— Вот вы, компьютерщики, умные, умеете, — похвалил его детектив.
— Марат, сегодняшний сбой энергии по городу… это мятежники? Много камер вышло из строя.
Детектив внимательно на него посмотрел.
— Сколько мы знакомы? Три года? — спросил Марат. — Я бы ответил просто и прямо, как раньше, да не получится. Всё сложнее, чем ты думаешь. Когда я пытался капнуть в этом направлении, меня едва не выперли с работы. Тем не менее, я успел кое-что узнать.
Детектив подсел поближе к парню и осмотрелся по сторонам, в том числе на потолок, на котором не было камеры.
— Я подумал, что мятежники могли вырубить камеры, чтобы… да понятия не имею что, это и пытался узнать. Когда я хотел подключиться к нашей базе по запросу об отключении камер, то мой компьютер был заблокирован Ютеком. Скажи мне, какого чёрта? Я знаю, что мы бок о бок сотрудничаем с Ютеком, они делают нам дроны, оборудование, экипировку и прочую хрень. Что они делали в полицейской системе? А потом ко мне в кабинет влетел подполковник Захаренко с красной такой рожей. Если перевести с матного на язык людей, то мне нельзя совать нос в это дело, им занимается другой отдел. Какой отдел? Он не сказал. Причём, по допуску я имею права читать эти материалы, но Ютек… да ещё полковник. Что происходит?
Артём тоже осмотрелся.
— Я могу попробовать отследить путь отключения камер по подстанциям и понять где был источник: в городе или за его пределами. К сожалению, точнее определить, наверное, не смогу, — шептал Артём.
— Мятежники как зараза в жопе, их нужно всех переловить, — шептал Марат.
— Может, заноза?
— Мне плевать какой у Ютека интерес в этом деле, в корпорации не может быть мятежников, все сотрудники под особым присмотром Инфолинка, жёсткий отбор. Мне нужно знать, если отключение сделали подпольные паразиты, то их нужно найти, пока они не провернули что похуже. Попробуй узнать хоть что-то, остальное сделаю я сам, — шептал Марат.
Артём молча кивнул. Он как никто другой был заинтересован в отлове мятежников и знал, что от них редко кто уходил живым. То, что он был отпущен — то ещё везение, хотя мятежники преследовали цель получить глаза Инфолинка в надежде, что инженер согласится на сотрудничество. Он опасался, что его могут похитить ещё раз, поэтому он предпочитал нанести удар до того, как его нанесут они сами.
Марат ушёл, а Артём едва не забыл про кофе. Неспешно выпив стаканчик вкусного напитка, Артём собирался вернуться в офис и отследить волну отключения городских камер, как всё же решил посмотреть на заключённую, которую допрашивал Марат и убедиться, что она не была мятежником, уж сильно похищение его зацепило и не давало покоя. Обычно он не спускался в следственный изолятор, который находился под зданием. Артём не любил сталкиваться с преступниками лицом к лицу, хотя понимал, что каждый прохожий на улице мог быть как мирным жителем, так и мятежником — на лбах у них написано не было.
Олег пропустил его в изолятор с крайней неохотой, но атмосфера в коллективе была дружественная, поэтому иногда многие формальности нарушались. К тому же Олег заверил в том, что заключённая была совершенно не опасна, но Артём желал своими глазами на неё посмотреть, успокоить душу. Возможно, она была одной из тех, кто его похитил, хотя Марат уже всё проверил.
Изолятор представлял собой длинный коридор с десятком комнат временного содержания подозреваемых. Люди в них надолго не задерживались, не было судов и разбирательств по пять месяцев как в былые времена. С Инфолинком судебная система работала очень быстро и слажено. Олег наблюдал за Артёмом по камерам, поэтому периодически открывал ему двери дистанционно, ибо у инженера не было допуска в эти зоны, а у дежурного был. В третьей камере изолятора и находилась «преступница». Помещение представляло собой большую комнату, где примерно её половина была перекрыта решёткой и силовым барьером, не пропускающим через решётку что-либо. За ней на нарах сомнительного комфорта сидела девушка, которую Артём узнал сразу. Она недавно была на митинге, врезалась в него, а затем за ней гонялся полицейский — видимо в итоге её поймавший. Девушка была хорошо потрёпана, на её одежде прибавилось дыр. На вид она была младше Артёма, может лет восемнадцать или даже семнадцать. На мятежника пленная совсем не походила, а больше на запуганную девочку, которая влезла в неприятности.
— Ты? — удивился Артём.
Девушка моча на него смотрела практически тем самым неотрывным взглядом.
— Мы знакомы? — спросил он ещё раз.
Заключённая снова проигнорировала его вопрос.
— Марат… кхм, детектив, который допрашивал, сказал, что у него на тебя ничего нет, тогда почему ты ещё здесь?
— А ты табло читать не пробовал? — тихо, но звонким голосом спросила девушка.
Артём подошёл к трёхмерному табло, что было на левой стене. На нём отображалась голограмма девушки, её имя с фамилией, причина задержания и итоговое решение, которое гласило, что она должна быть выпущена в семь утра, правда… через неделю. Как Артём и подумал, её задержали на митинге за неповиновение сотруднику полиции. Ничего страшного она не совершила, поэтому суда ей не было назначено. Марат не обнаружил в её личном деле и в ответах закоса на мятежников, о чём была краткая пометка. Судя по дате задержания, её поймали около двух часов назад, видимо поэтому и вызвали детектива — девушка умела талантливо прятаться не хуже мятежников от дронов и камер, что почти невозможно в современное время, чем вызвала на себя подозрение детектива. Тем не менее, неповиновение полицейскому было серьёзным преступлением, а она ещё легко отделалась, благо Марату больше интересны мятежники, а не мелкие хулиганы, ибо детектив мог принимать решения о мере заключения или об назначении суда, полномочия у детективов были довольно высокими.
— Яна, да? — спросил её Артём.
Девушка молчала, но уже на него не смотрела.
— Ты же не знаешь Инфолинк, Цереру, родилась после революции, так почему пошла на митинг? Тебе будет трудно пройти тест на лояльность из-за привода в полицию, — говорил Артём, пытаясь её понять.
Он не был полицейским, но мечтал им стать даже несмотря на то, что ему было отказано. Хотя, начальник штаба говорил, что у него будет такой шанс через несколько лет за примерную службу.
— Мне не нужен этот тест, — агрессивно произнесла девушка, глядя в пол. — И никогда не был нужен, — уверенно посмотрела ему в глаза.
— Лояльность — выбор каждого, прости. Я вообще не полицейский, а инженер, просто работаю тут, наверху, — пояснил Артём, начиная оправдываться, чтобы умерить её агрессию.
Он понимал, что она была не в лучшем расположении духа: наораться на митинге, порвать одежду, убежать от полиции и потом прятаться неизвестно где. Да ещё ночь в камере после допроса от Марата, а тот любил давить на людей, особенно на тех, кого подозревал в мятежниках.
— Я просто хочу домой, — спокойно произнесла она, снова глядя в пол.
— Я попробую тебя вытащить, — сказал парень, направляясь к выходу.
— Правда? — вскочила девушка.
— Ты не сделала ничего плохого, а Инфолинк не наказывает за свободу самовыражения, ты не должна быть здесь, — пояснил парень.
— Постой, как тебя зовут?
— Артём, я. И прошу, больше не попадай в неприятности, — говорил инженер.
— Спасибо, — поблагодарила девушка и улыбнулась.
Артём открыл рот, но был перебит.
— Трудно найти искреннего человека, различающего добро и зло, — благодарно она произнесла, продолжая улыбаться и прогрызать его пронзительным уверенным взглядом.
Артём улыбнулся в ответ и вернулся на первый этаж. Всё-таки её черты лица ему казались знакомыми, поэтому зная её данные, он позже собирался их пробить по базе. Парень сделал звонок Марату и под обещание немедленно просмотреть сеть камер, тот согласился дать добро на освобождение Яны, хотя говорил, что установил дату выхода заключённой не на неделю, а через два дня, но видимо от усталости что-то не то нажал. Артём был удивлён его халатности, ведь он таким образом мог бы посадить заключённого и на год. Марат был хорошим человеком, но в целом, Артём недолюбливал детективов за то, что они имели слишком большие полномочия, фактически вершить дела без суда и следствия по своему усмотрению, в чём инциденты уже ни раз бывали.
