– Да?
– Ее имя Эйрадис. Темноволосая девушка, весьма привлекательная. Я довольно хорошо ее знал.
– Я тоже, – ответил Танатос. – Да, она здесь. И я уже догадываюсь о твоих дальнейших намерениях.
– Я хочу ее вернуть, – заявил Доннерджек.
– Ты просишь невозможного.
– Подобная ситуация описана в легендах, фольклоре и религиозных книгах. Значит, прецедент был.
– Воплощение мечты, надежд и желаний – вот что это такое. В реальном мире для них нет места.
– Но мы в Вирту.
– Вирту так же реальна, как и Веритэ. Они ничем не отличаются друг от друга.
– Я не могу смириться с тем, что нет никакой надежды.
– Джон Д'Арси Доннерджек. Вселенная никому ничего не должна. Счастливые концовки случаются далеко не всегда.
– Вы утверждаете, будто не в силах вернуть то, что взяли?
– То, что попадает ко мне, уже не способно функционировать как прежде.
– Любое повреждение можно исправить.
– То, о чем мы сейчас говорим, нельзя исправить. Доннерджек широким жестом обвел рукой окружающий ландшафт:
– В вашем распоряжении есть все необходимые средства – в виде частей или программ, – чтобы починить все, что угодно.
– Возможно.
– Отпустите ее ко мне. Вам понравился мой «Ад». Я создам для вас что-нибудь другое – удовлетворяющее всем вашим желаниям.
– Ты искушаешь меня, Доннерджек.
– Значит, договорились?
– От тебя потребуется нечто большее.
– Назовите цену за ее возвращение.
– Твою просьбу даже мне исполнить сложно. Ты хочешь обратить вспять энтропию – локально, не спорю, но я должен буду отказаться от стандартных процедур и изменить политику.
– Кого еще мне просить?
– Какой-нибудь великий специалист по воспроизведению сможет ее для тебя воссоздать.
– Но она не будет прежней, мне ведь нужно не только внешнее сходство. Все ее воспоминания исчезнут. Вместо Эрайдис рядом со мной окажется совсем другая личность.
– И она не будет испытывать к тебе прежние чувства?
– Я беспокоюсь о ней больше, чем о себе.
– Ну, тогда ты действительно ее любил. Доннерджек молчал.
– И ты собираешься разделить с ней жизнь?
– Да.
– В Вирту или Веритэ? Доннерджек рассмеялся:
– Я буду проводить с ней в Вирту столько времени, сколько смогу, а потом…
– Да, всегда можно воспользоваться интерфейсом, не так ли? Но даже когда речь идет о тех, кто принадлежит к одному миру – тому или другому, – всегда есть интерфейс, всегда есть различия. Обычно они прячутся очень глубоко, хотя порой и кажутся незначительными.
– Я пришел сюда вовсе не для того, чтобы обсуждать метафизические проблемы. Танатос улыбнулся:
– ..И она будет навещать тебя в виде твердой голограммы в Веритэ.
– Конечно, мы будем чередовать и…
– Ты просишь меня об услуге. Я удивлен, что ты не выражаешься более определенно.
– В каком смысле?
– Чтобы я отпустил ее к тебе в Веритэ, а не в Вирту.
– Такое невозможно, – Уж если я в состоянии нарушить для тебя один закон бытия, почему бы не сделать этого дважды?
– Однако принципы, которым подчиняется ваше барство, противоречат тому, что вы предлагаете. В любом случае способа сделать эффект «визита» постоянным не существует.
– А если существует?
– Я посвятил всю жизнь поискам ответа на этот вопрос.
– Жизнь коротка.
– И все же…
– Ты считаешь меня порождением прогов? Игрушкой человеческой фантазии? Я появился в тот самый момент, когда умерло первое живое существо – не скажу тебе, где и когда. Ни человек, ни машина не писали для меня программы.
Доннерджек чуть отступил назад, когда между ними появилось облачко муара.
– Вы говорите так, словно вы и есть Танатос. – Ответом ему послужила все та же улыбка. – А у меня уже сложилось впечатление, что мы обсуждаем эксперимент, который вам хотелось бы провести.
– Даже если и так, тебе не удастся получить скидку при оплате моих услуг.
– Что? Что вы хотите?
– Да, ты кое-что для меня построишь. Но этого мало. Ты говорил о мифах, легендах и сказках. Они действительно не пустой звук.
– Вот как?
– Ты столкнулся с тем, чего не понимаешь. Если согласишься играть по моим правилам и заплатишь требуемую цену, то уйдешь отсюда вместе с девушкой.
– Отдайте ее мне, и вы получите все, что пожелаете. Танатос медленно поднялся на ноги и взмахнул правой рукой. Неожиданно вновь прозвучал фрагмент «Сказания об Орфее», последние звуки которого стихли несколько мгновений назад. Из-за трона появилась женская фигура. У Доннерджека перехватило дыхание.
– Эйрадис! – выдохнул он.
– Она видит тебя, но пока ничего не может ответить, – сказал Танатос, подводя девушку поближе. – Ты возьмешь ее за руку и поведешь по дороге, выложенной костями. Вам предстоит долгий и трудный путь. Однако вы вернетесь в Веритэ, если ни при каких обстоятельствах не сойдете с тропы. Даже если тебе покажется, что вмешались Высшие Силы, иди только вперед.
Танатос вложил руку Эйрадис в его ладонь.
– Ну и какова ваша цена?
– Ваш первенец, естественно.
– То, о чем вы просите, совершенно невыполнимо. Во-первых, у нас никогда не будет потомства. Во-вторых, я не смогу доставить его сюда – физически, в целости…
– Соглашайся на мои условия, а я позабочусь о деталях. Доннерджек взглянул на свою любимую, бледную, с пустыми глазами.
– Я согласен.
– Тогда иди к свету по дороге, выложенной костями.
– Аминь, – сказал Доннерджек, отвернулся и сжал руку Эйрадис, – и до свиданья.
– Мы еще встретимся, – заявил Танатос.
Лидии Хаззард исполнилось семнадцать лет, а до начала занятий в университете оставалось еще несколько месяцев. Она была старшей из двух дочерей и выросла в весьма состоятельной семье – «Страхование Хаззард», третье поколение. Родители, Карла и Абель, сделали Лидии подарок каникулы в Вирту, перед тем как ее жизнь станет трудной и напряженной, а все усилия будут направлены только на учебу. Узкая талия, высокая грудь, длинные ноги модели, рекламирующей купальники; очень светлые волосы, ниспадающие на плечи, высокие скулы, ослепительно белые зубы, ярко-зеленые глаза, ресницы и веки также подкрашены зеленым. Конечно, Лидия обладала такой внешностью только в Вирту, и это стоило дополнительных денег, но Карла и Абель средств не пожалели.
Дома, в Байонне, штат Нью-Джерси, на Веритэ, темноволосая худощавая, сутулая и неуклюжая Лидия обладала ветреным характером и склонностью грызть ногти. Однако ее улыбка – благодаря усилиям стоматолога – была весьма привлекательной, глаза темно-зелеными, а голос низким и приятным. Кроме того, Лидия не могла пожаловаться на недостаток интеллекта.
