.
Он прикоснулся к консоли. На дисплее открылось окно. По ту сторону завывал Водоворот.
Так или иначе, через час он все узнает.
Она была повсюду.
Она была даже там, где ее на самом деле не было. Где она не говорила сама, говорили о ней. Где не говорили о ней, там зрели семена: мифы и легенды о Лени Кларк оставались инертны до тех пор, пока ничего не подозревающий переносчик не открывал почтовый ящик и не давал жизнь новому поколению.
— Она повсюду. Вот почему они не могут ее поймать.
— Кончай фонить. Как она может быть повсюду?
— Самозванцы. Клоны. Кто, вообще, сказал, что есть только одна Лени Кларк?
— Она, знаешь ли, и прыгать через пространство умеет. Квантовая телепортация. Все дело в наноботах, живущих в ее крови.
— Это невозможно.
— Помнишь Полосу?
— И что с того?
— Это все Лени устроила, гаплоид. Брела по пляжу, и каждый, кого она касалась, слезал с препаратов и просыпался. Раз, и все. Как по мне, без наноботов не обошлось.
— Да при чем тут наноботы? Это тот самый вирус «огненная ведьма» из Северной Калифорнии, от которого еще суставы разваливаются, ну ты знаешь. Он проник в циркуляторы и расхерачил какие-то молекулы в валиуме. Хочешь знать, что устроила Лени? Чуму эту чертову, вот что...
Она стала умнее. Коварней. Сотни правонарушителей теперь были начеку, рыская по гражданским каналам в поисках зон с необъяснимой ясностью, которая днем ранее насторожила Дежардена. Больше Актиния таких промахов не допускала.
И когда Дежарден наконец нашел цель, то вычислил ее не по скорости передачи данных и не по отсутствию сбоев, а по содержанию:
