Вальке припомнилась потная харя Сергея Сергеевича в питерской закрытой «больнице» и намеки на причастность Маркуса к международным оружейным картелям. Сергей Сергеевич несколько раз повторял, что всех этих «якобы атлантов» скоро выведут на чистую воду, закроют их счета, подпольные фабрики и притоны. Валька никогда всерьез не задумывался, на чем же строит свое финансовое благополучие Коллегия. Далее Лукас ловко обходил денежную тему, ссылаясь на ценные бумаги, оформленные еще при организации Ганзейского союза.
Ценные — так ценные, Старшего это не касалось, ни дворцы их, ни банки, ни наемники. Не касалось, пока Сергей Сергеевич не пообещал отправить его по этапу за участие в международных финансовых аферах. Верфь сменилась жарким тропическим лесом, утро сменилось лазурным закатом. Старший догадался, что попал к своего рода дежурным связистам Коллегии, и те перебрасывают его по цепочке, отыскивая человека, способного изъясняться по-русски. После четвертого «переброса» такой человек нашелся.
— Младший советник Коллегии Борусса, — с мягким свистящим акцентом представился очередной «старичок». — Объясните, кто вы такой? Повернитесь к зеркалу!
— Нет у меня зеркала, — проворчал Валька. — Лунин я, вам про меня Маркус не рассказывал?
— Лунин? — Борусса произнес несколько слов в телефонную трубку. — Как вы попали в Тхол? Где экипаж?
— Погибли они. Застрелили их эти... с армейского крыла. Американцы застрелили, но не нарочно. Так вышло, они убежать хотели.
— Кто хотел убежать? — звенящим голосом переспросил Борусса. Старшему показалось, что в череп завинчивают шуруп. Где-то очень далеко перекликались другие, тоненькие комариные голоса. Где-то приливными волнами шумело сердце Тхола.
— Экипаж ваш. Мы где-то в Саянах, в пещере. Вы своим передайте, они должны знать. Тут в Тхоле еще два Эхуса, оба голодные. Я спрятался, удалось на борт проскочить, а Харченко остался внизу.
— Лунин? Ваша фамилия Лунин? — сыпал вопросами Борусса. Чувствовалось, что он не верит ни единому слову. — Это вас усыновил Лукас?
— Да, только...
— Где он? Отвечайте — где Лукас?
— Нас усыпили, в самолете усыпили. Он в тюрьме у них остался, и Маркус тоже.
— У кого в тюрьме? У американцев?
— Да нет же! — Старший едва не заревел от досады. — У русских! Они в Петербурге всех держат, только я не знаю — где. А меня в Красноярск привезли, чтобы новых Эхусов вырастить.
— Так вы — кормилец?!
— Ну да, — Валька перевел дух. В течение следующих десяти минут его не перебивали, а где-то на грани слуха журчал перевод. Переводили сразу на несколько языков: вероятно, к конференции подключались все новые члены Коллегии.
— А мы третий день не можем понять, что произошло с этим Тхолом.
— Наездник передал, что все в порядке, начались штатные работы.
— Старший советник Николас уже связался с нужными чиновниками в госдепартаменте.
Несколько минут Борусса с кем-то оживленно совещался, затем вернулся и заговорил совсем другим тоном.
— Что вы намерены предпринять, Валентин?
— Я хотел забрать профессора, но они его привязали. Они говорят — если я не выйду, то взорвут пещеру.
— Подождите, не волнуйтесь, — Борусса снова взялся за телефоны. Иногда он говорил в трубку, а иногда общался без помощи техники, так же, как с Валькой. В эти моменты у Вальки в голове возникало жужжание, словно включалась электродрель. Борусса докладывал или получал указания, вел конференцию сразу с несколькими членами Коллегии.
— В Саянах у нас, как минимум, шестнадцать пещер. Ближайший боевой Тхол находится в четырех часах лета, но Коллегия пока не принимает решение рисковать. Это может оказаться спланированной ловушкой, чтобы заманить в район еще одно наше судно. Вы можете сказать — у американцев имеется ядерное или химическое оружие?
— Нет. То есть, не могу сказать, — Старшего пробрал озноб. Он представил, как взлетит в воздух кусок горы, а потом вернется обратно ливнем из обломков и похоронит его под завалом навсегда. Возможно, это будет даже пострашнее, чем мгновенная смерть. Он не умрет сразу, а будет годами бродить внутри агонизирующего корабля, высасывая остатки питательной жидкости и общаясь с дружелюбными членами Коллегии. А у Коллегии, при всех ее финансах, кишка тонка перелопатить миллионы тонн породы, да еще в тайге на территории России. Нет сомнений, что первыми на место взрыва примчатся ребята Сергея Сергеевича, обметают все вокруг флажками и близко никого не подпустят!
— У них ящики какие-то, — поделился Старший. — Обещали все взорвать, если не выйду. Но я так думаю, что они все врут. Не станут ничего взрывать, потому что ждут мою сестру. Вы можете найти мою сестру?
— Мы постараемся, — заверил Борусса. — Мы уже выяснили, что в доме Филиппа Луазье ее нет. Британские спецслужбы видели ее последний раз на пароме, во время переправы в Ирландию.
Старший испытал огромное облегчение и едва не прослезился. Стало быть, он не ошибся в Бернаре! Молодчина этот остроухий, вовремя почуял врага! Теперь Анку они хрен найдут! Вот только как быть с маманей?
— Валентин, что вы намерены предпринять? Вы сможете потянуть время?
— Я сдамся и пущу их внутрь, — отчеканил Валька, — если вы не научите меня, как обращаться с оружием. Они уже тащат ящики.
— Мы не видим, чтобы они тащили ящики, — укоризненно произнес Борусса.
Валька осознал свою оплошность. Он не учел, что атланты через офхолдер подключаются к обзорным экранам корабля.
— Я хочу получить коды доступа к оружию.
В ушах снова зажужжало. Коллегия истерически совещалась. Старший почти привык висеть вниз головой. Он с тревогой наблюдал, как американцы сворачивают технику, как передают свои приборы по цепочке в расщелину, из которой начинался путь наверх. Еще немного — и они свалят к чертовой матери, а Харченко привяжут к динамиту или утащат за собой.
Мать-перемать, что же делать-то?!
— Валентин, мы высылаем резервный Тхол. Валентин, вы слышите меня?
— Слышу, слышу, — Старший следил за подозрительными манипуляциями Третьего усатого. Тот расстегнул молнию на длинном кожаном бауле, но что там лежало внутри, Валька так и не заметил. Потому что его заслонил Четвертый усатый. Он вынырнул из-за штабной палатки, держа перед собой связанного Харченко. К виску профессора был приставлен пистолет. Четвертый усатый что-то кричал в сторону Вальки, широко раскрывал рот, надувая вены на шее.
Борусса, наверное, тоже заметил новую угрозу и без участия Старшего каким-то образом включил звук. Четвертый усатый не сказал ничего принципиально нового. Он давал Вальке последнюю возможность в течение минуты покинуть Тхол, иначе прикончит профессора, приведет в действие взрыватель и позаботится о Валькиной сестре. Четвертый усатый уверенно заявлял о том, что Анку уже поймали и везут сюда.
