Неся правдоподобную ахинею, Борис контролировал, как Миллера понемногу отпускает.
- Да вот же этот амортизатор.
Извлеченная из саквояжа стопка эскизов рассыпалась по столу. Сверху красовался рисунок лимузина тридцатых годов. Полностью закрытый четырехдверный седан. Плоские передние стекла. Переднее водительское стекло игриво поднято на манер козырька кепи. Сбоку притулилась запаска, а фары внимательно смотрят вперед. К тридцатым годам этот тип корпусов дошел до своего логического совершенства.
Взяв в руки рисунок, Миллер скептически хмыкнул. Посмотрел с разных ракурсов, снова хмыкнул. На этот раз одобрительно. Перевел взгляд на Федотова:
- А вы знаете, Борис Степанович, ваш друг действительно большой фантазер и определенно не без божьей искры, а можно познакомиться с вашим амортизатором?
Миллеру потребовалось несколько минут, чтобы оценить простоту и эффективность конструкции. Если лимузин вызвал эстетический интерес, то амортизатором он заинтересовал всерьез.
- Борис Степанович, а как ведет себя автомобиль с таким успокоителем?
- Юлий Александрович, побойтесь бога, я же не механик. Откровенно говоря, на проверку у меня нет ни времени, ни средств. Так что если возьметесь испытать, буду искренне рад.
Азартный блеск глаз матерого автомобилиста сказал больше всяких слов, но легкое недоумение осталось. Скорее всего, капиталисту было странно видеть, что многообещающее изобретение не проверено даже на обыкновенной бричке.
- Позвольте полюбопытствовать, а здесь что? - освоившись, Миллер потянулась к очередному 'шедевру'.
Гористый пейзаж и змейка шоссе вдоль берега южного моря. Низкая посадка открытого бьюика шестидесятых годов и развевающиеся волосы красавица за рулем. Задние стабилизаторы подчеркивали стремительность машины будущего.
Вообще-то Борис планировал показать только лимузин с закрытым корпусом, но не удержаться от соблазна похвастаться 'шестидесятником'. Что характерно, лимузин понравился даже художнику, рисовавшему до этого жутких боевых монстров.
Как и в первый раз Миллер покрутил перед собой рисунок. Едва только не заглянул сбоку. На этот раз хмыканий было гораздо больше. Скорее всего, хмыканье досталось немцу от его русских предков.
- О господи и откуда такие формы?
Даже Федотову 'американец-шестидесятник' показался сейчас выходцем из фантастического мира, но выходцем симпатичным. Положив рядом с 'американцем' рисунок 'тридцатника' Миллер замер. Взяв в руки линейку, стал что-то вычислять. На глазах изумленного Бориса появились проекции 'американца'. Считая в уме, немец забавно шевелил губами, при этом его взгляд становился отрешенным. Поймав на себе такой 'взор' Борис понял, что мешать местному 'медиуму' не следует.
-Хм, - в очередной раз хмыкнул немец, разглядывая полученные проекции, - ваш друг действительно человек не ординарный! Обратите внимание.
Миллер изложил, как взяв за основу рост красавцы, он вычислил все остальные размеры Бьюика, как затем получил размеры лимузина тридцатых годов.
- Характерно, что вот это авто, - кончик карандаша остановился на первом рисунке, - очень неплох, очень. Готов предположить, что ваш приятель угадал тенденции развития, по крайней мере я не нахожу никаких несуразностей, но со вторым загадка. Очевидно скоростной, но ... я в затруднении. Это полная фантазия. Вы только посмотрите на гнутое лобовое стекло и широченные пневматические шины. А этот дорожный просвет! Ваш друг задумывался, как такое можно выделать? Какой мощности и размеров нужен мотор для этого скоростного красавца и сколь ровной должна быть дорога? А это, как я понимаю, освещение пути? - карандаш прошелся по утопленным в корпусе фарам, а сверлящий взгляд немца по-гестаповски стал строг и непреклонен.
- Э-э-э, господин Миллер, - Борис едва не ляпнул 'господин Мюллер, - но это же не мое. Я всего лишь сохранил рисунок.
Про себя же Борису оставалось только матерился: 'И на хрена мне понадобилось показывать старинное рекламное фото? На хрена!'
- Борис Степанович, ради бога подскажете, как можно встретиться с вашим товарищем? - Миллер с надеждой посмотрел на Федотова
- Сожалею, но в шахтах часто случаются горные удары. Я, собственно, потому и вернулся в Россию.
Демонстрируя искренность, Борис развел руками. Разговор пора было направить в другую сторону.
- Юлий Александрович, амортизатор надо патентовать.
- Вы предлагаете это сделать мне? - в голосе Миллера прозвучало искреннее изумление.
- Конечно вам. Идея была моего друга, я довел ее до эскиза, но до патентования, как пешком до Африки. У меня просто нет средств ставить эксперименты. Откровенно говоря, даже не уверен смогу ли сейчас арендовать нужные площади. Как говорят у нас в Чили, предлагаю пятьдесят на пятьдесят: моя идея - ваши испытания и патентование. Доход от изобретения пополам. Все строго.
К аренде будущие партнеры решили вернуться через неделю - к тому времени Борис рассчитывал разобраться с финансовыми возможностями. Тогда же планировали подписать договор на амортизатор.
Глава 23. Революционеры местного масштаба и деньги.
10 июля
По приезду из Питера Борис ввел в конторе чаепитие за счет фирмы, так сказать аттракцион потрясающей щедрости. На самом деле традиция кормить работников была на Руси от сотворения мира, но на тружеников пера и промокашки такое благо не распространялось. Чернильные души всегда питались за свой кошт.
В десять утра на угловом столике появлялись заваренный чай и печенье. Пятнадцать минут трепа пролетали незаметно, зато способствовали хорошему настроению. Вскоре к чаю стали появляться домашние пирожки, варенье и прочие прелести. Не обошлось и без казуса - за очередными байками о своем чилийском житье-бытье Федотов слопал домашние вкусности. Пришлось реабилитироваться - к чаю стали подаваться конфеты. В один из таких утренников, пока студенты были на лекции, Федотов огорошил секретаршу:
- Любезная Катерина Евгеньевна, вы просто обязаны мне помочь!
Ответом были изумленно взметнувшиеся брови, легкая растерянность и ... ожидание. Любопытство у женщин в крови.
- Катерина, в Чили мы были оторваны от жизни родины. Здесь я всеми фибрами души ощущаю разлитую вокруг тревогу грядущих перемен. Катя, если бы вы знали, как тяжко оказаться в положении отшельника. Увы, но кроме, как к Вам, мне обратиться не к кому. Катя, я прошу Вас посодействовать во встрече со сторонниками обновления России. Даете испить глоток живительной влаги из источника свободы.
- Но почему я?
Возглас изумления почти замаскировал промелькнувшую радость. Как известно 'почти' не считается - Борис нашел правильные слова. Он долго ломал голову, как правильно построить разговор. В своем времени за просьбу 'испить глоток из какого-то там источника свободы', он бы отгреб по полной. В этом же мире высокопарный слог прошел, можно сказать, 'на ура'.
