Кли-кли приблизился ко мне и, заговорщицки оглянувшись по сторонам, прошептал:
— Делер говорит, что Халлас до ужаса боится! Если что, его нужно будет подержать.
— Так возьмите Медка, — отмахнулся я от шута. — Он здоровый, пятерых гномов за раз удержит. А мне мои зубы слишком дороги, чтобы я давал Халласу стучать по ним кулаками.
— Медок теперь зад не поднимет со скамьи, — разочарованно произнес гоблин. — Арнх, Фонарщик и Сурок сваливают погулять по городу, эльфов и Алистана не допросишься — они тоже куда-то уходят. Горлопан, Дядька и Медок теперь пиво будут дуть, пока не лопнут. Кого мне звать как не тебя?
— Угря. — Я кивнул в сторону смуглого гарракца.
— Он и так идет с нами.
— А его, значит, тебе не хватит?
После долгой дороги я не горел желанием куда-то идти.
— Ну, Гаррет, хватит ломаться! Делер очень просил!
Я зарычал на гоблина, но собрал со стола бумаги, завернул их в дрокр[5] и убрал в сумку.
— Пошли же! — зашипел Халлас, когда я и Кли-кли подошли к нему.
— Куда же вы, господа хорошие? — удивился трактирщик, заметив, что мы собираемся уходить. — Пиво сейчас будет!
— Нам не до пива, — с сожалением вздохнул Делер, нахлобучивая шляпу-котелок на голову. — У Халласа зуб болит, к цирюльнику надо идти.
— Ай, ай, ай. — Трактирщик покачал головой, поцокал языком и с сожалением покосился на едва живого от зубной боли гнома. — А зачем же к цирюльнику? Давайте к зубу крепкую ниточку привяжем, ниточку к двери прикрутим. Я дверь открою, и зуба как не бывало!
— Спасибо, не надо, — поспешно сказал Делер и как бы невзначай перегородил Халласу путь к трактирщику.
Гном бросил свирепый взгляд на сердобольного мастера Пито. Трактирщик понял, что был на волосок от взбучки и испуганно скрылся на кухне.
— Гаррет, — промурлыкала Миралисса. — Не забудь оставить арбалет в трактире.
Вот Х'сан'кор! А я и вправду забыл о своем малыше!
Пришлось доставать миниатюрную поделку карликов, свободно умещавшуюся в одной руке и стреляющую сразу двумя болтами. Расставаться с дорогой, а главное нужной вещью не хотелось. Без арбалета за спиной я чувствовал себя голым и беззащитным.
— И клинок оставь, — произнес Элл, наблюдая, как я отдаю оружие Дядьке.
— Да, Гаррет, нож тебе тоже придется оставить, — поддержал Элла Дядька.
— Мы тебе чего-нибудь менее заметное выдадим! Вилку, например! хихикнул Кли-кли.
— Это почему я должен клинок оставить? — Я посмотрел на желтоглазого к'лиссанга Миралиссы, пропустив укол Кли-кли мимо ушей.
— Стража в него вцепится не хуже чем имперская собака в кусок мяса
Ладно, признаю! Эльф прав. Мой обоюдоостый нож был длиной в целый локоть, с серебряной окантовкой по лезвию. Клинок вполне мог сойти за короткий меч, а следовательно, я нарывался на неприятности при разговоре со стражей Ранненга.
Скрепя сердце, пришлось оставить оружие на попечение Дядьки.
— Медок, — обратился Сурок к помощнику Дядьки. — Кинь-ка мне мой мешок, негоже Гаррету без железа по городу шастать.
Сурок поймал брошенный ему мешок, порылся в нем, выудил сухарь, сунул его в лапки запищавшего от восторга Непобедимого, вновь обратился к мешку и извлек оттуда кинжал в простеньких потертых ножнах.
— Держи.
Я взял оружие и наполовину вытащил клинок из ножен.
— Рубиновая кровь?
— Угу, канийская ковка. Хорошая сталь.
— Ух ты! Прямо как меч у Алистана! — восхищенно присвистнул шут, посмотрев на клинок, отливающий красноватым цветом.
— Спасибо, Сурок! — Я с сожалением вернул оружие воину. — Сталь действительно великолепная, но излишне шумная. Попроще ничего нет?
— Да у нас железа сколько угодно! Возьми мой. — Фонарщик протянул мне кинжал.
— Сойдет, — благодарно кивнул я, пристегивая оружие к поясу.
Если что, в потайном кармане у меня есть бритва плюс в сумке целый арсенал магических фокусов, купленных мной в волшебной лавке накануне отъезда из Авендума. Прорвемся…
— Кли-кли! — Алистан подошел к шуту. — У тебя ничего лишнего с собой нет?
Шут надулся, будто его обвинили в королевской измене, и откинул в стороны полы своего темного плаща, показывая широкий пояс, на котором висело четыре тяжелых метательных ножа. Два справа и два слева. Не припомню, чтобы за время поездки он хоть раз вынимал оружие из ножен.
— Это точно? Ты ничего такого не припрятал? Я не собираюсь вытаскивать тебя из лап закона, если ты носишь под плащом что-нибудь запрещенное.
— Я пуст, как бутылка вина в руках пьяницы, милорд, — искренне ответил Кли-кли.
— Ладно. — Кажется, Алистан поверил словам гоблина. — Учти, если будешь слишком остер на язык со стражей, тебя могут ждать неприятности!
— Учту, — сказал шут, всем своим видом показывая, что и без наставлений Алистана знает об отсутствии чувства юмора у стражников.
Гоблин принялся копаться в своих многочисленных карманах и выудил спутанный клубок веревочек и узелочков. Помнится, он поспорил с нами, что сотворит с помощью этой штуки страшную гоблинскую магию. Пока у него ничего, кроме безумной паутины из веревок и узелков, не получалось. Кли-кли перехватил мой взгляд и весело подмигнул:
— Если что, то о-го-го!
— Предупреди, когда будешь испытывать свое о-го-го, — попросил я его. — Я уеду в соседнее королевство.
Шут бросил на меня взгляд, ясно говоривший, что он во мне разочаровался на веки вечные, и убрал клубок веревок обратно в карман.
— Ты еще очень удивишься, Гаррет, когда я грохну свое шаманство.
— Делер, ты ничего не хочешь мне оставить? — очень грозно спросил Дядька.
Делер состроил невиннейшую физиономию и честным взглядом из-под насупленных рыжих бровей воз-зарился на десятника.
— Что я, маленький, что ли? Мне пары кинжалов хватит. А если что, я их всех стулом!
— Делер!
— Да что Делер! — возмутился карлик. — Я всю жизнь почитай Делер!
— Тогда где твоя секира?
— У меня она, у меня, — хмыкнул Горлопан и радостно осклабился. Делер ее нечаянно «забыл» возле двери, так я подобрал и сюда принес.
Несмотря на зубную боль Халлас весело хохотнул, радуясь, что его дружку попортили все планы.
Делер посмотрел на Горлопана как на врага всего народа карликов, разочарованно плюнул на пол и, печатая шаг, направился к выходу.
— Жду вас на улице! — буркнул он, проходя мимо нас.
— Прямо как маленький! — вздохнул Дядька.
Если бы Горлопан не подсуетился и Делер захватил с собой страшную двулезвийную секиру, мы не прошли бы и десятка ярдов, без того чтобы не привлечь внимание стражи.
